Руки, полные бури - "-Мэй-"

Хотя мысль ему совсем не нравилась. Анубис добавил:

– Лучше не экспериментировать.

Луиза снова улыбнулась, не открывая глаз. Неуверенно спросила:

– Персефона вернётся?

– Не знаю, – честно ответил Анубис. – Раньше не видел её смерть, не с чем сравнить. Но я верю, что ритуал удался и да, вернётся. Узнаем через пару дней.

На кухне обнаружился Гор, подсвеченный мобильным телефоном в руках. Его разные глаза смотрели на Анубиса, пока он включал свет и убирал аптечку на привычную полку справа от плиты. Нефтида предпочитала держать её под рукой.

– Спасибо, – внезапно сказал Гор.

Анубис пожал плечами. Он не очень понимал, за что благодарит Гор, но и развивать тему не хотел. Тот как будто подслушал его мысли:

– Что кинулся защищать меня, воробушек.

– Как иначе-то, – проворчал Анубис. – Иногда ты нарываешься больше, чем Сет. Твою рану стоит осмотреть?

– Вряд ли что-то изменилось с тех пор, как ею занималась Нефтида.

Анубис это знал, но ему хотелось занять чем-то руки и не спать. Его пугало, что он снова видел тот же сон Кроноса… хотя нет, его пугало, что на этот раз проснулся не в своей постели, а стоя посреди ванной. Амон что-то пытался сказать по этому поводу, но он слишком устал, Анубис же пообещал, что не будет сегодня спать.

Он боялся этого.

Анубис нашёл какое-то печенье на верхней полке и уселся напротив брата.

– Тебя что-то беспокоит? – нахмурился Гор.

Иногда он бывал очень проницательным. Явно не в отца. Хотя, с точки зрения Анубиса, эти таланты не вовремя.

– Нет, – соврал он. – Если не считать чудовищ и мёртвой Персефоны.

– Я говорил о тебе, а не о них.

– Съешь печеньку.

Анубис подтолкнул к брату упаковку. Печенье с шоколадом и правда было почти идеальным. По крайней мере, сейчас.

Ему хотелось поделиться. Рассказать о снах, которые повторялись и пугали до умопомрачения, но это казалось чем-то несущественным по сравнению с мёртвой Персефоной или ранами Луизы. С Амоном, который вряд ли в ближайшее время полностью восстановит божественные силы. Даже с самим Гором и его раной, по которой снова прошлись чудовища.

К тому же Анубис не любил слабости. В ту ночь, после ацтеков, они сидели с Амоном в комнате, и Анубиса слегка потряхивало после выдернутого сердца и силы мертвецов. Он тогда уткнулся в плечо растерявшегося Амона и прошептал, как же устал от того, что не может совладать с собственной силой и Дуатом.

Ему до сих пор стыдно. К счастью, пока он ходил за ещё одним одеялом, не слишком-то торопясь, Амон успел уснуть.

Сейчас Анубис молчал. Разные глаза Гора не давали забыть, что он может. Хотя сам Гор давно простил брата, себя самого Анубис так простить не мог.

Он вздрогнул и зажмурился, ощущая знакомого человека, который пересёк черту: мертвецы ощущались постоянно. Стоило прикрыть глаза, он мог видеть бесконечные дороги Дуата, призрачные силуэты, что скользили по ним и что-то шептали, постоянно шептали. Звали за собой или не умели молчать.

Анубис теперь не умел их не слышать.

Сейчас он на миг задержал ощущения – это как встреча со старым знакомым. Души постоянно проходили в Дуат, Анубис ощущал каждую из них. И эту он знал.

– Инпу? Что такое?

Открыв глаза, Анубис улыбнулся. Наверное, в этот момент он выглядел как идиот, но ничего не мог с собой поделать.

– Умерла женщина и перешла в Дуат. Я встречал её при жизни.

– Твоя подружка?

– Как грубо. – Анубис продолжал улыбаться. – В восьмидесятых отец надолго отпустил в мир людей, и я устроил большое путешествие по Америке. Эта девушка тогда была совсем юной, в каком-то небольшом городке, и просила забрать её с собой. Она наверняка прожила хорошую жизнь. Её звали Лиззи.

– Она тебе сейчас сказала?

– Я помню.

Души продолжили течь своим чередом, пусть Анубис ненадолго отвлёкся на воспоминания о давних пыльных дорогах и придорожных барах, где он останавливался, весело заявляя, что куда старше, чем кажется.

