Брижит Обер - Мрак над Джексонвиллем
Марвин и Саманта напряженно, настороженно шли сквозь толпу.
После того как Джем ушел, Сэм опять безуспешно пыталась связаться с Болдуином. Телефон в полицейском участке, похоже, окончательно вышел из строя. Марвин пробовал позвонить из кофейни: линия не работала. Попытался выйти на связь из телефонной кабины на площади: то же самое. Следовало признать очевидное: по неизвестным причинам телефонная связь в Джексонвилле больше не работала.
Пока Уилкокс отправлял Бига Т. Бюргера к Аннабелле Уилкис узнать, что там происходит, Сэм включила пыльный телекс, но связь работала плохо. Все попытки отправить информацию по факсу оказались безуспешными: текст неизменно превращался в какую-то абракадабру без конца и без начала, похожую на черные пятна с лапками. Очевидно, все виды связи с внешним миром почему-то оказались нарушены. Уилкокс попытался было пустить в ход свой радиотелефон, чтобы связаться с капитаном Строберри или кем угодно другим. Без толку. Можно было подумать, что на город обрушилась какая-то электромагнитная гроза, превратив его в нечто вроде герметически непроницаемого пузырька. Гроза. Или проклятие.
В конце концов они молча посмотрели друг на друга. Сэм вытерла выступивший на лбу пот. Уилкокс лишь хрустнул суставами пальцев. Хейс, бросив взгляд на часы на стене, сунул в карман новую обойму.
— Капитан Строберри уже двадцать минут как должен быть здесь.
Уилкокс выпрямился в кресле:
— Ну и что? Может быть, что-то у него не заладилось, в этакий момент удивляться тут нечему…
— Вы ведь индейских корней, не так ли?
Сэм — она все еще упрямо билась над телексом — подняла голову. «Куда это, черт возьми, Марвин клонит?» Уилкокс бросил взгляд в окно, где раскачивалась ветка лиловой сирени, потом рассеянно ответил:
— Да, да, я помню: вы в сто раз больше американец, нежели я.
— Вот именно. Меня от моих корней отрезали чуть ли не два века назад. А у вас они совсем рядом. Вы — совсем другое дело, не то что мы с Сэм — стерилизованные продукты гигантского миксера под названием «американский образ жизни», и я вовсе не для того об этом завел речь, чтобы читать вам проповедь, нет — я лишь хочу спросить: что подсказывает вам инстинкт, пусть даже у вас от него остались лишь какие-то крохи, — что подсказывает вам инстинкт, если к нему прислушаться. О чем вещает этот чертов инстинкт, интуиция, дар предвидения, чутье, наконец, когда я спрашиваю, почему капитана Строберри до сих пор нет?
Судорожно вцепившись пальцами в протоколы вскрытия, которые он просматривал уже в сотый раз, Герби Уилкокс медленно перевел взгляд на Марвина. На несколько секунд закрыл глаза. Некоторое время они так и сидели все трое; в маленькой темной комнате царила тишина. Какая-то птица спела песенку и улетела. Уилкокс открыл глаза и глубоким голосом произнес:
— Инстинкт подсказывает мне, что малыш Джереми оказался прав. А мы не смеем взглянуть правде в лицо. Чтобы увидеть ее, вполне хватило бы и случившегося с Льюисом. Интересно, кстати, что там от него осталось. Черт возьми, Хейс, мы пропали. Что бы это ни было — мутация из-за повышенной радиации или триумф Сатаны, — нам крышка.
Хейс проверил пистолет — снят ли он с предохранителя.
— Совершенно согласен с вами, шериф, но все же мне кажется, что не стоит так просто сдаваться: это было бы недостойно ни воина масаи, ни вождя ацтеков, ни Святого Патрика — правда, Сэм?
Сэм кивнула головой. Взглянула на лежащие перед ней бумаги — бросились в глаза слова «химическое оружие, испытания в области вооружений, массовые галлюцинации»; она смяла листок, скатала его в шарик и выбросила в мусорную корзину. Потом встала и надела куртку:
— Если у нас нет выбора, мы поубиваем их одного за другим. Какими бы они ни были. Чем бы они ни были. Их надо остановить.
Уилкокс тоже поднялся:
— Вам одним не справиться. Нужно, чтобы кто-то сумел выбраться из города и вызвал поддержку. Я должен остаться здесь. Капитаны не покидают своих кораблей. А вы, Сэм, уезжайте отсюда, попытайтесь как-нибудь проскочить. Вы — наша единственная надежда.
— А кто вам сказал, что везде то же самое не творится? Мы же ничего не знаем. Может быть, этим охвачен весь район. Весь Юг. Вся страна. И почему я, а не Хейс?
— Они, наверное, скорее пропустят женщину, чем мужчину, да еще и черного.
— Ожившие мертвецы и ку-клукс-клан — все тот же бой! — иронично прокомментировал Хейс.
Уилкокс устало улыбнулся:
— Как бы там ни было, выбора у нас нет. Силы полиции состоят на данный момент из пяти человек: Сэм, вы, Стивен Бойлз, Биг Т. и я сам. А им там, может быть, имя — легион. Кроме шуток… Когда думаю о том, что послал Джереми на верную смерть… Нужно было оставить его здесь.
— Откуда же вам было знать, Уилкокс; все мы иногда допускаем какие-то промахи; а вы, между прочим, делаете это реже, чем кто-либо другой!
Сэм подошла и ласково положила руку ему на плечо. И сразу же поверх ручки с ярко-красными ноготками легла его мозолистая лапа.
— Приведите нам подкрепление, Сэм; вы — наша последняя надежда.
— А вы?
— Я уже сказал. Я должен оставаться здесь. Буду пытаться выйти на связь с вашим бюро. Если «они» не знают о том, что мы что-то заподозрили, значит, у нас, может быть, есть еще какие-то шансы. Но если они увидят, как я собственной персоной болтаюсь по городу, разыскивая их, — тогда они пойдут на все, чтобы нас сцапать.
— Вот что мы сейчас сделаем, — сказал Хейс, — я попытаюсь найти Бига Т. с Бойлзом, если получится — встречаемся на выезде из города.
Герби Уилкокс, закашлявшись, снял руку с руки Сэм:
— Что бы ни случилось, не возвращайтесь за мной. Спасайтесь, если сумеете.
— А население? Бросить его на произвол судьбы? — возмутилась Сэм.
— Сэм! Если вы хотите спасти людей — то есть тех, кто еще остался людьми, — нужно вызвать помощь, нам впятером не сдержать армию этих, этих… всей этой мрази, — закончил Уилкокс, так и не найдя подходящего названия орудующим в городе существам.
— Он прав, Сэм, нужно попытаться предупредить остальную часть страны о том, что здесь творится.
— О'кей, о'кей, сдаюсь. Идем? — с улыбкой капитулировала Сэм.
Уилкокс в знак прощального приветствия поднес два пальца к виску:
— Удачи, агент ФБР Хейс. Удачи, агент ФБР Вестертон. Надеюсь, в сложившихся обстоятельствах вы не будете возражать против того, что я обращаюсь к вам, как к парню?
Она улыбнулась. Хейс пожал ему руку:
— Храни вас Бог, Уилкокс, — если, конечно, отыщется Бог, которому есть чем помочь такому хитроумному индейцу.
Он распахнул дверь, и в лицо им ударил слепящий свет летнего дня на исходе. Огромные черные тучи, подталкивая друг дружку, поочередно набегали на солнце. Гром праздничного шествия обрушился на них, и на какую-то секунду показалось, что все хорошо и они опять в нормальном мире. Потом Уилкокс встряхнул головой:
