Шеррилин Кеньон - Грехи ночи (Иас и Дэнджер)
«Мне очень жаль, акри», прошептала Ксирена. «Ксирена не должна была допустить, чтобы ваша женщина умерла».
Уриан подошел к ним, его лицо побледнело, когда он увидел рану в ее груди. «Страйкер ударил ее кинжалом»?
«Да», Алексиона душили слезы, когда он заглянул в глаза Уриана. Без сомнения, тот переживал вновь смерть своей любимой жены, умершей от рук Страйкера.
«Есть ли способ спасти ее?» спросил он Даймона.
«Ашерон»! сказал Уриан.
Алексион напрягся, он знал, что Ашерон не услышит его призыв. Он знал правила его миссии. Ашерон не будет вмешиваться.
Дейнджер умрет.
Боль от этой мысли разрывала его грудь и терзала сердце.
По его щекам потекли слезы, которые он не мог остановить.
«Если бы тольку у нас была твоя душа,» Алексион прошептал напротив ее щеки. «По крайней мере, тогда я смог бы сделать тебя человеком».
«Разве ты не можешь призвать силы Эша, чтобы исцелить ее?» спросил Уриан.
Алексион покачал головой. Секрет власти над жизнью и смертью не была той вещью, которой Ашерон готов был поделиться.
Кирос упал на колени рядом с ними. «Мне так жаль, Дейнджер. Ни один из Темных Охотников не должен был пострадать сегодня вечером. Черт возьми, это все моя вина».
Алексион посмотрел на него и почувствовал как нарастает его гнев, желая убить его так называемый друга. «С чего бы? Ты пытался настроить их против Ашерон».
«Я знаю», сказал Кирос с искренним взглядом. «Я облажался. Мне так жаль. Страйкер был настолько убедительным. Сначала он обратился к Марко, и следующее, что я узнал, что Марко мертв. Страйкер клялся, что это ты его убил. Я не должен был верить ему.»
Но Алексион на самом деле не слышал Кироса. Все, что он слышал это, что дыхание Дейнджер, которое становилось все слабее и слабее.
Она задыхалась, пытаясь изо всех сил дышать. Она потянулась и коснулась его щеки холодной рукой. «Если что-нибудь останется от меня, мог бы ты отвезти это во Францию? И похоронить там в братской могиле в парке в Париже…».
«Я знаю, этот парк», сказал Алексион. Это там где были похоронены жертвы гильотины.
Дейнджер глубоко вздохнул. «Мой отец, его жена, и мои брат и сестра там. Если я не могу быть с тобой, я хочу быть с ними».
Алексион кивнула, слезы душили его. «Я обещаю, Дейнджер. Я не позволю тебе быть одной».
Она наградила его слабой улыбкой. «Мы отлично провели время, не так ли, мое сердце?» Она погладила его по щеке пальцем. «Я буду скучать по тебе».
Потом он почувствовал это …, последний вздох покинул ее тело.
Она обмякла в его руках, ее рука упала с его лица.
Алексион запрокинул голову и закричал, пока боль разорывала его. В этот момент он ненавидел Ашерона. Он ненавидел Кироса. Он ненавидел Страйкера, но больше всего он ненавидел себя за то, что не смог защитить ее.
Ксирена и Кирос отошли, их лица побледнели, пока они наблюдали за ним, но Алексиону было все равно. Ничто не имело значения, кроме женщины, которая лежала мертвая в его объятиях.
Женщины, которая научила его жить снова. Более того, она показала ему, как нужно любить. Она проникла в его сердце и заставила его биться в первый раз за более чем девять тысяч лет.
Теперь ее не было.
А его сердце никогда не будет биться снова.
Нет! вопило его сердце в отрицании. Она не может умереть. Только не так. Не та, кто любила так жизнь. Та, кто провела свою жизнь помогая другим.
Она верила ему, а он позволил ей умереть …
Уриан отступил и встал между Киросом и Ксиреной, и Дэйнджер и Алексионом. «Не могу поверить, что Эш просто так дал ей умереть,» прорычал он. Он посмотрел вверх на потолок. «Ты гребаный ублюдок!»
«Нет,» сказал Алексион сквозь слезы, прижимая к груди ее холодное бледное тело. «Так должно было случиться. Он не в силах изменить судьбу.»
«Черта с два», зло огрызнулся Уриан. «Он вернул меня, а я был даймоном. Почему он спас меня, а ее нет?»
Алексиону нечего было ответить. Сейчас у него вообще не было ответов. Все, что он мог чувтствовать, это боль от ее потери. Агонию. Это было больно и всепоглощающе.
Как она могла умереть?
Как он мог позволить этому случиться? Будь я проклят, будь я проклят, будь я проклят!
«Прости, акри, я подвела тебя,» сказала Ксирена.
Алексион не ответил. Он не мог.
Внезапно яркий свет заполнил комнату.
В углу материализовался Ашерон, он стоял с совершенно непроницаемым выражением лица.
Уриан повернулся к нему, вывернув губу.
«Даже не думай, Даймон.» Ашерон пресек попытку, прежде чем Уриан смог что-то сказать.
«Кирос,» спокойно произнес Ашерон. «Иди домой и отдохни.»
Затем он тоже ушел.
Ашерон замялся, посколькц демоница уставилась на него так, будто он был призраком.
Ее лицо было бледным, как мел от страха перед ним. «А теперь ты убьешь Ксирену?»
Ашерон встал на колени рядом с ней и залечил ее раны. «Возвращайся пока к своему хозяину, и скоро ты увидишь свою сестру.»
Демоница кивнула, затем скользнула по руке Алексиона к его груди.
Алексион все еще не двигался, продолжая баюкать Дэйнджер в объятиях.
Ашерон поднял голову, оглядывая всех своими всесильными, меняющимися серебристыми глазами. «Почему ты ни о чем не спрашиваешь меня?»
Алексион сглотнул горький комок в горле, который душил его. «Потому что все знаю.» Он искренне посмотрел на Ашерона. «Но сейчас я тебя ненавижу.»
«Знаю.»
А потом произошло это…
Тело Дэйнджер превратилось в сверкающую золотую пыль.
Алексион снова разрыдался, в полной мере ощутив свою потерю. «Нет!» взвыл он, пытаясь удержать пыль в руках, что бы выполнить свое обещание и отвезти ее в Париж.
«Не надо,» мягко сказал Ашерон, подойдя.
Алексион оттолкнул его. «Черт бы тебя побрал, ублюдок. Я обещал ей. Я обещал…»
Рыдая, он закрыл лицо руками, осознав, насколько это было безнадежно. «Мне нечего похоронить. Нет ничего, что можно взять хотя бы.»
О, боги, как такое могло случиться с ней? Как? Это неправильно. Несправедливо.
«Нам пора, Алексион.»
Он кивнул не смотря на то, что ему хотелось ударить Ашерона. Он знал, что это не вина Ашерона, но это не имело значения. Он просто хотел крушить все и причинять боль. Все, что угодно, лишь бы уменьшить эту пылающую, ноющую дыру в его душе.
Не осталось ничего, ради чего стоило бы остаться.
Дэйнджер больше не было…
Его сердце разрывалось, он почувствовал, как его человеческое тало тает, по мере того, как он переходит из реальности в Катотерос. Он оказался в тронном зале, где его ждала Сими.
«Алексион!» счастливо завизжала она, бросившись к нему. «Ты вернулся!»
