Месть водяному - Меркулова Наталья Витальевна
– Да тута я, – ответил он недовольным тоном, – гляжу, какого ты дармоеда в дом притащила. Тебе что, не хватает прожорливого кота?
– В нашем доме дармоедов нет, каждый приносит какую-то пользу, – ответила девушка, – территория наша расширилась, её нужно охранять. От поджигателей, например. Тебе одному не управиться, так что, как говорится, сам бог тебе помощника прислал. Только я не знаю, чем его кормить.
– Чем, чем, что сами едим, то и ему давай.
– Боюсь я, что на такой еде он много не протянет, ему же мясо нужно, ну, не знаю, витамины какие-нибудь там… А мы в основном кашами да макаронами питаемся.
– Да вон он, уже нашел, что ему пожрать, – недовольно пробурчал Дормидонт.
Щенок сидел и с большим удовольствием грыз хвост огромной морковки.
– Ты чего морковь никуда не убрал? – напустилась на домового Даша.
– Да куда мне её убирать, – развел руками Додо, – три штуки в наш подпол убрал, три в дом Василия, четыре поместилось вот в этот, – он указал на соседний дом, – а там как будто и не убыло. Всё, больше некуда.
– Тане, по-хорошему, нужно дать моркови, – начала рассуждать девушка, домовой громко и недовольно фыркнул, – да Аньке предложить. Пойду и, правда, Ане предложу. А ты за собакой присмотри, да не так, как с морковью. Пацана, кстати, зовут Бой, потому что боец, потому что с нечистой силой бился.
– Ух ты, – домовой посмотрел на щенка с большим уважением, – ладно, присмотрю, – он слез с лавочки, подошел к Бою и начал гладить его. Тот, не отрываясь от моркови, завилял хвостом.
– Ну, кажется, подружились, – вздохнула с облегчением девушка, и направилась к калитке, ведущей в Анин двор.
– Дашка, привет, – подруга встретила её вопросом, прямо с порога, – чего это с Татьяной нашей, не знаешь?
– А что с ней такое? – переспросила девушка.
– Я приехала после работы и сразу к ней кинулась, дитёнка посмотреть, на счет вечера договориться, ну и, опять же, на счёт пирожных спросить, а то люди ходят, спрашивают, когда она опять работать начнет. А она мне с такой злобной рожей дверь открыла, что меня аж чуть с крыльца не скинуло, – девушка непроизвольно улыбнулась, – нет, чего ты лыбишься, я правду говорю. Меня аж чем-то горячим обдало, и ноги сами по лестнице вниз повели, ведьма, самая настоящая ведьма, – Даша не удержалась и расхохоталась, – Дашка, ну чего ты ржёшь, приютили сиротку на свою голову. Она нам ещё покажет финты ушами.
– Ань, да не лезь ты к ней, хочет одна сидеть дома, пусть сидит и жрет свои пирожные сама.
– Да что с ней такое случилось-то? Вчера же по телефону разговаривали, ещё все нормально было.
– Честно? Плевать, мне тут своих забот хватает, тут вокруг такие чудеса творятся, что голова кругом идёт.
– Про чудеса это точно ты подметила, у нас в деревне прям беда, будто кто-то вирус какой подхватил. Помнишь, бабки вечно на лавочке под магазином сидели? Подрались! Всю жизнь душа в душу жили, слова друг о друге плохого от них не слышали, а тут передрались, да так, что всех в больницу увезли. Батя Санин в колодец упал, еле спасли. Понимаешь, туда специально если лезть, и то упасть не получится, а он нагнулся посмотреть и – плюх. Хорошо, сосед мимо проходил. Дед Макар, что на краю деревни живет, утверждает, что на него коса напала, еле удрать смог. Ну, мы ему, конечно, не поверили, так как любит дед самогончиком побаловаться, но факт остается фактом. В двери его дома коса торчит. Мужики говорят, сила огромная нужна, чтоб её туда засадить, у деда сил бы не хватило. В детском саду повар ноги себе ошпарила. И всё это, за каких-то два – три дня. Я уже сто раз бога поблагодарила и тебя вспомнила за то, что мы переехали сюда. Я вот что думаю, может, Танька-то тоже эту дрянь подцепила? Может, мне уволиться?
– Да погоди ты увольняться сразу, а Пашка, а Санек, куда мы их денем? Ты просто поосторожнее будь, и ещё я тебе сейчас для профилактики святой воды принесу. Ты в кружку воды плескани на донышко, да добавь туда святой водички, когда спать малого будешь укладывать, обмой его и изнанкой подола оботри, оставшуюся воду вылей за забор. Сами по чайной ложечке святую воду примите, как лекарство. А завтра с утра мы с вами рванем с десантом Санькину деревню освобождать. Как говорится, будем посмотреть, кто там хозяйничает. Вечером, если живы останемся, такой банкет закатим, – подмигнула испугавшейся подруге Даша, – а к Таньке пока не лезь, в задницу её. Кстати, я чего приходила-то, тебе морковка не нужна?
