Татьяна Корсакова - Пепел феникса
– Это все вы?! – Игнорируя нацеленный на него ствол, Громов сделал шаг к Хельге. – Это вы заставили мальчишку воскресить барона?!
– Не воскресить! – Хельга взмахнула рукой, останавливая уже готового выстрелить Алекса. – Не воскресить, а лишь слегка приоткрыть дверь между мирами. Я искала такую возможность долгие годы, а нашла совершенно случайно. Ты не поверишь где – в одной из книг твоего друга Гальяно. Если бы ты додумался его расспросить, он бы непременно рассказал, что случается, если потомок убийцы прольет кровь невинной девы на прах убитого. Это очень древний и весьма эффективный ритуал. Был риск, что никто из его участников не выживет, но все обошлось. Осталось лишь сделать так, чтобы невинная дева, – она улыбнулась Анюте, – оказалась в нужное время в нужном месте. Для большей надежности я даже позаботилась о внешнем сходстве жертвы прошлой и жертвы будущей. Похожие лица, одинаковые имена – бывают же такие совпадения! Ритуал завершил пепел. Должна признать, что и ты свою часть работы выполнил мастерски – такая качественная татуировка в такой короткий срок! Очень жаль, что ты стал излишне любопытным и совестливым.
– А те девушки? Их за что? – Кто бы мог подумать, что когда-нибудь он захочет придушить Хельгу.
Прежде чем ответить, Хельга бросила взгляд на феникса, покивала каким-то своим мыслям и только после этого заговорила:
– Ты знаешь, что такое реконструкция исторических событий? Считай, что это тоже была реконструкция. Он должен был вспомнить все.
– Что – все?
– Все, что уже происходило в прошлом. Он должен был пережить это снова, еще раз встретить свою Анну и еще раз понять, как просто превратить человеческую плоть в горстку пепла. Все, довольно! – Хельга взмахнула факелом. – Максимилиан, если ты не появишься прямо сейчас, твоя последняя любовь сгорит синим пламенем. Считаю до трех!
– Раз!
Громов напрочь забыл о наведенном на него пистолете.
– Два!
Теперь он следил лишь за описывающим огненную дугу факелом.
– Три!
В тот момент, когда Стас уже был готов броситься на Хельгу, мизансцена изменилась: на полянку вывалились двое. Гальяно испуганно таращил глаза и бормотал что-то неразборчивое. В одной руке он волочил рюкзак, а второй поддерживал едва стоящего на ногах Демоса.
Час от часу не легче…
* * *Нет, все-таки это как-то не по-мужски – отсиживаться в кустах, когда твой лучший друг один на один сражается с темными силами, и из оружия у него всего лишь пистолет. Гальяно вот уже полчаса маялся в нерешительности перед заброшенным домом, разрываясь между двумя взаимоисключающими чувствами: чувством самосохранения и чувством долга. Стрелки внутренних весов попеременно склонялись то в одну сторону, то в другую, но чувство долга, будь оно неладно, кажется, начинало брать верх.
Гальяно еще немного постоял на месте для того, чтобы окончательно убедиться в правильности принятого решения, а потом тяжело вздохнул, на всякий случай достал из кармана фляжку со святой водой и, точно в омут, нырнул в непроглядную тьму старого парка. Сказать, что ему было страшно – это не сказать ровным счетом ничего. Такого всепоглощающего ужаса Гальяно не испытывал даже тогда, когда во время спиритического сеанса на его шее сомкнулись невидимые лапы призрака. Причина паники крылась отчасти в неизвестности, а отчасти в собственном бессилии перед потусторонним вражеским войском. Богатое воображение рисовало именно войско, целую орду восставших мертвецов во главе с их старым знакомцем Максимилианом фон Видом. Несмотря на все это, Гальяно продолжал упрямо двигаться вперед.
Брошенный без присмотра автомобиль он заметил, только когда больно ударился коленом о бампер. Ничего удивительного: ночь непроглядная, а машина совершенно черная. И знакомая, если уж на то пошло. Как раз на таком «мерине» ездила Хельга. Значит, не ошибся Громов на ее счет, и от многолетней борьбы с нечистой силой у дамочки снесло-таки крышу.
Гальяно как раз раздумывал, а не пошуровать ли в салоне в поисках чего-нибудь подозрительного, когда чуть в стороне услышал слабый стон. Он сначала подпрыгнул от неожиданности, потом икнул от страха, а уже после подумал, что призракам стонать ни к чему. На обочине проселочной дороги и в самом деле лежал не призрак, а выряженный во все черное длинноволосый парень. Гальяно никогда раньше не видел Демоса, но зато очень внимательно слушал рассказ Громова о придурочном Анютином ученике, возомнившем себя некромантом, да и обострившаяся за последние дни интуиция подсказывала, что этот полуживой шкет и есть Демос. Ну прямо вся команда в сборе…
– Эй, Демос? – он осторожно потрогал парня за плечо. – Демос, это ты?
– Ты кто? – парень снова застонал.
– Конь в пальто! – буркнул Гальяно. – Ты чего здесь разлегся? Остальные где?
– Кто?
– Хельга и Анюта.
Наверное, у этих имен имелся какой-то тайный магический смысл, потому что, услышав их, Демос попытался сесть. Попытаться-то попытался, да вот только ничего у него не вышло, видно, валялся он на сырой земле не просто так, а по какой-то очень важной надобности.
– По голове ударили… – Парень снова повторил попытку, на сей раз ему это почти удалось. Одной рукой он ухватился за придорожный куст, а второй за рукав Гальяно. – Спешить нужно…
Он еще что-то бормотал, а Гальяно уже ощупывал его затылок. Так и есть – по голове ударили, причем так нехило, потому что после осмотра на руках осталось что-то теплое и липкое. Он вытер руки о траву и сказал как можно спокойнее:
– Я поспешу, можешь не сомневаться. А ты тут пока полежи.
– Нет! – Демос вцепился в его руку мертвой хваткой. И откуда только силы взялись?! – Я думал, что спасаю, а они вот как…
Да, бить подростка, пусть даже и такого придурочного, по голове – это самое последнее дело. Беда в том, что ведь и помочь ему сейчас никак нельзя. Не потащишь же на себе в парк.
– Мне нужно туда. – Не отпуская руку Гальяно, парень пытался встать на ноги.
– Зачем тебе туда? – спросил магистр скорее для очистки совести, чем из любопытства. – Хочешь, чтобы еще раз по башке дали?
– Они ее убьют! – Даже в кромешной тьме было видно, как лихорадочно горят глаза этого пришибленного.
– А если ты вмешаешься во все это, они убьют еще и тебя. – Гальяно пытался разжать холодные пальцы Демоса, но уже понимал, что этот бой он проиграл. Нельзя бросать беспомощного человека в этой глуши, придется, видно, тащить на своем горбу.
Он уже подхватил парня под мышки и даже сделал шаг от машины, когда тот вдруг заартачился:
– Рюкзак возьми.
