Сергей Головачёв - Приди и узри
— А разве они не знают, что здесь опасно? — деланно беспокоясь, спросил чернолицый.
— Знают, — ответил ему рыжеволосый.
— А разве они не знают, что здесь девушки бесследно пропадают? — продолжал нагнетать чернолицый.
— Вы знаете об этом? — спросил рыжебородый у девушек.
Майя и Жива молча кивнули. Больше всего их напрягало то, что за тёмными стёклами очков они не видели глаз этих людей.
— Тогда зачем, спрашивается, вы сюда пришли?
От этих слов у девушек пробежал мороз по коже, и теперь уже они сами потеряли дар речи.
— Видимо, они надеются, что маньяки им не встретятся на дорожке, — улыбаясь, объяснил им чернокожий. — Я уже не говорю про всяких там тварей.
— А что, разве они здесь тоже гуляют? — деланно удивился рыжебородый.
— Может, скажете, что вы и есть те самые? — отважно спросила Жива.
Люди в чёрных костюмах молча переглянулись и как-то странно усмехнулись, давая понять, что они и есть те самые. Кто же в действительности находился перед ними, определить было довольно сложно. Глаза их, как назло, были скрыты чёрными очками, а головы были покрыты чёрными шляпами. Видимо, неспроста.
— Только попробуйте нам что-нибудь сделать, — с вызовом ответила Жива.
— А то что? — поинтересовался рыжеволосый.
— А то! — дерзко ответила Жива.
Рыжебородый усмехнулся и кивнул чернолицему:
— Они, видимо, хотят нас напугать, Дэн. Тебе страшно?
— Очень, — деланно испугался Дэн. — А знаешь почему, Михаил?
— Почему? — пожал плечами рыжеволосый.
— Потому что стоит им только закричать, как тут же поднимется буря, способная ломать деревья, как спички.
Майя и Жива удивлённо переглянулись друг с другом.
— Ты глубоко ошибаешься, — покачал головой Михаил. — Даже если они и закричат, их никто не услышит.
— Так что, им даже рот зажимать не нужно?
— Нет.
Чернокожий подошёл к ним ближе.
— Ещё один шаг, и я закричу, — предупредила Жива.
Дэн сделал этот злополучный шаг.
Жива завизжала, вернее, она открыла рот, чтобы завизжать. Но визга своего почему-то не услышала. Голос у неё внезапно исчез, вместо крика получался только сип, как будто она кричала в себя.
Майя также попробовала закричать, но и у неё ничего не получилось.
— А-а, — просипела она. — Так это вы украли Зою? Что вы с ней сделали?
— Пока ещё ничего, — признался Дэн.
— Вы хотите принести её в жертву? — прошептала Жива. — Выпить её кровь?
— Разве я похож на вампира? — мягко заметил Дэн и, сняв очки, потёр безымянным пальцем правый глаз.
В левом глазу его Жива заметила вертикальный зрак.
— Ты не вампир, — прорезался вдруг у неё голос.
— А кто? — удивился Дэн, водружая вновь очки на место.
— Змея! — призналась Жива.
— Ха, — усмехнулся ей разоблачённый аспид, широко открыв рот и показав раздвоенный язык. — Значит ты видишь меня? Но где же это ты видела змею, которая пьёт кровь? Кровь пьёт обычно мышь, — кинув взгляд на рыжебородого, он усмехнулся и добавил, — ну, в смысле, летучая.
— А вы что делаете? — испуганно воскликнула Майя.
— Змея обычно заглатывает жертву целиком.
Майя похолодела. Тысячи иголок вонзились в её кожу на затылке. У неё возникло ощущение, будто бы её волосы встают дыбом, вся полуметровая копна её волос. Неожиданно возникла ужасная, искрящаяся напряжением и давящая на мозги пауза, во время которой никто не произнёс ни слова. Ошеломлённым девушкам вдруг стало ясно, что сейчас последует.
Рыжебородый почему-то замер, тупо уставившись на них. Человек-змей также застыл на месте, сохраняя молчание. Хотя глаза его были скрыты за чёрными очками, Жива по положению головы проследила, куда был направлен взгляд аспида. Дэн смотрел в нижнюю корневую чакру Майи.
Неожиданно у той подкосились ноги, и она осела на землю.
— Что с тобой? — бросилась Жива к двоюродной сестре.
— Я не чувствую ног, — обессилено прошептала Майя.
Сразу поняв, в чём дело, Жива кинула на аспида гневный взгляд.
— Что ты с ней сделал, гад?
— Ничего, — ответил Дэн, вновь показав раздвоенный язык. — Я ведь пока ещё даже не касался её! Но уж если коснусь, то мало не покажется.
— Отпустите нас, — задрожал голос Майя.
Рыжебородый вновь кровожадно облизнулся:
— Таких румяных, юных, полнокровных?
Неожиданно в его облике проскользнуло нечто странное: как если бы за плечами его вдруг выросли перепончатые крылья, а в лице промелькнули звериные черты.
— Михаил, ты теряешь вид! — предупредил его чернокожий.
Михаил тут же коснулся своих наручных часов. Крылья тотчас пропали, а лицо вновь приобрело человеческие черты.
— Отпустите нас. Мы же ничего плохого вам не сделали, — взмолилась Майя.
— Идите, — усмехнулся аспид, — если сможете.
Жива потянула двоюродную сестру за руку.
— Вставай!
— Я не могу, — чуть не плача, ответила Майя.
Жива резко провела рукой за спиной кузины, делая зигзагообразное молниеносное движение и тем самым словно обрубая невидимые нити.
— Молния, сверкай!
Затем она тут же коротко хлопнула в ладоши и громко прокричала:
— Гром, греми! Перун, помоги!
Услышав призыв к Перуну, к самому главному из славянских богов, аспид и херувим оторопели.
Неожиданно Жива заметила, что сверху по спуску на них с огромной скоростью мчится чёрно-красное пятно. Этим пятном оказался велосипедист на горном велосипеде в чёрно-красном облегающем трико с защитным шлемом на голове, тот самый, чей портрет был нарисован на подпорной стене.
— Бежим! — кивнула она сестре, схватила её за руку, и они вместе стремглав бросились навстречу приближающемуся байкеру, оставив двух тварей позади.
Развив сумасшедшую скорость, велосипедист со свистом пронёсся мимо расступившихся в стороны двух девушек в традиционных украинских нарядах, резко затормозил и едва не сбил с ног двух людей в чёрных шляпах, загородивших ему путь.
10. Два в одном
— Когда круг замыкается — история повторяется, — продолжал разглагольствовать перед экскурсантами босоногий гид. — Согласно древней легенде, землю нашу опоясывает мировой змей, кусающий сам себя за хвост. Змея этого называют уроборос, и, как символ, он олицетворяет цикличность жизни и смерти — вечность и бесконечность. «Мой конец — это моё начало».
Кроме того, змей, пожирающий свой хвост, обозначает одну часть человечества, которая уничтожает другую. Считается, что место, где уроборос пожирает свой хвост, находится на одной из лысых гор.
