Джонатан Страуд - Призрачный двойник
Прошло несколько минут. Надувной лев почти исчез из вида, превратился в яркую красную точку, которую уносило ветром на восток, к мосту Блэкфрайес, Тауэру, и, наконец, еще дальше, к морю.
— Разбился и утонул, я полагаю, — сказал Локвуд.
— Пожалуй, — кивнул сэр Руперт. — Хотя кто его знает…
Он побарабанил по перилам моста обтянутыми перчаткой пальцами.
Я отошла от перил и спросила.
— Кто были эти люди?
— Очевидно, враги Фиттис и Ротвелла, — предположил Локвуд. — Но их больше нет.
— Да, — сэр Руперт Гейл снова побарабанил пальцами по перилам, повернулся спиной к реке, и внезапно сделал выпад своей рапирой в сторону Локвуда. Движение было таким стремительным, что я едва уловила его взглядом. Не поняла я и того, каким образом среагировал на него Локвуд, успевший задержать кончик клинка эфесом своей рапиры. Несколько секунд клинок оставался зажатым в металлических завитках эфеса. Я ощущала физическое напряжение сэра Руперта, и Локвуда тоже. Эта заминка дала мне возможность рассмотреть направление удара — пройди он, и клинок проколол бы Локвуду легкие, а окончил свой путь прямо в его сердце.
Затем сэр Руперт отступил назад, со скрежетом освободив свой клинок. Глаза Гейла сверкали, он легко покачивался на своих ногах — с носка на пятку, с носка на пятку…
— Браво, — наконец, сказал он. — Отличная реакция.
— Прекрасный выпад, — любезностью на любезность ответил Локвуд, и добавил. — Правда, я никогда не нападаю сзади.
— Ну, не совсем сзади, мистер Локвуд. У вас был хороший шанс защититься, и вы его с блеском использовали, — сэр Руперт провел ладонью у себя по волосам, и задумчиво продолжил. — Наши общие враги уничтожены, но мы-то с вами остались. Один на один. Это ли не превосходная возможность закончить, наконец, наш давний спор?
— Эй, — сказала я. — С чего вы взяли, что вы здесь одни? А я? Я тоже здесь.
— Не волнуйся, Люси, — сказал Локвуд. Он откинул полу своего пальто и вытащил рапиру. — Ну, что же, сэр Руперт, начнем?
— Не смейте! — закричала я. — Через пять минут сюда прибегут люди, свидетели…
— Мисс Карлайл, — мягко ответил сэр Руперт Гейл. — Мне вполне хватит и пяти секунд.
— Вы меня опередили, — жестко усмехнулся Локвуд. — Именно это только что хотел сказать я.
Но тут послышались крики, замелькали лучи фонарей. На гребне моста показался Джордж, а за ним толпа агентов из Фиттис и Ротвелла. Локвуд и сэр Руперт Гейл стояли и смотрели на них. Затем сэр Руперт рассмеялся, и аккуратно вернул свой клинок в ножны на поясе.
— Теперь мы с вами все втроем станем героями, — сказал он. — Ну и ну. Занятный вечерок выдался, ничего не скажешь.
Он улыбнулся нам, мы улыбнулись ему. Думаю, даже три сидящих в прибрежной грязи крокодила не могли бы улыбаться так выразительно, так красноречиво поблескивая зубами. И мы стояли так, все трое, до тех пор, пока спустя несколько секунд не утонули в объятиях, поздравлениях и радостных возгласах.
17
После нападения на карнавальное шествие некоторые вещи довольно быстро прояснились. Другие — нет.
Удивительно, но во время карнавала достоверно была зафиксирована смерть только одного человека — боевика, которого заколол своей рукой мистер Ротвелл. Тело второго, несмотря на поиски, организованные полицией (и Старьевщиками), прочесавшими на следующий день весь берег Темзы, так и не было обнаружено. Это звучит невероятно, но ему, возможно, удалось скрыться.
В считанные минуты после начала нападения весь Стрэнд и прилегающие к нему улицы были оцеплены, парад, естественно, прекращен. Двенадцать человек — восемь из толпы и четверо из тех, кто находился на передней платформе Фиттис и Ротвелла, пострадали от призрачного прикосновения. Всем им была оказана помощь врачей, сопровождавших карнавальное шествие. Благодаря тому, что эта помощь была оказана немедленно, всех их удалось спасти, даже ту леди в твидовом пальто, которая первой пострадала от объятий Гостя. Спаслась эта леди главным образом благодаря уколу адреналина, который ей сделала прямо на месте Холли Манро.
С самым первым призраком в одиночку справился Джордж. Заблокировав Гостя на месте с помощью железных опилок, он прочесал платформу, и обнаружил осколки стекла, отмечавшие то место, куда упала призрак-бомба. Здесь же Джордж отыскал кусок челюсти с двумя пожелтевшими от времени зубами. Когда он обернул его серебряной сеткой, Гость исчез. Позже другие агенты обнаружили еще пять Источников, разбросанных среди обломков платформы.
Пенелопа Фиттис осталась цела и невредима. Стив Ротвелл вывихнул руку в запястье, помогая своим оперативникам блокировать второго Гостя. Когда на следующий день оба лидера появились на фотографии на первой странице «Таймс», его рука была подвешена на роскошной перевязи с монограммой.
Забавно, но закончившийся так плачевно карнавал, по мнению властей, имел большой успех. Пережитый во время нападения шок привел, казалось, жителей Лондона в чувство. Возможно, это была естественная человеческая реакция на террористический акт. Возможно, у людей вызвала гнев попытка подвергнуть смертельной опасности мисс Фиттис и мистера Ротвелла. Ведь что ни говори, но, несмотря на нынешние трудности, они возглавляли два самых уважаемых агентства, так много делавшие для безопасности людей на протяжении последних пятидесяти лет.
Короче говоря, что бы ни было тому причиной, но после той ночи волнения в Челси резко пошли на убыль. Теперь ДЕПИК и привлеченные им агентства могли беспрепятственно и спокойно продолжать свою работу.
Другим немедленным результатом ночного нападения стала резко возросшая репутация агентства «Локвуд и компания». Фотография Локвуда появилась на третьей странице «Таймс» и еще в нескольких газетах. Объектив фотографа поймал его в тот момент, когда Локвуд перепрыгивал с платформы на платформу — летел по воздуху в развевающемся за спиной длинном пальто, с откинутыми назад волосами, едва касаясь своей рапиры, которая, казалось, парила у него в руке. Легкий, красивый, изящный, он был похож на раскинувшую крылья черно-белую птицу.
— Эту фотографию я непременно должен поместить в альбом, — сказал Джордж, разглядывая газету.
Мы сидели в нашей гостиной за столом, со стаканами лимонада в руках. Камин был разожжен, шторы задернуты, скрывая печальный свет сумерек за окном. На полу грудой валялись прочитанные, скомканные газеты. Казалось, в наш дом вернулся былой, привычный для нас, беспорядок. Холли Манро было сегодня не до уборки, она целый день провела у телефона, отвечала на звонки. Правда, сейчас она тоже сидела с нами, со своим раскрытым блокнотом на коленях. Сверху, со шкафа, за этой мирной картиной тихо наблюдал из своей банки череп.
