Эшли Крист - Темный свет
Роберт нежно взял мою ногу и прошелся губами по стопе, потом по икре, колено и дальше, лаская кончиками пальцев возбудившееся тело. Все мои мысли и сомнения разом пропали, оставив только голод. Роберт не оставил ни малейшего повода для протеста. Я сразу забыла, как дышать. Мне даже казалось, что я не выдержу, сгорю, погибну, от переизбытка чувств. Он распалил во мне настоящий пожар, от которого растаяла вся сдержанность.
...И тут он остановился, отвернулся и сел на кровати. Я непонимающе выпрямилась, протянула руку, чтобы дотронуться его, но что-то подсказывало: не стоило этого делать, и я передумала. Я была смущена.
“Может я сделала что-то не так?”
Парень склонился, поднял с пола майку и, не поворачиваясь, подал мне.
- Наденься, – приказал он.
Голос его отчего-то охладел, стал чужим.
Я неуверенно забрала ее и натянула на тело, потом забралась под одеяло и подвинулась поближе к нему. Парень продолжал молчать, смотря в пустоту. Я положила ладонь на его руку, но он тут же стряхнул ее.
- Прости... – сиплым голосом извинился он.
- Почему ты извиняешься?
- Я не должен был касаться тебя без твоего согласия. Все это... не правильно.
Он встал и подошел к окну, в которое дышала теплая и мягкая ночь, и где-то далеко, подчеркивая тишину, гармонично стрекотали кузнечики.
- Мы только начали отношения, а я уже не сдерживаю себя, – продолжал он. – Это будет нечестно по отношению к нам обоим.
- Но я хотела тебя.
- Это ложное чувство. Ты хотела меня исключительно потому, что я хотел тебя, ты не могла не повиноваться.
Я закусила губу, повалилась на подушку. Точно было все это как-то не правильно. Почему-то раньше я строго-настрого решила для себя, что с девственностью не расстанусь до совершеннолетия, а тут так легко чуть не простилась с ней. Что ж, может быть Роберт и прав: я повиновалась ему.
- Да, – сказала я, в конце концов, – мы оба не готовы к этому. Может когда-нибудь, в будущем, мы сделаем это, а сейчас мне просто будет достаточно одного поцелуя перед сном, потому что я ужасно хочу спать. – Намекнула я, следя за молчаливым Скоттом.
Роберт быстро перелетел на кровать, запрыгнул под одеяло и, притянув к себе, чмокнул в лоб.
- Я люблю тебя, – шепнул он.
- Как и я тебя, – сквозь сон отозвалась я, сладко зевнув.
- Спи. – Последнее, что я слышала, перед тем как забыться бессюжетным и ничем не примечательным сном. – А я буду рядом. Навеки вечные. Клянусь.
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
Этой ночью я спала как убитая.
Проснувшись от лившихся из открытого окна солнечного света, я с удивлением обнаружила себя в крепких объятьях Роберта. И он спал. Да-да, спал как обычный человек. Я осторожно, стараясь не будить его, перевернулась на живот и убрала с его лица прядь темных волос. Поскольку он дремал, я могла без скромности любоваться им. Как он был хорош самой! Спутанные волнистые волосы, переливающиеся краснотой осени, идеальный изгиб губ... Я наклонилась и легонько чмокнула его в щеку. От прикосновения моего его веки вздрогнули и приподнялись.
- Доброе утро!
- Привет, – хриплым, не отошедшим от сна голосом сказал он, протирая глаза и целуя меня в носик. – Как спалось?
- Просто чудесно! Сегодня видения не терзали мою душу.
- Это хорошо...
Парень выбрался из теплой кровати.
- Уже уходишь? – грустно спросила я, потягиваясь во весь рост и наблюдая, как он застегивает джинсы и натягивает на мускулатуру рубашку.
- Мне еще домой сбегать надо. – Он подошел и на прощанье поцеловал в макушку. – Я заеду за тобой через час. – И метнулся к окну, но тут остановился. – И да, – услышала я его холодный тон, – сегодня ночь...
- Давай будем считать, что этого не произошло, – перебила я его.
Роберт поджал губы, но спустя мгновение кивнул. Конечно, сказать проще, чем сделать – мы еще долго будем хранить в памяти горячие сцены, но попытаться все-таки стоит.
Занавеска на окне всколыхнулась – он ушел. Повалявшись минуту-другую в кровати, растягивая удовольствия, вздыхая его умопомрачительный запах тела, оставшийся на постельном белье, я умылась и переоделась к школе.
“И все же: фиолетовая туника или синее платье?” Вопрос стоял ребром, а я – напротив зеркала в позолоченной раме, который стоял в комнате у окна, держала перед собой оба классных изделия. “Синее платье”, – решила я, наконец: над Бендом сияло солнце и палило так, что даже лето может позавидовать, к тому же синий цвет был моим одним из любимых – он напоминал о море.
Три сигнальных звонка серебристого “ниссана” оповещали, что “карета” подана. Я накинула джинсовую куртку, руками придала объема волосам и вприпрыжку спустилась вниз.
- О, сейчас что-то будет! – произнесла я, наблюдая из-за окна “ниссана” за толпами подростков, слоняющимися туда-сюда. Через тонированное стекло я разглядела плотно сгруппировавшихся друзей. Эдвин был с ними.
Роберт плавно припарковался на заданном месте, обошел машину и приоткрыл дверь.
- Готова или до звонка будешь тут сидеть? – поинтересовался парень.
Раздраженно вздохнув, я мотнула головой, поправила подол сарафана и, опершись на руку Роберта, ступила наружу:
- А плевать мне на всё!
Роберт крепко сжал мою ладонь, и мы поторопились к школе вдоль пораженных учеников, которые так и примерзли к земле, когда мы проходили мимо. Роберт без тени стеснительности закинул руку мне за плечи и притянул ближе, я положила голову ему на плечо, улыбаясь.
Сегодня на нем была простая белая рубашка в вертикальную тоненькую полоску, несколько пуговиц которой, как и следовало ожидать, расстегнуты (скорее всего, именно этой привычкой он заставил здешних девчонок мечтать о его теле), темно-синие “равные” джинсы и простые кроссовки. Ничего особенного если бы не его классическая шляпка и солнцезащитные очки. Настоящий мачо.
Подходя ближе к подругам, я заметила, как они поражены. Руки Мэри-Энн тянулись к фотоаппарату, висевшему у нее на груди, готовые нас сщёлкать, Бригитт забавно дергалась, удерживая себя от желания броситься на меня с расспросами, Лиан удовлетворительно улыбнулась, дескать, это должно было произойти, Эдвин... ну что Эдвин? Он буквально побагровел на глазах, пристально впившись взглядом в то место, где Скотт положил свою руку.
В нескольких шагах от них мы остановились. Роберт развернул меня к себе, взял мое лицо в руки, наградив коротким поцелуем. Его губы пропитанные летом и карамелью, позволили отключиться от реальности и перенестись в мир блаженств, я сразу забыла об окружающих. Через секунду парень отстранился, прошептав над ухом следующее:
