Анна Зимова - Ходячие. Второй шаг
Шер снова посмотрел на Анатолия: состояние Вериного мужа ему категорически не понравилось. Толик стал заговариваться, его ощутимо потряхивало. Но жара у мужчины не наблюдалось. Нервы? Кажется, причина его тревоги все-таки – Вера. Слишком сильно ее любит? До сих пор ненавидит? Чем больше Шер наблюдал за Анатолием, тем больше убеждался – тот нервничает так, что с трудом это скрывает. Появление бывшей полностью выбило его из колеи. Почувствовав повышенное внимание со стороны Шера, Анатолий постарался взять себя в руки.
– Я знаю доктора Черниговского, – пожал плечами Георгий Яковлевич. – Он действительно известный вирусолог. Довольно часто выступал по телевизору…
– Не понравился он мне, и все тут.
– Это уже ваше частное дело. Вакцина ведь работает, вы сами это признаете.
Верин муж поднес руки к глазам.
– Признайтесь, вам все же нехорошо? – с тревогой спросил Шер. Но вместо ответа мужчина медленно сел на землю.
– Можем мы вам чем-то помочь?
– Нет, идите.
– Но как же…
– Уходите!
– Вы можете встать?
– Не могу! Не могууу…
Рекс тоже завыл, воя протяжно и жалобно. Вера и доктор с трудом поставили на ноги дрожащего Анатолия.
– Вера, ты прости меня. Как ребенка растить будешь…
– Да что с тобой?
– Укусила она меня. Уходите.
– Господи. Но как же прививка?
– Не стал делать. Не верю я в прививки. Зря. Говорил мне доктор – давай и тебя уколю. А я отказался. Они вот будут жить, – Анатолий показал трясущейся рукой куда-то за сетку. – А я нет.
Увидев дуло направленного на него пистолета, Анатолий криво улыбнулся и закрыл глаза:
– Сжила она меня все-таки со свету.
Вера говорила: «Нет, нет, не стреляйте!» Но потом закрыла лицо руками, и Шер спустил курок. Анатолий упал на спину, раскинув руки.
– По крайней мере он узнал про ребенка, – прошептала Вера.
Повеселевший Рекс снова забегал кругами.
– У меня есть еще одна плохая новость, – Шер склонился над телом Алексы.
Вера посмотрела на него с удивлением. Что может быть хуже, чем стать свидетелем смерти сразу двух близких людей?
– Формалин не действует, – сказал Георгий Яковлевич. – Чувствуешь, как сильно от нее пахнет? Но ее все равно укусили.
– Но Стас сказал, что в больнице их точно спас формалин.
– Выходит, это не панацея. Она хотела на тебя напасть? Хотела. А ведь и от тебя несет за версту.
– Но почему он работал раньше и не работает сейчас?
– «Раньше» – это значит «в больнице». Мы не испытали его на свежем воздухе. Тебе повезло, что тебя никто не тронул. Возможно, в больнице ребятам сработало на руку что-то еще.
Говоря это, Шер снова склонился над Александрой. Делая вид, что принюхивается, он незаметно подобрал с земли таблетки. Эту синюю упаковку Шер знал хорошо. Такими таблетками женщины вытравливают плод на ранних сроках беременности. Александра достаточно наказана за то, что хотела сделать. В конце концов, она действовала из лучших побуждений. И вообще, не хватит ли с Веры страданий?
Сквозь ткань доктор Шер мог убедиться – все таблетки находятся в своих ячейках, ни одна не использована.
* * *Светало. Кусты, в которых теперь вовсю щебетали птицы, больше не казались такими густыми и мрачными. Уже можно было различить ряды грядок за сеткой, парники, домики-времянки. Хозяйство оказалось большое, солидное, обихоженное.
– Твой муж не закрыл ворота, – сказал Шер.
Утро выдалось красивое, праздничное, и день обещал быть солнечным. Птичье пение слилось в симфонию ликования. Тем более дико было видеть, как перед времянкой, на которую указал Шер, лениво бродит с десяток этих. Но вот дверь времянки распахнулась. На крыльцо вышел мужчина с лопатой в руках. То не была лопата с длинным древком и массивной металлической частью, а скорее, «лопатка». Такой не перекопают картофельное поле, но разровняют землю на клумбе или выкопают ямку для похорон кошки.
Спустившись с крыльца, мужчина спокойно направился в самую гущу этих и принялся разгонять их, демонстрируя мастерское владение инструментом. Он уверенно колотил без разбору по спинам, рукам, ногам, головам. Эти неохотно отступали. Свое дело мужчина знал. Поняв, что им не дадут спокойно постоять у крыльца, эти пошли наконец прочь от домика. Человек щедро раздавал удары замешкавшимся, кому плашмя, а кому и ребром. Раненые отошли к своим и стали прогуливаться вдоль ограды. Вера обернулась к Шеру, сделав лицо: «Я же вам говорила». Доктор действительно был изумлен увиденным.
– Эй, уважаемый! – окликнул он мужчину.
Тот испуганно обернулся, стал щуриться, пытаясь разглядеть, кто его зовет. «Довольно сильная близорукость», – автоматически отметил Шер.
– Ты, начальник? – спросил, наконец, мужчина испуганно.
– Нет больше вашего начальника. Укусили его.
Мужчина подбежал, держа лопату на отлете, и взволнованно уставился на гостей. Его скуластое лицо было упитанно и гладко, как мордочка морской свинки.
– Ах, начальник, зря не стал делать прививку. Я ему говорил. Все говорили. А он мне – «дурак ты, Анзур, ничего не понимаешь».
Гастарбайтер осекся. Он явно узнал Веру. Женщина кивнула ему.
– Мне кажется, они сейчас вернутся, – забеспокоился Шер. – А мы, в отличие от вас, не привиты.
Энергичные действия Анзура лишь на время отогнали этих в сторону. Пошатываясь, они уже брели обратно. Мужчина пошел на них, как на стаю докучливых гусей, приговаривая:
– Кыш! Совсем достали.
– Его действительно не кусают… – Обычно сдержанный, Шер был явно поражен зрелищем. – Смотри, они его будто не чувствуют.
– Да. Мы теперь – другие, – гордо сообщил Анзур и добавил: – Прививка. Хороший доктор сделал.
Он даже задрал рукав и показал след от укола. На смуглом предплечье, покрытом редкими черными волосками, алела крохотная точка. Мужчина повертел рукой так и эдак, чтобы обоим гостям было хорошо видно.
– Проходите внутрь! – вспомнил Анзур о законах гостеприимства.
Продолжая опасливо коситься на этих, они поспешили ко входу, конвоируемые Анзуром, который воинственно помахивал лопаткой. Он даже притопнул ногой на этих и сказал им: «Ух!»
Оказалось, внутри домик не такой уж убогий, и даже таит в себе некоторое очарование квартиры советских времен: линолеум на полу, старая мебель, кое-где на стенах ковры. Внутреннее пространство – коридор, пролегающий между двумя рядами комнат. Шер машинально начал считать двери. В прихожей скулил Рекс, которого не впустили в дом.
