Сергей Антонов - Полнолуние
– Ваня, меня удивляет твой пессимизм! Завтра нам удастся доказать, что Божко абсолютно не имеет никакого отношения к делам Учителя, а ты ведешь себя так, будто проглотил гвоздь! Довольным быть надо уже потому, что Артема из дерьма вытащим!
– Знать бы, где прячется твой Артем…
Глава 29. Третий
– Что пригорюнился, дружок? – насмешливый голос доносился из глубин подсознания и не принадлежал Поэту. – Сдается мне, ты нуждаешься в помощи.
– Издеваешься? – прошептали, скривившиеся в гримасе боли губы. – Нашел время!
– Я издеваюсь? Ничуть! Над всеми нами издевается этот громила, который ничего не умеет кроме как переодеваться и махать своим молотком! Клоун! Жестокий и трусливый клоун! Кстати, а где он сейчас?
– О ком ты?
– Миленькое дело! – вибрирующий смех напоминал звон гитарной струны. – Учитель разгуливает по городу, уютно устроившись в твоем теле, а ты даже не подозреваешь об этом! Уверен, что когда ты попадешь в переплет, наш дружок-душегуб будет первым, кто поспешит откланяться!
– Не понимаю, – Поэт едва не плакал от досады. – Ни-че-го не по-ни-маю! Причем здесь Учитель? Какое отношение он имеет ко мне, тому, кто в жизни не обидел даже мухи!
– Не стоит заблуждаться на этот счет, голубоглазый пацифист-стихотворец! – в голосе невидимого собеседника зазвучали стальные нотки. – Твои, да-да твои руки по самые локти в крови. Благодари за это нашего общего дружка, которого, к слову сказать, является твоим изобретением.
– Ты хочешь сказать, что Учитель вселяется в меня и вершит свои кровавые дела?
– Вселяется? Неужели ты и вправду думаешь, что одержим неким злым демоном? В таком случае мне не хочется иметь никаких дел с дураком! Оревуар! Я оставляю тебя наедине с твоими мыслями. Может лет, этак через сто ты и додумаешься до чего-нибудь путного.
Поэт понял, что его собеседник не шутит. Его голос к концу фразы стал затихать, а последнее слово было уже едва различимо.
– Постой! Ты говорил, что я сам изобрел Учителя?
– Сначала он не имел имени. Ты придумал сильное и беспощадное существо в целях самозащиты. Помнишь ночь, которую провел в пропахшем мочой и хлоркой туалете детского дома?
– Да. Помню.
Поэт почувствовал, что стремительно уменьшается в росте и понял, что превратился в мальчика. Мальчика прижавшегося спиной к холодным кафельным плитам. В темноте подобно трем бледным лунам белели лица трех подростков. Один из них скривил тонкие губы в улыбке вампира.
– Маленький педик! Ты не хотел застилать мою постель, но сделаешь это. Все равно сделаешь, позже… А сейчас возьмешь в рот мой волосатый леденец и будешь сосать до тех пор, пока я не прикажу тебе остановиться. Тоже самое ты проделаешь с конфетками моих друзей. Готовьтесь получить удовольствие, мальчики!
Парочка шестерок злорадно захохотала над веселой шуткой босса, а тот расстегнул ширинку.
– На колени, любитель горячих вафель!
Несчастный мальчишка не слушал своего палача. Он горячо и неистово молился. Сначала Богу, а затем дьяволу. Оба правителя мира молчали. На их помощь рассчитывать не приходилось и тогда на полную мощность заработало детское подсознание. Многочисленные перенесенные психические травмы создали в мозгу мальчика некое подобие темного колодца. На его дне зарождались и копошились разные чудовища, которые, подрастая, выбирались на поверхность и становились причиной ночных кошмаров.
Усилием воли подросток попытался создать одно из таких монстров и к своему удивлению почувствовал, как где-то внутри зашевелилось, что-то скользкое и холодное.
Ряды кабинок с обшарпанными унитазами и лица мучителей уплыли куда-то в сторону. Вместо них мальчик увидел длинный тоннель, в конце которого яростно полыхал багровый свет, на фоне которого отчетливо вырисовывался силуэт вызванного из бездны чудища.
– Я пришел! – пророкотал хриплый бас. – И готов тебя защитить!
Мальчик бросился навстречу спасителю и… вновь оказался в туалете. Он стоял на коленях и видел в нескольких сантиметрах от своего лица уродливую бледную сосиску.
Думая, что по-прежнему имеет дело с безответным пацаном, насильник прошипел:
– Торопись, если не хочешь, чтобы с тобой сотворили кое-что похуже!
Шипение сменилось воплем, в котором смешались боль и удивление. Не разжимая ладонь, тисками сжавшую член мучителя, подросток поднялся с колен.
– Сейчас я с корнем вырву твое хозяйство и запихну его тебе в рот! Веришь мне?
Наполненные слезами глаза заправилы детдомовских хулиганов встретились с глазами сироты, которые выглядели, как озера, покрытые тонкой коркой льда.
– В-верю…
Лента воспоминаний оборвалась. Поэт вздохнул.
– Так это он? Тот самый, что защитил меня тогда?
– Он. Только подросший и возмужавший. Теперь его зовут Учителем и ему нравится это имя.
– А кто же тогда ты?
– У меня нет имени. Достаточно и того, что я желаю тебе добра. Разве этого мало?
– Кажется, начинаю понимать. Ты, я и Учитель – одно целое?
– Наконец-то! – в голосе отчетливо читалось удовлетворение. – Мы – одно целое и во имя общего блага должны сотрудничать. Позови-ка нашего третьего дружка. В конце концов, он заварил всю эту кашу, так пусть и расхлебывает вместе с нами.
– Позвать? И он меня послушается?
– Теперь, когда тебе все известно, ему нет смысла ныкаться по углам. Эй, гроза пенсионерок, ты где?
Никто не ответил, но поэт почувствовал присутствие новой сущности. Кто-то темный и враждебный не спешил подключаться к разговору, а, затаившись где-то совсем рядом, выжидал и оценивал.
– Я знаю, что ты здесь, – робко пролепетал сочинитель. – Пора покончить с убийствами и решить, как жить дальше.
– Я здесь, – хриплый, будто сорванный от крика голос заполнил голову и отразился эхом от сводов черепа. – Я пришел, чтобы помочь.
– Дождешься от тебя помощи! – скептическое «я» Поэта, хмыкнуло. – Имей в виду, что молотком проблемы не решить, нужные другие методы.
– Существует бесконечное множество решений, – заявил Учитель. – Даже такое тупое создание, как змея сбрасывает с себя кожу, а вместе с ней – ответственность за прошлые грехи. А мы, мыслящие существа и должны гордиться этим!
– Гордиться будешь потом, а насчет избавления от груза старых грехов… Идея, сама по себе неплоха и требует только доработки, – согласился насмешник.
– Какая идея? Какие грехи? – занервничал Поэт. – Перестаньте говорить притчами и загадками!
– Не бойся притч, любимец муз, – властно заявил Учитель. – Слушай нас внимательно.
Совещание трех ипостасей, живших в одном теле, длилось до самого утра. В конце концов, договоренность была достигнута. Эра расслоения личности ушла в прошлое. Пробил час объединения, а главнокомандующим сводного войска был единогласно избран не Учитель, а талантливый тактик и стратег, который предпочитал не называть своего имени.
