Томас Прест - Варни-вампир
Эта мысль настолько приободрила Чарльза, что когда он вновь увиделся с Флорой, она была удивлена его спокойствием и легкостью манер, хотя часом раньше юноша казался ей взволнованным и хмурым.
— Мой милый Чарльз, — спросила она, — что так улучшило ваше настроение?
— Ничего, дорогая Флора. Просто я выбросил из головы все мрачные мысли и убедил себя в том, что наше будущее будет воистину счастливым.
— Ах, если бы и я могла так думать.
— А вы попробуйте. Вспомните, сколько радостных моментов было у нас. Пусть судьба не так добра к нам, но пока мы верны друг другу, за каждое зло нас будет ожидать вознаграждение.
— Действительно, Чарльз. И лучшей наградой будет наша любовь.
— Ничто, кроме смерти, и никакие обстоятельства не смогут разлучить нас друг с другом.
— Вы правы, мой милый. Я всем своим любящим сердцем восхищаюсь вашим благородством, поскольку вы остались верны мне даже тогда, когда тысячи причин оправдали бы вас в разрыве наших отношений. Хотя мне по-прежнему кажется, что вам надо было уйти.
— Любовь проверяется в бедах и страданиях, — ответил Голланд. — Это пробный камень, который показывает нам, является ли данный металл настоящим золотом или он просто имитирует его поверхностный блеск.
— Ваша любовь — стопроцентное золото.
— Иначе я не был бы достоин даже взгляда ваших прекрасных глаз.
— Я верю, что, покинув этот дом, мы снова обретем свое счастье. У меня сложилось впечатление, что визиты вампира как-то связаны с нашим родовым поместьем.
— Вы так считаете?
— Да, я в этом убеждена.
— Возможно, вы правы, Флора. Вам уже известно, что ваш брат решил покинуть особняк?
— Да, я слышала об этом.
— Лишь из уважения ко мне и по моей личной просьбе Генри отложил свое окончательное решение на несколько дней.
— Еще одна задержка!
— Только не думайте, что эти дни будут потрачены зря.
— Ну что вы, Чарльз?! Я так не думаю.
— Поверьте мне, за этот короткий срок я постараюсь в корне изменить сложившуюся ситуацию.
— Только не подвергайте себя опасности.
— Конечно, дорогая Флора. Я слишком хорошо знаю цену жизни, которая благословлена вашей любовью. И я не буду подвергать ее ненужному риску.
— Ненужному риску? Значит, будет и нужный? Почему вы не расскажете мне о своих планах на эти три дня? Ответьте, Чарльз, ваш замысел опасен?
— Флора, простите меня, но я не хочу раскрывать свой секрет.
— Я вас, конечно же, прощу, но ваши слова пробудили во мне сотни мрачных предчувствий.
— Почему?
— Вы не скрывали бы ничего, если бы не боялись, что ваши планы вызовут у меня тревогу.
— Флора, забудьте о тревогах и страхах. Неужели вы думаете, что я стал бы искать опасность ради опасности?
— Я этого не говорила, но…
— Прошу вас, успокойтесь.
— Однако ваше чрезмерное чувство чести может побудить вас к неоправданному риску.
— Да, у меня есть чувство чести, но оно не такое глупое, как кажется некоторым людям. Тем не менее, если моя честь велит мне сделать некий шаг, который все находят ошибочным или преждевременным, я все равно поступлю по-своему.
— Вы правы, Чарльз. Наверное, вы правы. Но я умоляю вас, будьте осторожны и не откладывайте вновь наш отъезд из дома. Надеюсь, срок, назначенный вами, действительно необходим для действий исключительной важности.
Юноша пообещал Флоре не забывать о своей безопасности, а затем, как можно было ожидать, беседа перешла на более душевные темы, и разговор двух влюбленных сердец затянулся на еще один счастливый час.
Молодые люди вспоминали о своей первой встрече. Каждое слово, произнесенное ими, вызывало всплеск эмоций и радости. Они говорили друг другу о первых искрах привязанности — о той восхитительной любви, которая вспыхнула между ними. Чарльз и Флора верили, что время и обстоятельства не смогут изменить или разрушить их чувств! О Господи! Какая наивность!
А старый адмирал уже удивлялся, почему юный Голланд, проявив такое нетерпение, не требовал теперь результата его размышлений. Он забыл, на каких быстрых крыльях летит время при встрече двух влюбленных людей. И часы действительно казались Чарльзу минутами, пока он сидел, сжимая в ладонях руку Флоры, и очарованно смотрел на ее прекрасное лицо.
Однако бой часов напомнил ему о разговоре с дядей. Он неохотно встал и произнес:
— Милая Флора, этой ночью я буду нести дежурство, так что ничего не бойтесь и не опасайтесь за свою жизнь.
— С таким защитником я буду в полной безопасности.
— Сейчас мне нужно встретиться с дядей, поэтому я вынужден покинуть вас.
Флора с улыбкой попыталась высвободить руку из его пальцев, но Чарльз прижал ее ладонь к своей груди. В порыве нежности и страсти он поцеловал девушку в щеку — впервые за все их знакомство — и она, покраснев, оттолкнула его. Юноша бросил на нее долгий и томный взгляд, но Флора смущенно вышла из комнаты, и когда дверь за ней закрылась, Чарльзу показалось, что облако закрыло солнце, затмив собой чудесное сияние.
Он вдруг ощутил на сердце странную тяжесть, доселе незнакомую ему. Словно тень какого-то незримого зла накрыла его душу. Словно судьба уготовила Чарльзу какое-то бедствие, способное довести человека до безумия и безысходной тоски.
— Что это? — воскликнул он. — Что так гнетет меня? Неужели я больше никогда не увижу мою прекрасную Флору?
Эти неосознанные слова выдали его наихудшие опасения.
— Минутная слабость, — добавил он. — Я должен одолеть ее. Обычная нервозность, которую лучше не замечать. Не надо изводить себя такой игрой воображения. Мужайся, Чарльз! Мужайся! Тебе хватает реального зла, так что не стоит добавлять к нему нелепые фантазии. Мужайся, Чарльз Голланд! Мужайся!
Глава 25
Просьба Чарльза. — Рассказ адмирала.
Чарльз вышел из дома и увидел дядю, который шагал взад и вперед по одной из парковых аллей. Его руки были скрещены за спиной. Судя по нервной походке, адмирал находился в беспокойном состоянии ума. Заметив племянника, он ускорил шаг, и на его лице появилось такое смущение, что Чарльзу стало неловко наблюдать за ним.
— Дядя, я полагаю, вы что-то придумали?
— Даже не знаю, что сказать.
— Почему? У вас было достаточно времени, чтобы рассмотреть этот вопрос. Я специально затягивал нашу встречу, чтобы дать вам подумать.
— Да, ты не спешил — уж это точно. Но мои мозги работают медленно. И ты должен учесть, что я имею плохую привычку через некоторое время возвращаться туда, откуда начинал свою нить рассуждений.