– Нет, что ты, – замахала на Дашу подруга, – сами не знаем, куда свою девать. В этом году, видно, бабуля расстаралась, чем-то её так обработала, что каждая морковина в полметра вымахала.
– Везёт тебе, – вздохнула девушка, – а у меня она ещё крупнее. Кстати, ты не знаешь, чем кормить собаку?
– Кстати, знаю, и даже есть чем, – хихикнула Аня, – только вот собаки нет. Скоро срок годности закончится, а мы пса так и не удосужились завести.
– Э-э-э? – Даша непонимающе уставилась на подругу.
– Да, – махнула Аня рукой, – это всё из-за переезда. У папаши Санькиного был бзик. Не, не с того начала. У них во дворе, в вольере, жила овчарка. Папаша кормил её строго, как заводчик говорил. Покупал мясные консервы определенной марки, определённого завода, варил кашу и добавлял их туда. Покупала эти консервы естественно я, за свой счёт, и когда мы переезжали, Санька все их сгрёб назло отцу и увёз с собой. Теперь они стоят благополучно в кладовке и занимают место.
– Анька, ты мне честно скажи, в твоём доме хоть чего-нибудь нет, или у тебя, как в Греции, всё есть? – обрадовано спросила Даша. – Гони консервы, мне собаку нужно чем-то кормить, и сразу посчитай, сколько с меня.
Женщина всплеснула руками и побежала в кладовку. Выйдя оттуда с увесистой сумкой, торжественно вручила её и сказала:
– Меняю консервы на услуги ведьмы.
После подробной инструкции как кормить собаку, Даша направилась в летник за святой водой. Во дворе радостным лаем её встретил Бой, домового нигде не было. Оставив у порога жестянки, девушка открыла дверь в летнюю кухню и услышала скрежет металла. Она насторожилась и замерла, прислушиваясь. Скрежет повторился. Даша посмотрела на щенка, тот сидел, вилял хвостом и не сводил глаз с хозяйки. Даша поняла, что скрежет не раздражает собаку, потому что дело происходит не в её дворе, она расслабилась, взяла небольшую баночку, перелила туда святой воды и вышла на улицу. Вокруг было тихо, Бой сидел рядом и так же вилял хвостом. Девушка пожала плечами и вернулась к Ане. Возвращаясь к себе во двор, девушка снова услышала металлический лязг. Бой сидел у забора, ведущего в соседний, недавно купленный Дашей двор и вилял хвостом. Девушка не знала, что и подумать. Она на цыпочках подкралась к забору и заглянула за него. В темноте виднелось несколько небольших кучек и одна огромная, превышающая забор.
– Это что такое? – пробубнила она себе под нос, достала телефон и, включив на нём фонарик, направила свет на непонятные предметы.
На земле, в том месте, где любили ковыряться куры, возвышались груды металла. Внезапно, возле самой большой кучи возник домовой, с чем-то, напоминающим старый канделябр, измазанный в земле. Додо попробовал металл на зуб и кинул в рядом находящуюся кучу. Тот упал, куда ему было положено, издав металлический звук.
– Это что такое? – строго спросила Даша. – Что ты мне тут устроил?
– Я? – удивился Додо. – Это я устроил? Это твой леший с ума сошел. Он там такую кучу навалил, что я еле разобрался.
– И много там ещё такого барахла? – девушка кивнула на кучи металла.
– Ничего себе барахло, ты сначала посмотри, что он приволок, а потом говори.
Даша демонстративно вошла во двор через калитку и, приблизившись к кучам, начала внимательно рассматривать ту, куда только что свалился канделябр. Там было много интересных предметов. Свет фонарика выхватывал то небольшой изогнутый обруч с какими-то подвесками, то россыпь неровных монет, лежащих на медном подносе, то странный кувшин, который больше походил на произведение искусства, а не на предмет домашнего быта. Такому место было только в музее. Канделябр был тоже не из простых. Девушка только поцокала языком от восхищения и перешла к другой кучке. Там было свалено серебро. То, что ей сразу кинулось в глаза, это горсть серебряных крестиков, собранных в сильно измятый кубок и несколько тяжелых цепочек, лежащих на чём-то, что раньше было то ли маленьким блюдом, то ли большой тарелкой, по которой проехались гусеницами трактора.
