Мелисса де ла Круз - Наследие ван Аленов
«София».
Мисс Мюррей просияла.
«Правильно! Умничка!»
«Так мне называть тебя Софией?»
«Думаю, для нынешнего момента вполне подойдет "мисс Мюррей". Хотя, если хочешь, можешь звать меня тетей Джейн».
«Меч Михаила. Это ты подложила его ко мне в букет?» — спросила Блисс.
Учительница не стала это отрицать.
«Я знала, что ты используешь его правильно. Я верила в тебя».
«Но если я больше не вампир... что я могу сделать?» Мысль о превращении в человека пугала девушку. Жить без поразительных способностей, даруемых бессмертной кровью... быть слабой и уязвимой... и абсолютно бессильной...
«Сделай все, что сможешь. Большего я не прошу», — сказала ей мать.
— Куда ты отправляешься? — Спросила Блисс, на этот раз вслух.
— Туда, куда никто не сможет за мной последовать. Но не отчаивайся. Мы встретимся снова, Блисс Ллевеллин.
— Аллегра, пока ты не ушла... не могла бы ты сказать мне... как мое имя? Ну, в смысле, Мими — она Азраил, а Джек — Аббадон. Но я не знаю своего подлинного имени. Его у меня никогда не было. Или все-таки было? — Спросила Блисс.
— Имена возникают на небесах. Твой отец назвал тебя Азазель, Пребывающая во тьме. Но я нарекаю тебя Люпус Телиэль, Ангел любви, моя Волчья Погибель.
Глава 70
ШАЙЛЕР
По пути в аэропорт Кеннеди Шайлер держала себя в руках. Она еще не оправилась после вчерашних событий, но отдыхать было некогда. Документы, которые отыскал Оливер и которые вызвали у него такое волнение, представляли собою кипу блокнотов; юноша нашел их в деле Кристофера Андерсона, проводника Лоуренса.
Пятьдесят пять блокнотов, вся информация о наследии ван Аленов, которую удалось собрать дедушке, все возможные ключи к разгадке. Привратники третьих врат, врат обетования, скорее всего, до сих пор пребывали во Флоренции. Туда-то и направлялись теперь Шайлер с Оливером.
Вчера вечером, наконец-то добравшись домой, она застала там ждущего ее Оливера. Когда девушка вошла, он не сразу осознал, что она на самом деле жива и стоит перед ним. Он был уверен, что потерял ее навеки. Они крепко обнялись, но Шайлер до сих пор плохо соображала и пребывала в смятении из-за всего произошедшего с Джеком, так что была не в силах уделить внимание другу.
Оливер рассказал Шайлер, что было с остальными во время нападения и потом. Большая часть Голубой крови укрылась в Башне Форсов, согласно распоряжению Совета.
Все вышли оттуда невредимыми.
Но надолго ли?
Такси подъехало к зданию аэропорта, и Оливер достал из багажника их сумки. Он тоже всю дорогу был очень тихим. А теперь посмотрел на Шайлер так внимательно, словно пытался запомнить ее лицо.
— Что такое? — Удивилась Шайлер. — У меня что-то в зубах застряло? В чем дело? Что ты на меня так смотришь?
— Я не еду во Флоренцию, — произнес Оливер, когда такси отъехало.
— То есть как это ты не едешь во Флоренцию?.. — Не поняла Шайлер.
И тут к зданию аэропорта подошел Джек Форс.
Вчера Мими в конце концов вернулась в церковь и забрала брата. Когда Шайлер увидела, как эти двое отъезжают прочь на такси, Джек был слишком слаб, чтобы говорить. А по тому собственническому виду, с которым Мими держалась за близнеца, Шайлер поняла, что у них не будет шанса сказать друг другу все, что им хотелось сказать.
Когда Мими вернулась, в ней уже невозможно было узнать ту сломленную, потерянную девушку, какой она была совсем недавно. И Шайлер поняла, что борьба за сердце Джека отнюдь не окончена. Возможно им с Джеком просто не суждено быть вместе и надо просто смириться с этим. Довольно и того, что каждый из них рискнул ради другого всем, включая жизнь. Возможно, воспоминание об этой любви — вот все, что им дозволено. Шайлер не знала. Она знала только, что ей очень много нужно сделать. И если ради этого придется оставить Джека, она ничего не может с этим поделать. Она должна исполнить долг.
Но когда она увидела его и они взглянули друг другу в глаза, Шайлер поняла, что никогда не сможет покинуть его. Джек успешно поправлялся. Он выглядел усталым — но и Шайлер тоже. Им многое довелось пережить за последние сутки.
«Ты здесь, любимый».
«Я не мог быть нигде более».
— Я пришел сразу же, как только получил твое сообщение, — сказал Джек Оливеру.
Оливер вручил ему свой рюкзак.
— Отлет уже скоро. Я бы посоветовал вам поторопиться: в наше время очень муторно проходить регистрацию. Особенно на международные рейсы.
— Ты ему звонил? Оливер, что происходит? — Вопросила Шайлер.
— Я попросил Джека встретиться с нами здесь. Сказал ему, что ты летишь во Флоренцию. И попросил, чтобы он полетел с тобой.
— Оливер!
— Скай, подожди, — прервал ее Оливер. — И не перебивай меня, потому что я должен это сказать. Я знаю, что ты никогда не бросила бы меня. Знаю. И знаю, что ты никогда не смогла бы принять решение, поэтому я принял его за тебя. Ты летишь с ним.
Шайлер поняла, что вот-вот расплачется.
— Олли...
— Ты не можешь сделать выбор между нами. Поэтому я выбрал вместо тебя. Джек может защитить тебя так, как не под силу мне. Вчера, когда Левиафан утащил тебя... я никогда в жизни не чувствовал себя таким беспомощным... и я понял... я понял, чем я не могу стать для тебя — так, как может он. — Оливер громко сглотнул. — Лучше пусть ты будешь живой и здоровой... чем со мной.
— Оливер...
— А теперь иди. Пока я не передумал. Но знай, что я прав. Я всегда прав, Шайлер.
Он называл ее по имени лишь тогда, когда речь шла о чем-то очень серьезном. Или когда очень сердился. Возможно, сейчас по обеим причинам.
Оливеру нелегко далось это решение. А Шайлер нелегко было выслушать его.
— А как же ты? — спросила она. — Я отметила тебя...
Священное целование означало, что Оливер будет вечно томиться по ней. Шайлер не могла допустить, чтобы он провел так всю оставшуюся жизнь.
— Со мной все будет в порядке. Вот увидишь. Я не фаталист. Ты ведь будешь звонить мне? Ну, время от времени. Я по-прежнему могу помогать тебе... отсюда. Ну, мне так кажется. Но я знаю, что так должно было случиться. Я чувствую, что так будет правильно... а я никогда не ошибаюсь, как я уже сказал.
Оливер сунул билеты Джеку. Шайлер крепко обняла Оливера.
— Спасибо, — прошептала она.
«Спасибо тебе, что ты любишь меня так сильно, что готов отпустить».
— Да не за что, — отозвался Оливер.
Он улыбнулся, и девушка поняла, что он услышал непроизнесенное. Между ними наконец-то прорезалась связь, связь вампира и его проводника.
