Кэт Ричардсон - Полтергейст
— На этот раз вы слишком далеко зашли, Такман. Один из выпестованных вами психов превратился в самого настоящего убийцу!
— Нет, — ответил он, но голос его звучал тихо и неуверенно, глаза забегали.
— Да. Со своей теорией вседозволенности и неограниченных полномочий вы создали настоящий питомник для психопатов. Вы самолично их отобрали. Вы им сказали, что они могут создавать призраков и перемещать вещи силой мысли, а потом устроили небольшую наглядную демонстрацию. В итоге один из них и впрямь создал призрака… Да еще какого! Но вам и в голову не приходило, что один из них зайдет так далеко? Или приходило? Однажды ведь уже случалось нечто подобное?.. Несколько лет назад один из ваших подопечных оказался в больнице по вашей милости…
— Я тут ни при чем! Это сделал другой участник. — Призрачные зеленые змейки, которые танцевали во Мгле вокруг головы Такмана, повернулись вовнутрь, прильнув к нему, словно щупальца, и поменяли цвет на тошнотворный желто-зеленый. Признак паники? Я надавила:
— Именно это вы и заявили в прошлый раз. И, полагаю, вы скажете то же и сейчас, когда одного из ваших подопечных арестуют за убийство и он свалит вину на призрака. Вы соучастник. Вы поместили собственноручно собранную группу несчастных, запутавшихся людей в стрессовую ситуацию, и один из них оказался скрытым психопатом, который только этого и ждал. А вы предоставили ему или ей несколько потенциальных жертв и удобное оправдание любых поступков. За десять дней я успела, пусть и поверхностно, познакомиться с жизнями этих людей — кстати, ближе, чем вы, готова поспорить, — и увиденное говорит о том, что один из них убил Марка Луполди. Использовав ваш проклятый полтергейст!
Такман побелел, его темные злодейские глаза распахнулись.
— Вы дали им разрешение и вложили в руки оружие. Один из них им воспользовался. Другого объяснения нет. Сила, которая кинула стол в окно аппаратной, могла швырнуть Марка о стену с мощью, достаточной, чтобы разбить череп…
Он затряс головой.
— Нет. Нет, нет, нет…
Я усадила его в кресло и села рядом, приблизив лицо к его лицу и прожигая его взглядом до тех пор, пока он не поднял глаза. Я заговорила быстро и негромко:
— Такман, закройте проект. Даже если вы не верите, что Марка убила Селия, эта проклятая тварь съехала с катушек. Я навела справки: Кену повезло, что его ноги целы. У Иена сломано два ребра, у Кары одно, плюс швы с прошлой недели. Пэтти пришили ухо, все получили ожоги и порезы, когда взорвались лампочки. Никто не брал стол в руки и не бросал. Никто не закоротил провода доски с огнями. Никто не заставлял температуру в комнате понизиться, и никто не прикасался к магнитофону. Вы дали им власть и разрешили калечить друг друга, чем они и занялись. Но в ваших силах выдернуть вилку из розетки. Так сделайте это.
— Нет. Я не согласен. Этого больше не повторится — я обещаю.
— Повторится! Только будет еще хуже, хуже с каждым разом. Все началось с мелкого воровства, щипков и бросания мелких предметов. Теперь разбитое окно и травмы. Что дальше? Вы что, не видите, к чему все идет? Дождетесь, пока одного из них не размажет по чертову стеклу…
— Хватит! — Он встал и посмотрел на меня сверху вниз. Он побелел, задыхался и некрепко стоял на ногах; люди за столиком у входа в банкетный зал оборачивались, чтобы на нас посмотреть. Я поднялась и спокойно встала напротив него — спокойно, насколько смогла. Заговорила я обычным тоном.
— Эксперимент не удался, доктор Такман. Это была ошибка. Если вы сейчас же закроете проект и уничтожите всю документацию, согласно которой мы и мой подрядчик выглядим как воры, вы вернете часть гранта, и никто не будет слишком сильно к вам придираться. Если у них не будет повода.
Он с надеждой, хотя и не переставая хмуриться, посмотрел на меня и облизнул сухие губы. Такман плюхнулся обратно в кресло, и я снова села рядом. У меня мурашки побежали по коже, но я заставила себя положить руку на подлокотник его кресла. Клейкий озноб потек вверх по предплечью, и я с трудом сдержала дрожь.
— Я не дам им повода. При условии, что вы немедленно закроете проект. Если вы меня послушаете, мне не придется защищать себя от обвинений в воровстве или нести эти отчеты в полицию или на кафедру. Просто закройте его. Скажите, что в протоколе была неточность. Если нужно, сами ее вставьте. Скажите, что произошла ошибка. Знаю, это не очень приятно, но уязвленная гордость не стоит человеческих жизней. Ошибка, и все.
До него наконец дошло. Он выпрямился, остекленевшие от страха глаза снова ожили.
— В расчеты закралась неточность. Я закрою проект. Я обо всем позабочусь — бумаги, команда… Я их обзвоню и сообщу, что мы сворачиваемся.
Наконец-то, впервые за долгие часы, я могла отдышаться. Я снова встала и, кивая, вручила ему конверт с отчетами.
— Вот ваши отчеты. Это конфиденциальная информация, их никто не видел. Просто выпишите чек, оплатите мои услуги, и будем считать, что дело закрыто.
Он посмотрел на счет, поднял глаза и нахмурился, как будто его что-то смутило.
— Я не буду платить. Вы не выполнили работу, для которой я вас нанял.
У меня отвисла челюсть.
— Ну, вы и наглец… Такман, вы поняли хоть слово из того, что я вам только что сказала? Вы вор и лжец, и я могу это доказать. Вы что, думаете, это единственная копия моего отчета? У нас с вами контракт на розыск вероятного мошенника. Я доказала, что единственный мошенник здесь вы. Условия контракта соблюдены. Не вынуждайте меня звонить адвокату, потому что я сообщу ей всю правду о случившемся. В полном соответствии с контрактом, кстати. Хотите услышать то же самое в суде? — Я дернула головой в сторону банкетного зала. — Хотите, чтобы они это услышали?
Он злобно зыркнул. Опять «включил злодея». Я вздохнула.
— Даже не пытайтесь, Такман. Все козыри у меня. Ваша карта бита. Вы свернете проект, и немедленно!
Он опустил глаза и полез в карман за чековой книжкой.
Когда я уходила, унося в сумочке чек, Такман по-прежнему рассматривал отчеты.
— Неточность. Недосмотр… — бормотал он, пытаясь убедить самого себя в том, что речь о простой ошибке.
Глава двадцать вторая
Может, полтергейст неким образом узнал, что я пытаюсь его уничтожить, а может, просто был не в духе, но большую часть ночи четверга я провела, отражая его нападки. Всю дорогу до дома у меня над ухом в салоне «ровера» свистели мелкие предметы. Жмурясь и пытаясь увернуться, я чуть не врезалась в ограждение моста; на миг перед глазами мелькнул головокружительный вид расстилавшейся внизу береговой линии, а затем я выровняла руль и вернулась на центр полосы.
