Крэйг Дилуи - Инфекция
— Что же вы собираетесь делать? Скажите, где мне жить.
— Только если подпишитесь, — сказал мужчина, улыбнувшись. — Если вы зарегистрируйтесь в программе Расселения, мы подберем вам хороший район, дадим работу, наиболее соответствующую вашей прежней профессии, с учетом ваших предпочтений, особых потребностей, таких как любые проблемы со здоровьем, и с сохранением социальных структур. Естественно, окончательное решение за вами.
Этан рассмеялся. — А стимулируете вы тем, что даете всем по дому с машиной?
— Все что угодно, для начала новой жизни.
— А как страна может себе такое позволить?
— Сэр, в стране сейчас полно бесхозной собственности, принадлежавшей ранее частным лицам и корпорациям. Собственность частных лиц, умерших и не оставивших завещания, перейдет к ближайшему наследнику в соответствии с государственными и местными законами. Но при отсутствии идентифицируемых наследников, собственность перейдет федеральному правительству для перераспределения.
— Господи, — сказал Этан.
Человек за столом говорил о массированном захвате собственности в беспрецедентных масштабах, для последующего распределения между выжившими.
— Не господи, — сказал мужчина, — А закон Уэйда.
Этот закон Уэйда противоречит многим государственным и местным законам. Когда на карту поставлено такое количество имущества, недалеко и до гражданской войны.
Хотя Этана это все не интересовало.
— Я пытаюсь найти здесь свою семью, — сказал он мужчине.
— Расселение это для тех, кто смотрит в будущее, но будет вестись полный учет. Каждое лицо, каждый доллар, каждый объект имущества. Если ваши родные живы, вы найдете их и снова сможете жить вместе под программой Расселения.
— Хорошо, — сказал Этан.
— Просто заполните эти формы, — радостно сказал мужчина, протягивая ему планшет.
— Позвольте мне сперва задать вам вопрос.
— Конечно.
— Вы упомянули про полный учет. Насколько он будет полный?
— Полнейший.
— Я говорю об умерших. У нас у всех кровь на руках.
— Не спрашивайте, не говорите, сэр, — улыбнулся мужчина, все еще протягивая ему планшет.
Этан уставился на него с тоской.
— Возможно позже, — сказал он.
Мужчина нахмурился и бросил планшет на стол.
Этан добавил, — Извините.
— Знаете, мы переживем это, — сказал ему мужчина. — И есть на что надеяться.
Этан сказал, — Все же это не так.
* * *Большинство людей, злых, растерянных, одетых в грязные лохмотья, бродили среди тесно расставленных палаток и лачуг.
Рэй сказал, что это место будет процветать.
— Хреново, но жить можно, — сказал он. — Итак. Знаешь старую поговорку, что Америку отделяют от революции три дня? Тут счет идет на часы.
Уэнди кивнула. — Каковы главные проблемы района?
Рэй рассмеялся. — Да все. Уэнди, у нас люди живут как сардины в банке. Это место — открытый коллектор, в котором народ завтракает, обедает и ужинает. Нам приходится привозить чистую воду для половины лагеря. За периметром пополнять запасы смертельно опасно. Постоянная угроза пожаров, болезней, и, естественно, Инфекции. Все носят с собой оружие. У нас тут и банды, и проституция, и наркотики, и мошенничество, и изнасилования, и убийства, и самоубийства. Все что угодно. Понимаешь?
Еще две недели назад здесь ничего не было. Был лишь сонный городишко посреди восточного Огайо. Фермы, поля, леса. Все это сейчас является частью лагеря с населением как в Индепенденсе, штат Миссури и бедностью как в Калькутте.
— Уже заметила, — сказала она.
— Не беспокойся о них. Беспокойся о себе. Главное, что ты должна понять, это то, что здесь много несчастных людей, у которых было все, а сейчас нет ничего. Они все тронулись умом и ищут, кого бы в этом обвинить. Постоянно какая-нибудь сволочь норовит выстрелить в копа. Поэтому будь всегда на чеку.
— Я поняла, Сержант.
— Меня зовут Рэй. Называй меня так. Черт, Уэнди, это ты должна отдавать приказы, а не я.
— По мне, так пусть все будет, как есть, Рэй, — сказала она. — Когда начинается моя стажировка?
Мужчина хмыкнул. — Это и есть твоя стажировка. Есть еще вопросы?
— Окей. Как происходят задержания и где здесь здание суда?
— Так, хватит, — сказал Рэй, снимая свою грязную кепку «Стилерз» и вытирая пот со лба. — Думаю, нужно тебе кое-что объяснить, Уэнди. Знаю, что раньше, в реальном мире, ты была копом, но здесь обратная сторона Луны. У нас просто нет того, что ты хочешь. Тут у нас самосуд. Мы удерживаем эту землю силой.
Они подошли к длинным очередям за водой, которую разливали из ярко желтой автоцистерны, охраняемой отрядом молодых солдат, вооруженных винтовками М16. В воздухе висело облако пыли. Рэй сменил тему, показав Уэнди объекты, входящие в район ее ночного патрулирования — душевые, медицинская палатка, центр распределения пищи, и центр кормления, где молодые матери могли кормить грудью детей и получать дополнительные пайки. Отхожее место, большой ряд биотуалетов, ночью было наиболее опасно. Женщины, приходившие сюда после наступления темноты, часто подвергались насилию. Иногда даже мужчины. В результате многие люди стали выбрасывать нечистоты в ближайший канал, и иногда срывались вниз.
— Так что я должна делать, если увижу преступление? — перебила его Уэнди. — Просто начистить преступникам морды?
— Если хочешь, — сказал Рэй, засовывая за щеку щепотку жевательного табака. — Или можешь привести их к Судье, который назначит им каторжные работы в виде уборки дерьма, например. На них наденут электронный браслет, который позволит отслеживать их перемещение. За любое правонарушение наказание почти одно и то же, поэтому задерживай лишь в крайних случаях, если действительно хочешь наказать. Самые отъявленные нарушители отправляются за стену.
— А как насчет доказательств? Достаточно будет моего слова?
— Ага, — сказал Рэй. — Здесь это так. Ты должна понимать, что наша главная роль здесь, не раскрывать преступления и не наказывать за них. Местные жители обычно делают это за нас. Все здесь присматривают друг за другом. Они обычно знают, если кто-то совершает преступление, и разбираются сами, без нашего участия. Мы не то чтобы занимаемся правосудием. Наша задача — поддерживать общественный порядок.
— Тогда мы не копы, — с отвращением сказала Уэнди. — А вооруженные бандиты.
— Ага. Хочешь уйти?
Уэнди даже не задумывалась об этом.
— Нет, — ответила она.
— Смена нашего подразделения начинается на закате. Потом мы на двенадцать часов отправляемся патрулировать трущобы. Запоминай свой район, не теряйся, не падай в каналы, не дай себя убить. Последнее особенно важно. Нам нужны такие люди как ты, Уэнди.
