Роберт Стайн - Лучшая подруга. Поцелуй убийцы. Богатая девочка. Побег
Эмма молчала.
Сидни поправила браслет на запястье и посмотрела на подругу:
— Ну? Полтинник?
— Ты не поверишь, — прошептала Эмма. — Смотри!
Сидни уставилась в мешок:
— Боже мой!
Мешок был доверху набит пачками купюр, перехваченными тонкими резинками.
— Невероятно! — в возбуждении воскликнула Эмма. Она взяла одну пачку и перетасовал банкноты наподобие колоды карт. — Все по пятьдесят!
Девушка подняла с земли другую палку, и вместе с Сидни они стали рыться в мешке. К ногам ворохом посыпались пятидесятидолларовые купюры.
— Господи. Боже! Да здесь не меньше ста тысяч! — завороженно прошептала Эмма.
— Это сон. — Сидни посмотрела на деньги, потом на Эмму. — Как ты думаешь, чьи они? Как все это оказалось в мусоре?
Эмма медленно покрутила головой,
— Сто тысяч долларов, — повторила она, не сводя жадного взгляда с зеленых купюр. — Сто тысяч долларов!
Глава 3
Сидни нахмурилась:
— Все это очень подозрительно. Как ты думаешь, почему эти деньги оказались в мусоре? — повторила она свой вопрос.
— Какая разница? — Эмма обвела взглядом темную аллею и вдруг, присев на корточки, стала быстро запихивать купюры в мешок. — Надо спрятать, пока никто не увидел.
— Ты права, — согласилась Сидни. — Думаешь, кто‑то ограбил банк?
Эмма равнодушно пожала плечами.
— Может, в полиции знают. — Сидни, застегнув молнию на жакете, засмеялась. — Могу себе представить, как вытянутся у них лица, когда мы отдадим им деньги!
— Ты это серьезно? — удивилась Эмма. — Ты что, правда хочешь отнести деньги в полиции>'
— Конечно. А что еще с ними делать?
Эмма подошла к ней вплотную, глаза ее сверкали от возбуждения.
— Оставить их себе! — прошептала она.
— Издеваешься? — Сидни думала, Эмма сейчас засмеется, скажет, что пошутила. Но та даже не улыбнулась.
«Нет, подруга не шутит», — поняла Сидни
— Только подумай, Сидни! — продолжили ма. — Мы поделим их — по пятьдесят тысяч долларов каждой! Я смогу оплатить мамину операцию! Мы наконец починим крышу и купим новую…
— А ты подумала, как объяснишь маме, откуда у тебя такие деньги?
— Я скажу ей правду, — нисколько не смутившись, заявила Эмма. — Маме будет все равно. Да и кто откажется от такой суммы?
— Да, только… — Сидни, умолкнув на полуслове, помотала головой. Она не могла поверить, что Эмма действительно решила оставить деньги. — Слушай, не подумай, что я такая правильная, но, Эмма, это ведь не наше!
— Нет, наше! — возразила Эмма. — Деньги лежали в мусоре, а мы их нашли. Кто нашел — тот и хозяин. Так?
— Но…
— Да ладно тебе, Сидни! Любой на нашем месте забрал бы все себе. А мы что, хуже? — горячилась Эмма. — Да ты хоть представляешь, на что я могу потратить эти деньги? Я пойду учиться в колледж. Мне не нужно будет надрываться из‑за стипендии. И я в кои то веки прилично оденусь!
Сидни во все глаза смотрела на подругу.
— А что, ты одеваешься неприлично?
— Я ношу одно и то же каждый день. — Эмма вздохнула. — И я стыжусь этого. Но тебе все равно не понять, — с горечью добавила она. — Ты не знаешь, что такое нищета. А я знаю. И поэтому мы оставим деньги себе!
Сидни озадаченно вглядывалась в лицо Эммы. «Неужели она всегда завидовала мне, потому что у меня богатые родители? — думала девушка. — Как же я раньше этого не замечала? Я никогда не кичилась своими деньгами, я не хвасталась этим и никогда не унижала ее из‑за того, что она живет в бедности»
Сидни в замешательстве смотрела на лоснящийся от жира полиэтиленовый мешок.
— В одном ты все равно не права, — пробормотала она. — Я знаю, что такое хотеть, чего не можешь иметь. Мои родители дают мне не все, что хочется.
— Да? А новая машина на день рождения? — запальчиво крикнула Эмма. — Ты захотели — тебе подарили.
— Не отрицаю. Но страховку на нее я должна выплачивать сама, — возразила Сидни. — Ир мой не хотят баловать меня и денег почти не дают. Я бы тоже много чего могла купить на эти пятьдесят тысяч.
— Так давай оставим их себе! Что нам может помешать?
Сидни прикусила губу. Да, соблазн велик, но в то же время — страшно.
— Мы не знаем, откуда эти деньги, — неуверенно проговорила она. — Может, их уже ищет полиция. Или их кто‑нибудь специально оставил их здесь. И если вдруг мы сразу всего накупим и об этом узнают, у нас могут быть крупные неприятности.
Эмма на мгновение задумалась.
— Ладно… Смотри, как мы сделаем. Пока мы их тратить не будем. Спрячем на время где‑нибудь и подождем, не хватится ли их кто‑нибудь.
— А если хватится, мы их вернем, да? — с надеждой в голосе спросила Сидни.
— Да. А если нет… — Эмма усмехнулась. — Тогда они будут наши.
Сидни нервно хихикнула. Она сама не понимала, как дала себя уговорить!
— Так, где же их спрятать? — между тем размышляла Эмма. — У тебя? У вас же вроде есть большой чердак?
— Ну уж нет! Это отпадает, — решительно возразила Сидни. — Это слишком рискованно.
— Да, и у себя прятать я тоже не хочу, — задумчиво протянула Эмма. — Ладно, значит, надо подыскать какое‑нибудь другое место. Никто за нас это не сделает.
— А как насчет старой ивы? — вдруг вспомнила Сидни. — В лесу Фиар‑стрит, где мы устраивали пикники?
— То, что надо! — просияла Эмма. — Зароем их под деревом. Никто не узнает. Переждем пару недель, пока не убедимся, что все тихо, а потом откопаем.
Сидни огляделась по сторонам. Уже смеркалось. На аллее стало совсем темно. Она вздрогнула и зябко повела плечами.
— Ладно, пошли отсюда.
— Да. — Эмма выпрямилась и взяла мешок с деньгами. — Ну что, едем в лес?
— Конечно. Только смотри в оба, хорошо?
Они пошли по аллее. Сидни обернулась и посмотрела назад. Еще не поздно, мелькнула у нее мысль. Вернуться, засунуть мешок в контейнер. Пусть лучше его найдет кто‑нибудь другой.
— Идем, Сидни! — окликнула ее Эмма, посмеиваясь от возбуждения. — Быстрее!
Сидни поколебалась секунду, потом вздохнула и побежала догонять подругу.
* * *— Вон она! — воскликнула Эмма. В конце извилистой лесной тропы, в нескольких ярдах них, чернел толстый ствол раскидистой ивы. Густые ветви бледно‑зеленым шатром опускались до самой земли.
«Когда‑то мы любили сидеть под ней, делились здесь своими детскими секретами, — думала Сидни. — Теперь эта ива будет хранить наш самый большой секрет. Лучшего тайника не найти»
Достав из багажника лопату, девушка по заросшей травой тропинке побрела вслед за Эммой к дереву.