– Я слышал, что ты сказал тому чудовищу. Ты ведь соврал. Нет для нас или для них никакого загробного мира. Мы исчезнем.

Анубис с удивлением глянул на брата.

– Я проводник, – ответил Анубис. – А он боялся. Что я должен был сказать? Я не знаю, куда попадают чудовища после смерти.

– Исчезают. Как боги. От нас ничего не остаётся. Память, если повезёт.

– Кто знает…

– Все знают! – резко ответил Гор. – Не нужно было ему врать, воробушек.

Анубис не мог понять, с чего это так задевало Гора, почему вдруг он стал таким яростным. Но тихо сказал:

– Я убивал богов, Хару. Почему ты думаешь, я не верю, что для них может существовать свой мир мёртвых, о котором мы пока не знаем?

– Потому что это враньё. Мы просто исчезаем.

Гор поднялся и тихо ушёл с кухни, оставив Анубиса в недоумении. Он ещё долго сидел в одиночестве, размышляя о том, что произошло этим вечером и ночью. Вспомнил Эбби, которую оставил в Дуате. Она казалась напуганной, извинялась, что сделала ему больно. Заверила, что не ощущала Кроноса, но согласилась остаться.

Анубис сам не заметил, как задремал, склонив голову на сложенные на столе руки.

Сет проснулся резко. Будь на его месте кто другой, он бы наверняка не понял, где находится, но Сет родился воином, готовым сражаться хоть против всего мира сразу.

Он лежал в комнате, в темноте, рядом спала Нефтида.

Но что-то не так, категорически не так. Привыкший доверять инстинктам, Сет бесшумно поднялся, натянул одежду, прислушиваясь к ощущениям и постепенно понимая, что дело не в нём. Дело в Анубисе.

Нефтида на кровати зашевелилась, разбуженная, почувствовавшая, что-то не так. Не теряя времени, Сет выскользнул из комнаты.

Он едва не столкнулся с Гором, им хватило быстрого обмена взглядами, чтобы понять, что разбудило их одно и то же. Но Гор не знал, куда идти, а Сета вело чутьё. Или он подозревал, что знает, где искать.

Щёлкнув выключателем ванной, он коротко выругался.

Гор первым нырнул внутрь, будто сокол, сложивший крылья, упал на колени, подхватывая лежащего Анубиса. Глаза закрыты, лицо бледное, а может, казалось таковым на фоне ослепительно-белого кафеля, залитого кровью из развороченных рук.

Осторожно опускаясь перед Анубисом на колени, Сет ощущал шелест золотистых крыльев Гора и одновременно с этим потянулся к Анубису мысленно, пока руки зажимали порезы.

– Он спит, – коротко сказал Сет.

Гор вскинул голову:

– Почему не просыпается? Потерял много крови…

– Дело в Кроносе. Надо разбудить раньше, чем сон будет доведён до конца.

Сет уже ощущал. Кончиками пальцев, волосками на коже, но сила мертвецов поднималась вокруг них, ведомая Анубисом.

– Чем заканчивается сон? – Гор оставался таким же собранным, как Сет.

– Он направляет силу внутрь самого себя. Уничтожает собственную божественную сущность.

В ванной становилось трудно дышать от густого запаха мирры, от шелестящих бинтов мумий и костей – сила поднималась. Где-то позади послышались взволнованные вскрики, Сет не обращал внимания. Он раз за разом пытался мысленно достучаться до Анубиса, но тот не слышал.

Он не цеплялся за маяк, не шёл к нему, потому что не знал, что это нужно. Не понимал, что видит не обычный сон.

– Разбудить, – прорычал Сет. – Надо его разбудить. Привлечь внимание. Инпу, проклятье!

Он ощущал мгновения песчинками, которые просачивались сквозь пальцы. Потому что сознание Анубиса оказалось слишком крепко заковано в сон, пока ладони Сета становились липкими от крови.

Он уже думал, какой рывок сделать, когда Гор наклонился к уху Анубиса:

– Ты никогда не спрашивал, что я вижу новым глазом. Но хотел знать. Призраков, воробушек. Всех духов, которые не пожелали отправиться в загробный мир, которых никто больше не видит. Они вьются вокруг живых и богов. Я куда ближе к мертвецам, чем мне хотелось признавать. Я вижу призраков, воробушек.