Алексей Атеев - Город теней
– Ты сомневаешься, – вскричал старец, – в моих словах?!
– Не то чтобы очень, – уклончиво заявила девушка, – но хотелось бы собственными глазами убедиться.
– Хорошо, пойдем...
Вначале они куда-то спускались по крутой и древней каменной лестнице, потом шли по сводчатым переходам, освещенным чадящими факелами.
«Как в компьютерной игре», – подумала Бланка.
Наконец остановились возле небольшой железной дверцы с массивным железным кольцом. К удивлению Бланки, старец вытащил из кармана пиджака огромный ключ с замысловатой бородкой и сунул его в замочную скважину. Дверь с мелодичным звоном отворилась сама собой.
– Входи, лапушка, – ласково произнес старец.
И Бланка шагнула внутрь. Старец щелкнул пальцами, и вмиг вспыхнули десятки свечей.
– Электричество все не удосужусь провесть, – словно оправдываясь, заметил старец. – Я уж по старинке, свечечки затепливаю.
Девушка огляделась. Они находились в невысоком сводчатом помещении, сложенном из массивных, едва отесанных каменных блоков, как видно, давным-давно. Вид у помещения был явно средневековый. На стенах висели древние воинские доспехи, богато украшенные серебряной и золотой насечкой. Щиты, шлемы и кирасы грозно и зловеще поблескивали в неверном свете свечей. Мерцали узорчатые лезвия дамасских клинков. Но не только старинное оружие имелось в хранилище. Между мечами и кинжалами были развешаны роскошные парчовые одежды, украшенные жемчугами и яхонтами. Их алмазные пуговицы радужно искрились, а висевшие над платьем древнерусские венцы и кокошники играли всеми цветами радуги. Но главное было не в этом. Вдоль стен стояли невысокие, окованные полосами металла сундуки, один вид которых вызывал невольное уважение. В них явно хранились несметные сокровища. Так и оказалось.
– Смотри! – воскликнул старец.
Он рывком отбросил крышку одного из сундуков. Тусклый блеск тысяч золотых монет ударил Бланке в глаза. Она на мгновение зажмурилась.
– А вот это... Нет, ты гляди, гляди...
Наваленные вперемешку драгоценные камни испускали волшебное сияние. У Бланки закружилась голова, а старец продолжал отбрасывать крышки сундуков.
– Гляди!
Старец сорвал со стены длиннополый парчовый кафтан, нахлобучил остроконечную шапку с павлиньим пером, взял в руки тяжелый меч с волнистым лезвием. Черты лица у него вдруг заострились. Сухая, пергаментная кожа обтянула лоб и скулы. Нос выгнулся крючком, глаза выкатились из орбит, на подбородке обнаружилась жидкая бороденка. Он ощерил лошадиные зубы.
– Ну, как?!
– Кощей! – ахнула Бланка. – Как у Васнецова!
– И эдак меня некогда величали, – довольный произведенным впечатлением, сообщил старец. – Ты не пугайся облика-то моего... Это вроде как иллюзия. Я могу в любой личине пребывать. Да ты же видела... А данная жуть для острастки.
– А это не иллюзия? – спросила девушка, указав на сундуки.
– Шутишь?! Ты в ручки возьми, на зубок попробуй. Все родное. Но не думай, что у меня только золото и самоцветные камни имеются. Мы тоже со временем в ногу шагаем. Вот, глянь сюда.
В углу сокровищницы, на огромном столе, громоздились пачки разноцветных купюр. Были тут доллары и фунты, иены и евро...
– Многие миллионы, – сообщил старец. – Вот только мыши... – Он взял одну пачку, лежавшую с краю. Углы купюр были обгрызены. – Твари проклятые! Я и кота сюда запускал, и мышеловки ставил, и отраву рассыпал... Бесполезно! Жрут! И какой такой в ней вкус, в этой бумаге? Поэтому многим количеством не обзавожусь. Хватит пока... И все это может стать твоим, если, конечно, пойдешь мне навстречу. Согласие дашь... А, девулька?
Бланка ошеломленно молчала.
– Ладно, подумай, подумай... – по-своему понял ее молчание старец. – Ну, насмотрелась? Бери чего хочешь. Да не стесняйся. Вот, примерь... – старец протянул Бланке алмазный венец.
– Куда в нем... – отпрянула девушка. – Как из оперы...
Она порылась в одном из сундуков. Достала несколько колец с камнями, примерила...
– Впору, – констатировал старец, – вот и забирай.
По телу Бланки пробежал озноб. Она зябко поежилась.
– Да ты же босая! – всплеснул руками старец. – Тапочки-то свои сдуру в прихожей сняла. На-ко вот надень...
Он сунул ей в руки роскошные мягкие шелковые туфельки, расшитые ярчайшими цветами и отороченные драгоценным мехом.
Бланка сунула ступни в туфельки, и мягкое тепло разлилось по телу.
– Довольно экскурсий, – неожиданно заявил Асмо-дей. – Пошли назад.
И вот они вновь в спальне. Несколько утомленная увиденным, девушка присела в кресло, обитое голубым атласом, и небрежно поигрывала носком шелковой туфельки, поглядывая на пальцы, украшенные бриллиантовыми кольцами. Она понимала: это еще не все. Но что потребует старец за царские дары?
– Послушай, девушка, – неуверенно произнес Асмодей. – Я уверен, конечно... – тут он запнулся, словно сбился с мысли. – Но все же хотелось бы проверить, убедиться...
– В чем?
– Точно ли ты из тех Рамиресов?
– Вот уж не знаю!
– Да убедиться не сложно. Я же говорил про родимое пятно... На... э-э... попке.
«Ага, – сообразила Бланка, – дошло до вознаграждения с моей стороны. Так сказать, до аванса».
– Позволь узреть?! – вдруг взвыл старец. «Только нужно построже, – кумекала девушка. —
А если власть над ним заполучить, из него можно веревки вить».
– Узреть? – переспросила она. – То есть я должна раздеться?
– Ну, не совсем...
– Нет, дорогой Асмодей Ваалович. Больно уж вы поспешны. Я, конечно, понимаю: возраст, одиночество и все такое... Сочувствую даже... Вы, наверное, челов... дядечка неплохой, но так нельзя. Утром мы даже не были знакомы, а сейчас вы предлагаете невесть чего. Некрасиво. Я же не продажная шлюха. Не прости господи какая-то... А подарки ваши?.. Что ж, они, конечно, хороши, но честь девичья дороже!
– Но я вовсе не желаю тебя обидеть, пальцем не трону. Мне бы только убедиться.
– Нет, и еще раз нет!
– Шубу соболью подарю... Только за один погляд.
– Сейчас лето.
– Зима наступит. В шубе собольей ходить будешь. У тебя отродясь собольей-то не было.
– И не нужно. У меня беличья есть.
– В беличьих только чернавки ходят. А ты – боярышня!
Бланка задумалась, искоса посматривая на разгоряченного старца. Показать ему, что ли?..
Она поднялась из кресла, прошлась по комнате, не обращая никакого внимания на Асмодея, следящего за ней горящими глазами, потом встала возле зеркала, поправила волосы и провела рукой по бедру.
– Только одним глазком! – взмолился старец. Бланка расстегнула пуговицу джинсов и медленно опустила застежку «молнии» вниз.
– Где шуба?! – неожиданно воскликнула она, смотря на себя в зеркало.
