Дмитрий Хворост - История третья. Воин
На палубе сейчас было людно. Я устроился на какой-то бочке рядом с грот-мачтой и грыз яблоко. У штурвала находился Клауд. Постоянно управлять кораблём не было никакой необходимости — ветер дул в нужном нам направлении, но Мастер не любил рисковать. На носу устроилась Хина, греющаяся на ласковом осеннем солнышке. А рядом со мной, у борта, стояла Тия, размышлявшая о чём-то своём. Суккуба всё ещё выглядела нездоровой. И пусть её лицо больше не напоминало цветом молодую зелень, но под глазами залегли глубокие синяки, а сама она двигалась как-то нехотя и с большим трудом. Сания, к моему несказанному облегчению, находилась внизу. Девочка немного привыкла к качке, но её всё ещё мутило, и она предпочитала без особой необходимости не отходить далеко от гальюна. Компанию ей составляла неугомонная Атрама, которая, будь у неё такая возможность, разорвалась бы на много маленьких слизнёнышей и болтала бы со всеми сразу. Общительному монстру будто вожжа под хвост попала, она могла чесать языком совершенно ни о чём хоть целые сутки напролёт. Однако из-за ядра у девушки больше не было возможности проходить сквозь стены, так что её зона досягаемости сильно сократилась. У меня создавалось стойкое впечатление, будто она вернулась к тому времени, когда только-только начала со мной путешествовать. Впрочем, все в нашем отряде относились к этой перемене со снисходительной благосклонностью и безропотно отвечали на всевозможные вопросы. С другой стороны, во время любых серьёзных мероприятий Атрама прекращала вести себя, как маленький ребёнок, и никаких неприятностей не доставляла. Так что мне кажется, что она просто вернулась к своему обычному состоянию.
Разделавшись с яблоком, я спрыгнул с насиженного места и подошёл к Тие, чтобы выбросить огрызок, а заодно кое о чём поговорить.
— Как ты себя чувствуешь? — издалека начал я, всерьёз беспокоясь о здоровье демоницы.
— Не ахти, — поморщившись, сообщила женщина, отрываясь от созерцания бескрайней водной глади, сливающейся вдали с горизонтом. — Жутко устала, а в кости будто свинца налили. Нет, не так. Я чувствую себя, как человек.
Мне оставалось лишь подивиться странному сравнению суккубы.
— Я могу как-нибудь помочь?
— Пока не пойму, что со мной такое твориться — нет, — усмехнулась Тия. Усмешка вышла весьма кривой и безрадостной. — Но если что, буду знать, к кому обратиться.
— Ты всегда можешь рассчитывать на мою помощь. И, надеюсь, что это взаимно.
Она смерила меня долгим, изучающим взглядом, а затем серьёзно кивнула, проникнувшись важностью момента.
— И сейчас мне нужен твой совет.
— Ммм? — её брови вопросительно поползли вверх.
— Что мне делать? — на одном дыхании выпалил я, надеясь, что женщина поймёт меня правильно.
Тия долго медлила, с прищуром разглядывая моё лицо. Мне даже стало интересно, что такого она надеется увидеть.
— А почему бы тебе и вправду не переспать с ней? — наконец изрекла своё «великомудрое» суждение суккуба, и я чуть не сверзился за борт.
— Издеваешься что ли!? — её предложение напрочь выбило меня из душевного равновесия.
— И в мыслях не было, — пожала плечами демоница, возвращаясь к созерцанию красот природы. — Эрик, неужели ты не понимаешь, что происходит с Санией?
— Вы все без перебоя твердите, что я полный профан во всём, что касается женщин, — терпеливо, сквозь сжатые зубы ответил я, борясь с желанием послать эту сводницу подальше в Бездну. — Просвети же меня.
— Хе, а ты и вправду растёшь на глазах. Тот пацан, которого я встретила в Мёртвом Лесу, обложил бы меня в несколько этажей и уж тем более не стал бы слушать, — одобрительно хмыкнула Тия. Наверно это был комплимент. — А теперь поставь себя на её место. Ты — изгой, от которого отказались даже собственные родители. Весь круг твоих знакомств ограничивается практически изжившим своё древним магом и дерзкой, богопротивной суккубой, которая, так же как и ты, зависит от этого старика. День ото дня, из месяца в месяц, год в год одно и то же. Я-то была рада такой возможности, это дало мне время, чтобы принять истину о себе. Но она — молодая и невероятно прекрасная девушка. А её будто в клетке заперли. Потом маг умирает, и забота обо мне целиком перекладывается на неё, якорем приковывая бедняжку к одному месту. А тут являешься ты. Весь из себя красивый, с благородными целями, практически принц из сказок. И, поверь, она бы сразу не отказалась стать твоим белым конём. Учти, что ты — первый мужчина, которого Сания видела в своей жизни. Более того, из-за тебя она наконец-то смогла выбраться из того Бездной проклятого леса.
— Если ты это всё понимала, то почему же обошла свою младшую сестрёнку и влезла без очереди?
— Как бы это объяснить. Во-первых, я была безмерно рада возможности сохранить свой рассудок и из-за этого немного потеряла голову. Повезло же встретить единственного тёмного мага, не ненавидящего нас всем сердцем. Думаю, будь на твоём месте кто-либо другой, я была бы мертва. Ну, или он. Не суть важно. В итоге хрен редьки не слаще. Во-вторых, чего уж тут скрывать, ты мне приглянулся, я тоже, как-никак, женщина. Знаешь, каково это — продержаться без мужика девять лет? А ещё притом, что у суккубов сильно повышенная потребность… в этом самом. И, в-третьих, мне и в голову не могло прийти, что Сания в тебя настолько сильно втюрится.
— Хорошо… — неуверенно протянул я. — Спасибо, что разъяснила ситуацию, но совет всё ещё не помешал бы.
— Сказала же — переспи с ней! — разозлилась Тия.
— Кончай шутить!
— А что в этом такого!? Целомудрие вообще вредно, если его слишком много, — вздохнула женщина. — Ладно, я поняла, у тебя слишком развито чувство верности.
— Разве это плохо? — иронично усмехнулся я.
— Как тебе сказать. Это не слишком уместно. Мы — не люди. С нами ваши правила не работают. У меня, Сании, Атрамы и даже у Хины, у всех у нас слегка другой склад ума, — закрыв глаза, сказала она. — Поверь на слово, ведь мне доводилось быть и на твоём берегу. И некоторые из тех вещей, что тогда казались немыслимыми, теперь выглядят вполне логичными и понятными. Это невозможно описать точнее. Будто мир становится другим, а вместе с ним и ты сам. Поэтому я могу понять тебя, но вот тебе, пока не побываешь в моей шкуре, никогда не понять меня до конца.
Я улыбнулся, подошёл к Тие и обнял её. Она благодарно уткнулась лицом в моё плечо, пряча выступившие слезинки.
— Не волнуйся, она скоро перестанет на тебя злиться. Это чувство ей чуждо, — тихо произнесла суккуба, после того, как успокоилась. — А вот любовь, боюсь, так легко не улетучится. Так что делай что хочешь, но постарайся не причинять ей боль. За эту девочку я готова порвать даже самих братьев.
