Сергей Пономаренко - Ведьмина охота
— Раз ты здесь, значит, поверил, что я не убивала Соню и того врача. — С надеждой смотрю на него.
— То, что, идя по твоему следу, мы вышли на торговцев человеческими органами, в общем-то, не изменило версию в отношении тебя. Ты по-прежнему подозреваешься в убийствах. Что же касается торговцев органами… В похоронной конторе из покойников незаконно извлекали кости, суставы, взамен набивая тела чем попало. А вот убиенный врач психиатрической больницы занимался не только этим. Твои подозрения относительно насильственной смерти одиноких пациентов ради их органов подтвердились — была проведена эксгумация трех трупов. Дело они поставили на широкую ногу, поэтому предполагаю, что подобных смертей было значительно больше.
У меня голова закружилась от услышанного, и я закрыла глаза. Как можно было ради денег пойти на такое?! Лишать жизни людей, чтобы получить органы! Вот нелюди!
— Тебе плохо? — забеспокоился Стас. — Вызвать врача?
— Не надо, уже лучше. — Не хочу его огорчать — меня переполняет чувство благодарности к нему. — Я тебе обязана жизнью, Стас!
— Опоздай мы на несколько минут, и с тобой было бы покончено. Увидел тебя безжизненно раскинувшейся на столе…
Он сокрушенно покачал головой, а его глазки лукаво забегали. Я покраснела: Стас видел меня совершенно голой! Чтобы справиться со смущением, я осторожно притронулась к забинтованной голове:
— Получить здоровенным молотком по темечку…
— Твоя головушка оказалась крепкой. А оперативно прибывшие реаниматоры даже привели тебя в чувство. У тебя были пьяные глаза, словно ты бухала целую ночь. Но ты все же вкратце рассказала, откуда тебя похитили и кто. Это здорово нам помогло, так как их самого главного никто в глаза не видел, он контактировал только с директором конторы, который сумел сбежать. Известно только прозвище главного…
— Граф! — вырвалось у меня. — Граф позвонил патологоанатому, перед тем как меня тюкнули по голове, чтобы без помех выпотрошить. — Тут мне стало дурно от своих же слов.
— Все верно. Твои свидетельства, хотя ты была не вполне адекватна, и номер телефона звонившего говорят о том, что за всем этим может стоять Мартин Леонидович Фекете. К сожалению, от тоже скрылся. Ищем. У тебя нет предположений, где он может быть? Куда мог уехать?
— Не знаю…
— Попытайся вспомнить, что он тебе говорил. Он мог невзначай упомянуть приятеля, родственника… Словом, повспоминай, ведь ты и в больнице с ним неоднократно беседовала.
— Мартин говорил, что загородный дом у них на двоих со сводным братом.
— Это дело! — обрадовался Стас. — Сводный брат! Раз дом на двоих, значит, они довольно близки. Пороемся в биографии Фекете. Спасибо, Иванна, я знал, что не уйду от тебя с пустыми руками.
— Я до сих пор подозреваемая? Выходит, из больницы попаду в тюрьму или сумасшедший дом?
— Зачем так трагично, Иванна? Ты давай, лечись. Пробудешь здесь около месяца — таков вердикт врачей. Тут нормальные условия, а за это время я расхлебаю заваренную тобой кашу. Ведь тебя подозревают еще и в убийстве археолога.
— Тонича?!
— Тут все серьезно. Есть свидетели, что накануне убийства вы ссорились. Обнаружены твои отпечатки пальцев в арендуемой им квартире. Хотя даже в Интернете можно прочитать, как можно перенести отпечатки с одного предмета на другой. Но в суде результаты дактилоскопической экспертизы являются серьезным доказательством.
— Женщина, которая жила вместе с этим археологом… Ее нашли?
— Вроде такая была, но никто ничего о ней не знает. Она тоже в списке подозреваемых. Ищем.
Об Илоне я ничего не могу сообщить Стасу, так как формально ее не существует. Ведь не скажешь же ему, что она ведьма-убийца, попавшая в наше время из Средневековья! Тогда он наверняка упечет меня в психушку.
Дверь в палату открылась, вошла медсестра, за ее спиной замечаю милиционера. Стас перехватил мой взгляд.
— Ваше время истекло, больной нужен покой, — строго произнесла медсестра, глядя на Стаса.
— Ты под охраной, не бойся, что Мартин может тебя навестить. — Фальшиво улыбаясь, Стас поднялся.
— Милиция меня стережет, чтобы я не сбежала?
— Выздоравливай и не бери дурного в голову, иначе быстро отсюда не выйдешь! — С этими словами Стас исчез за дверью.
— Как самочувствие, больная? — Медсестра, повернувшись ко мне спиной, стала набирать лекарство в шприц.
— Хреново!
Кружится голова, меня мутит, перед глазами все плывет, словно только что вышла из центрифуги. Закрываю глаза, но от этого становится еще хуже: в голове бешено завертелась чертова карусель, тошнота подкатила к горлу, меня чуть не вырвало.
— Сейчас сделаем укольчик, вы поспите, и потом станет легче.
Что-то меня беспокоит. И дело не в моем нездоровье, а в чем-то другом. Пытаюсь нащупать на груди анкх — его нет!
— У меня был крестик на груди! Необычной формы, сверху колечко, где он?
— Вас доставили в больницу в чем мать родила. То, что сейчас на вас, привез следователь, который только что ушел. А ни крестика, ни еще чего-либо на вас не было. Успокойтесь и перевернитесь на живот.
«В морге я была абсолютно голая, и уже тогда на мне не было анкха. Надо попросить Стаса помочь его разыскать».
Укол комара в левую ягодицу — и вскоре волна спокойствия и тепла накатывает на меня, и я закрываю глаза.
2.3Все три недели, проведенные в больнице, меня не покидала тревога. Тем временем Стас поспособствовал тому, что с меня сняли обвинения в убийствах, совершенных в психиатрической больнице, но в отношении смерти Тонича остаюсь подозреваемой и нахожусь на подписке о невыезде. Милиция больше не сторожит меня у двери палаты, и я относительно вольна в передвижениях. Думаю, непросто Стасу было добиться, чтобы меня оставили на свободе, а не мучили в СИЗО. То, что я находилась в больнице, в какой-то мере помогло выдержать на допросах психологический штурм следователя, ведущего дело об убийстве Тонича. Чем больше он меня «долбил», тем более спокойной и уравновешенной я становилась. Видимо, поняв бесперспективность разработки этой версии, в последние дни он словно забыл о моем существовании.
Когда меня наконец выписали и я оказалась на улице, то зажмурилась от яркого солнца. Везде полно людей, словно сегодня не будний день. Повсюду улыбки и радостные лица. Лето, пора отпусков, путешествий, экскурсий. На душе легко и светло: мне не надо скрываться, изменять свою внешность, но червячок беспокойства все же грызет меня. Навстречу идет влюбленная парочка: счастливые, безмятежные, и весь мир у их ног. Мне же предстоит отправиться в ненавистную психиатрическую больницу, где определят, что меня ждет в ближайшем будущем: долечиваться мне там или я получу «вольную».
