Таня Хафф - Дым и пепел
— Смахивает на полицейский рапорт.
Лия подняла глаза и кивнула Джек с трудом удержатся, чтобы не протянуть руку и не убрать волосы с ее лица.
— Видимо, так оно и есть. Где-то в книге, наверное, имеется информация о том, кто ее писал и почему. Уйдет время, прежде чем я смогу выяснить хоть что-нибудь полезное. Если тут вообще есть такое, — Она зевнула — Устала, да и глаза болят. Мне надо поспать.
— Нам нужна информация, — сказал Генри.
— Тогда оставайся бодрствовать и раздобудь ее.
— Он не сможет прочитать книгу, — напомнил ей Джек, а Генри посмотрел на свои наручные часы, — Мы тоже устали.
Лия щегольнула ямочками на щеках и заявила:
— Тогда нам всем надо бы найти постель.
— Мило.
Сдавленный звук мгновенно привлек внимание Джека к репортеру. Судя по выражению лица Гровза, тот не понял шутки.
— Но ты права. — Элсон снова повернулся к Лии, — Нам нужно немного поспать. — Потом офицер полиции обратился к Честеру Бейну: — Если бы вы закрыли студию, то можно было бы сделать ее нашей штаб-квартирой.
Здоровяк покачал головой и сказал:
— Я не могу позволить себе потерять рабочий день. Устройте штаб-квартиру в открытой студии.
— Если покажется демон, когда режиссер заорет: «Тишина!», то мы просто сделаем паузу, пока не выключится камера?
— Да. Этого должно быть достаточно.
Джек внимательно изучил лицо Чи-Би и сделал неожиданный для себя вывод.
— Вы не шутите! — осенило констебля.
— Нет. Студия останется открытой.
— Завтра мы должны быть в относительной безопасности, — сказала копу Лия, прикрыла рот рукой и снова зевнула. — Так или иначе, мы справились с двумя слабыми местами, которые я смогла ощутить.
— Прекрасно.
К голосу разума никто не прислушивался. Полиция не прикрывала Джека, у которого не было никакой официальной причины здесь находиться. Поэтому Элсону приходилось подлаживаться к обстоятельствам.
— Система безопасности, которую сделал Тони, дала брешь. Она все еще работает?
— Нет, — Лия натянула рукава свитера на кисти и скрестила руки на груди, — Я пересекла защитную линию, когда приводила Кевина из кабинета. Никакого воздействия.
— А зачем ей на тебя реагировать?
— На меня все реагирует.
Она говорила об этом таким обыденным тоном, что Джек решил не спорить.
— Хорошо. — Он выцедил последние капли кофе, — Если мы сумеем раздобыть еще сиропа от кашля. Тони сможет вновь поставить защиту, когда проснется.
— При чем тут сироп?
Джек быстро объяснил, в чем дело, Честер Бейн кивнул и заявил:
— Дайте мне пустую бутылку. Я позабочусь о том, чтобы он получил все необходимое.
— Хорошо. Скажите вашим людям, что дождь из вишен — это знак. Пора залечь. — Элсон оглядел декорации, — У вас здесь есть душ?
— Два. — Продюсер поднял пару пальцев, — В обоих больших гардеробных. Хотя я советую не пользоваться тем, который предназначен для Мэйсона. Мистер Николас, скорее всего, будет благоразумен, тем более что он в курсе происходящего.
— Тогда, наверное, вам лучше поговорить с ним — Джек запрокинул голову и поверх декораций посмотрел на осветительную решетку, укрепленную на потолке. — Тут просторно. Когда появится ваша съемочная группа, мы просто не будем путаться друг у друга под ногами. Пошлем… — Он помолчал, откинулся назад, посмотрел на кушетку и нахмурился, — Как зовут того парня, который остался с Тони?
— Зев Зеро. Музыкальный редактор. Хотя он и мистер Фостер больше не… — Последовала пауза. — В настоящее время… Неважно.
— Отошлите его домой. Вернется ли он — решать вам двоим.
«Если бы я мог, то отослал бы домой и Честера Бейна. Мы меньше всего нуждаемся в том, чтобы рядом болтались штатские».
— Теперь вы! — продолжал коп, и Гровз подпрыгнул. — Я не склонен выпускать вас из виду на случай, если все обнаружившееся на листе пергамента окажется столь же правдивым, как то, что корова — воплощение Элвиса.
— Не окажется.
Гровз стоял лицом к Джеку, но смотрел на Генри и царапал кожицу у основания ногтей большим пальцем правой руки. На скулах журналиста горели яркие пятна.
— Даю слово.
Взгляд репортера выражал то ли ужас, то ли любовь. Элсон понял, что в этой компании шансы на то или другое почти равны.
— Если вы нарушите слово…
— Верьте мне, констебль. В угрозах нет необходимости, — перебил Гровз и сглотнул так, что его адамово яблоко подпрыгнуло. — Я знаю, что стоит на колу… Боже! Я хотел сказать — на кону!
Тони явно был не единственным, кто слегка свихнулся.
— Ступайте домой. Поспите. Потом возвращайтесь.
Гровз сперва повернулся к Генри, потом спросил:
— Сейчас?
— Эй! Это я велю вам уйти, а не он!
На этот раз Джек решил, что с него хватит. Потом он попробовал игнорировать кивок Фицроя, почти царственный, к чертям, наклон головы, после которого Гровз наконец-то стал двигаться.
Но репортер тут же остановился и начал:
— Мой лист…
— Останется здесь. — Лия подалась вперед и перехватила взгляд Кевина. — Я буду хорошо за ним присматривать.
«Как, черт возьми, она ухитряется произнести это так, будто в ее реплике есть нечто непристойное?» — подумал Элсон и шевельнулся, устраиваясь поудобнее.
Все присутствующие последовали его примеру.
— Мне тоже пора идти. — Генри вышел из-за стола. — У меня назначена встреча, которую я не могу пропустить.
— Эй! — Джек шагнул ему наперерез, — Если уж я решил оставаться, то…
«Слишком темно! Я не могу найти выход. Я один, без оружия. Я…
Глаза, дело именно в них».
— Черт! Ладно, идите.
— Вернусь, как только смогу. Мистер Гровз, я провожу вас до машины.
Элсон наблюдал, как они уходили, и гадал, высоко ли подпрыгнет Гровз, если Генри Фицрой похлопает его по руке. Потом Джек повернулся и обнаружил, что его внимательно рассматривает Честер Бейн.
— Похоже, вы принимаете все как нечто само собой разумеющееся, констебль.
Джек потянулся за пончиком и понял, что спина у него в синяках, которые утром наверняка будут дьявольски болеть.
— Что ж, эти нарушители уродливее, чем те, с которыми мне доводилось сталкиваться прежде, но я на дежурстве далеко не в первый раз.
— Вы служите и защищаете?[85]
— Да. Именно так я себе и говорю.
Глава десятая
Тони надеялся, что видит сон. Хотя, учитывая, как в последнее время складывалась его жизнь, было пятьдесят шансов на пятьдесят, что парень и вправду стоял в каком-то… белом месте. Белое над головой и вокруг. Белое и твердое под ногами. По крайней мере, Фостер был одет. Сон, где все кругом белое, а он голый — это было бы для него уже слишком, если, конечно, Тони все-таки спал.
