Лори Хэндленд - Охотничья луна
Я понимала его логику, и это меня тревожило. Возможно, я изменяюсь даже быстрее, чем думала.
— А ты не боялся, что в один прекрасный день кто-то из них окажется сильнее тебя?
— Я на это надеялся. Пока я не встретил тебя, мне хотелось умереть.
— А потом?
— Я обрел вкус к жизни. По крайней мере, до тех пор, пока ты не узнала правду и не возненавидела меня.
Я чувствовала, что Дэмьен на меня смотрит. Ненавижу ли я его? Нет. Это далеко не так. Но признаваться в этом нельзя. Не сейчас, когда я сама собираюсь свести счеты с жизнью.
Он поднялся по ступенькам в мою квартиру, по-прежнему не отпуская меня, словно я весила не больше котенка.
Внезапно в голове промелькнуло воспоминание, как я катаюсь по траве. Травинки щекотали мех. Вокруг морды жужжали комары. Я клацнула зубами, поймав несколько насекомых в пасть. Мне хотелось бежать, отсчитывать лапами километры. Гнаться за кроликом или чем побольше. Вроде маленькой девочки.
Я вздрогнула. Тряхнула головой. Врезала себе промеж глаз.
— Ли?
Мы были в моей квартире. Дэмьен поставил меня на ноги.
— Что ты видела?
Мне не хотелось об этом говорить. Я захромала по комнате, нашла свой мобильный и набрала номер Джесси.
Но она не ответила.
Глава 35
— Мне пора, — сказала я.
Шагнула к двери и упала на колени: комната вновь стала лесом. Влажная земля, пропитав мои брюки, холодила кожу. Воздух был затхлым. Я чуяла запах мха. Где-то завыл волк. Я запрокинула подбородок, готовая отозваться...
Но закашлялась, поперхнулась и оказалась в объятиях Дэмьена.
— Не думаю, что тебе стоит куда-то идти.
— Останови меня.
— Легко.
Он опять подхватил меня и отнес в ванную, где усадил на крышку унитаза.
— Я промою рану и вызову врача.
— Дэмьен, все без толку. И мы оба это знаем.
Он повесил голову.
— Тогда позволь мне просто ее промыть. Хорошо?
— Если позволю, отпустишь меня на поиски Джесси?
— Нет. Но пойду сам.
Я взглянула ему в глаза — о большем и мечтать не смела — и сорвала с руки импровизированную перевязь из наволочки.
— Вольному воля.
Он улыбнулся той самой улыбкой, которую я полюбила. Милой, печальной и бесконечно прекрасной. Я буду по нему скучать.
На окровавленной руке зияла рана, от одного вида которой мне стало дурно. Я отвернулась, а Дэмьен, смочив ткань, принялся смывать запекшуюся кровь.
Через пару минут он нетерпеливо цыкнул.
— Бесполезно, Ли. Кровь не останавливается.
Я едва сдержалась, чтобы не воскликнуть: «Я ж тебе говорила!»
— Верни на место повязку.
— На рану нужно наложить швы.
— Так наложи.
— Ровно у меня не получится, останется шрам.
Я вздернула бровь:
— Шрам? О нет! Я вся дрожу. Трепещу. Жуть и ужас!
Дэмьен провел рукой по лицу, испачкав щеку моей кровью.
— Забудь, — сказала я. — Завтра это будет уже не важно.
— Верно. — Он расправил плечи. — Ты исцелишься.
Не исцелюсь. Но опять же, Дэмьену не обязательно об этом знать.
— К слову об исцелении. Почему у Гектора не сошла татуировка?
— У него есть татуировка? Как у Ковбоя?
— Разумеется, ведь это один и тот же человек.
— Бред какой-то.
— Да ещё какой!
Не было ни сил, ни времени рассказывать о силе супер-пупер-перевертыша, даже если бы я имела на это право.
— Впрочем, волк, который превращается в ворона — не меньший бред, — пробормотал Дэмьен.
— Вернемся к татуировке? — напомнила я, пока он перевязывал мою руку полотенцем.
— Что? А! Это просто. Ты остаешься точно таким же, каким был в тот момент, когда тебя укусил волк. Если... Гектор, да? — Я кивнула. — Если у Гектора была татуировка до того, как он стал оборотнем, она уже не сойдет. Любые травмы, полученные после, заживают.
Дэмьен указал на свое бедро, и я вспомнила тонкий белый шрам, немного портивший почти безупречное тело.
— Этот у меня с детства. Он никогда не исчезнет.
О, сколько чудных открытий! И почему ягер-зухеры об этом не знают? Потому что мы не задаем вопросы перед тем, как спустить курок, и, видимо, такая тактика не слишком верна.
— А как насчет этого? — Я подняла перебинтованную руку. — Случилось до того, как я стала оборотнем.
— Инфицировавшая тебя рана заживает.
— Как удобно.
— Можешь представить, как по улицам ходят люди с выдранными глотками? Картина не из приятных.
Став ягер-зухером, поначалу я частенько задавалась вопросом: как исцеляются люди со смертельными ранами? Ответ оказался прост, хотя и довольно противен. Люди — это еда. Если оборотень тебя съел — ты умер. Если лишь слегка укусил, но морить червячка не стал, — ты вливаешься в их стройные ряды.
— Как насчет болезней? — не унималась я.
— Болезни проходят, поскольку, став оборотнем, ты все еще болен. До первого обращения.
— Болезни, но не шрамы?
— Мне жаль, Ли.
Дэмьен решил, что я беспокоюсь о спине. А я думала вовсе не о ней. Полагаю, мне суждено остаться со шрамом. Силы небесные!
— Кто такой Гектор? — спросил Дэмьен.
— Ковбой.
— Нет, кто он тебе?
Я подняла глаза. Взгляд Дэмьена светился сочувствием, тревогой, пониманием и любовью. Как он может меня любить? Просто он не всё обо мне знает.
— У меня с ним был секс, — выпалила я. — Я увидела его, захотела и получила. А затем он принес в жертву всех, кого я любила, чтобы стать таким, как ты.
Дэмьен нахмурился. Я ожидала упреков и отвращения, но он лишь задумчиво пробормотал:
— Интересно.
— Интересно? И это все, что ты можешь сказать?
— Я не знаю ни одного человека, который стал бы оборотнем, не будучи укушенным.
— Ты удивишься, сколько всего ты еще не знаешь.
Дверь распахнулась, и Джесси с Уиллом влетели в квартиру. Джесси выкрикивала мое имя вперемешку с проклятиями.
Я была так чертовски рада видеть их живыми, что даже не слушала, о чем кричит шериф. Встала с унитаза и осторожно прошла мимо Дэмьена. Его ладонь нежно и ободряюще коснулась моей здоровой руки. Наши пальцы на мгновение сплелись, и это было чудесно.
— Я здесь, — отозвалась я.
Гости разом замолкли, словно я щелкнула выключателем, и уставились на меня, точно на привидение.
— Слава богу, — выдохнула Джесси. — Я думала, мы опоздали.
— Куда опоздали?
— Мы говорили с Корой. Она сказала...
— Что меня превратят в оборотня до наступления полнолуния.
Джесси замолчала и склонила голову набок.
— Как ты узнала?
— Он сам сказал. — Я подняла перебинтованную руку.
