Татьяна Форш - Цыганское проклятье
– С яблоками! – улыбнулась девушка, отвечая на заинтересованные взгляды парней.
– С ума сойти! – Петр потянулся за угощением, надкусил и блаженно прикрыл глаза. – Если бы я не был женат…
– Даже не мечтай! – вернул его на землю Федор, поймал Лену за руку и усадил рядом с собой на свободный стул. – Ленку никому не отдам!
– И правильно! – буркнул Петя, уплетая уже второй пирожок.
Вскоре хлопнула калитка.
– Папа! – Лена вскочила со стула и бросилась к отцу. – У нас гости. Ты же помнишь Федю? А это его друг, Петр. Будешь чай? С пирожками! Как ты любишь!
– Добрый вечер. – Русальчиков поднялся на веранду и пожал руки гостям. – И почему я не удивился, увидев вас здесь?
Он устало опустился на свободный стул, снял кепку и, положив ее на стол, устало вытер рукавом лоб.
– Так зачем пожаловали? – Он придвинул чашку, заботливо поданную дочерью, но пить не стал. Смерил взглядом Петра и уставился тяжелым взглядом на Федю.
Тот пожал плечами:
– В гости.
– Молодой человек… – Председатель усмехнулся, отхлебнул чаю и отставил чашку. – Я не покривлю душой, сказав, что здесь вам не рады.
– Ну, я бы не стал так говорить. – Федор почувствовал, как накатывает бешенство. – Вы, может, и не рады, но вот Лена…
– Давайте не будем! – В голосе Русальчикова послышались ледяные нотки. – И вам, и мне прекрасно известно, почему вас вдруг заинтересовала моя дочь. Вы ничем не лучше ее бывшего мужа! Вам тоже нужен этот проклятый клад!
– Папа, не надо! – Лена встала. – Ты не прав!
– Я не прав? – Он посмотрел на дочь. – Тогда спроси у него, зачем он здесь? И если сегодня не будет произнесено ни слова о монастыре, подземельях и кладе Русалова, я изменю свое мнение. Может быть…
– Я здесь, чтобы увидеть вашу дочь! – Федор тоже вскочил. – И клад меня интересует лишь как сенсация для нашего фильма! Неужели вы думаете, что, если нам повезет его найти, я стану претендовать хоть на медяшку?!
– Давайте успокоимся и сядем. – Петр как ни в чем не бывало съел еще один пирожок, с сожалением посмотрел в опустевшую чашку и улыбнулся Русальчикову. – В какой-то степени вы правы! Я… мы пришли сюда не только для того, чтобы засвидетельствовать почтение вам и вашей прекрасной дочери.
Председатель гневно хлопнул ладонью о стол и повернулся к дочери:
– Ну? Что я говорил?
– Папа! – Лена умоляюще посмотрела на отца.
Петр выудил из кармана свернутый листок, развернул и положил на стол.
– Знаком вам этот план?
Русальчиков впился взглядом в рисунок и нервно сглотнул:
– Откуда это у вас?
– Мы пытаемся вам объяснить, что не заинтересованы в получении вашего наследства! – Петр разгладил листок. – Если было бы иначе, мы бы не пришли сюда. Зачем нам выдавать, что мы владеем бережно хранимой вами тайной?
– Что вы хотите? – Председатель сгорбился. Казалось, что за эти мгновения он постарел лет на десять.
– Только одно. Узнать, куда выходит этот ход. – Петр ткнул пальцем в нарисованную кривую. – Он явно идет за территорию монастыря.
– Зачем вам это знать?
– Мы же объяснили. Нас интересует только историческая сенсация. Но! Если мы все же найдем ваши сокровища, – Федор подчеркнул слово «ваши», – обещаю, что все они достанутся вам. Я не Захаров. Меня интересуют другие ценности.
Русальчиков покусал губы и вдруг приказал дочери:
– Лена, выйди.
Девушка вспыхнула, но послушалась, зашла в дом и хлопнула дверью.
Ее отец виновато вздохнул и заговорил:
– Не хочу, чтобы Захаров хоть как-то узнал о том, что я вам сейчас скажу.
– Вы не доверяете дочери? – Федор нахмурился.
– В последнее время я не доверяю никому. – Он посмотрел на него в упор и отвел взгляд. – Но если вам удастся найти хоть что-то… я буду признателен, если вы вернете наше наследство. Мне некому довериться. Не хочу, чтобы Захаров хоть как-то приложил руку к тому, что ему не принадлежит и никогда не принадлежало. А я смогу спасти нашу деревню – вернуть молодежь и наладить хозяйство.
Парни переглянулись, но Русальчиков смотрел только на чертеж. Наконец, он заговорил:
– Мой предок допустил огромную ошибку, выдав замуж свою единственную дочь за отпрыска разорившейся семьи. Зять предал своего благодетеля и привел мародеров, но Русалова предупредили, и он укрылся вместе с дочерью в подземельях монастыря. Есть сведения, что все семейные богатства он забрал с собой. Здесь, – Русальчиков ткнул пальцем в чертеж, – они укрывались три дня. Видимо, он надеялся, что головорезы уйдут, и тогда они с дочерью выйдут здесь. – Он указал на прерывающуюся за чертежом монастыря линию. – Это выход из этого подземелья, сразу возле опознавательного столба – там, где дорога на монастырь пересекается с дорогой из города. Знаете?
Федор нахмурился:
– Я видел этот столб. Только никакого потайного хода не заметил.
– Он находится чуть дальше. Видели кучу камней метрах в пятидесяти оттуда?
Парни переглянулись. Федор с сомнением кивнул:
– Кажется, припоминаю.
– Там есть такой круглый белый камень. Если его сдвинуть, откроется ход. Но предупреждаю, подземельем давно никто не пользовался. Я с отцом Никодима сделал все, чтобы никто не узнал о нем.
– Кстати, а что за проклятие преследует ваш род? – Петр стянул еще один пирожок и уставился на старосту.
Тот замялся:
– Все дело в цыганке. Русалов…
Вдруг дверь распахнулась, и, не глядя ни на кого, из дома вышла Лена и направилась к воротам. Федор, не дослушав председателя, бросился за ней:
– Лен! Подожди.
Она остановилась:
– Ненавижу, когда он так со мной! Ненавижу!!! – Она открыла ворота и вышла на улицу.
– Лен, он просто боится за тебя… – Федор обнял ее за плечи. Девушка дернула плечом и посмотрела на него:
– Он боится за свои сокровища, которых, может быть, и нет! И до сих пор не может мне простить брак с Захаровым! – Она пошла по улице, и Федору ничего не оставалось, как идти рядом, слушая ее исповедь. – Мы расписались тайно. Я была глупой и не знала, что ему нужна не я, а наши семейные тайны! Этот проклятый клад! – Девушка всхлипнула. – А потом начался кошмар. Он украл какие-то бумаги и начал шантажировать меня тем, что расскажет отцу, будто я сама их отдала ему. Для папы это стало бы предательством. Я делала все, что он мне приказывал. Из-за меня даже погибло несколько человек. Захар в то время стал хранителем монастыря и принялся искать эти проклятые сокровища! Ему мешали туристы, которые, узнав о кладе, приезжали в монастырь. Он заставлял меня их пугать. Одеваться призраком. У двоих не выдержало сердце, а он их даже не похоронил! Бросил в подземелье. Трое мальчишек попросились переночевать и ночью спустились в подвалы. Что с ними случилось, я не знаю, но больше я их не видела. А когда вернулся Никодим, Захар ушел. Развелся со мной, так как я ему стала не нужна. Но он до сих пор не оставляет попыток найти клад!
