Лорен Оливер - Неупокоенные
Бедная Ева! Трентон всегда мечтал о младшей сестре, особенно после того, как Минна уехала учиться в колледж и оставила его с матерью. Он бы не мучил ее, как другие старшие братья, не запирал бы в ванной, не таскал бы за волосы…
Он бы показал ей, как ловить лягушек руками, как его самого учила Минна; они бы ходили вместе к ручью ловить тритонов; он читал бы ей сказки на ночь, а когда бы она подросла – стал бы рассказывать страшные истории.
Адриана вышла из ванной. Она немного забрызгала блузку водой, и та прилипла к телу. Трентон неуклюже поднялся на ноги. Он не ожидал, что она придет обратно в столовую, думал, что она направится в гостиную, например. Но, конечно, Адриана не ориентировалась в доме и не знала, куда идти.
Трентон очень сожалел о том, что он был жив, а дочь Адрианы – нет, хотя девочка хотела жить. Он хотел сказать, что ему жаль, но подумал, что эти слова ничего не будут значить. Кто бы их ни сказал – он или кто-то другой.
Они так и стояли молча. Трентон чувствовал напряжение в воздухе. А также запах похорон.
Адриана первая заговорила:
– У тебя ее глаза. Очень красивые.
Трентон не знал, что на это ответить.
– Как вы? В порядке? – спросил он.
Адриана улыбнулась, но это была самая печальная улыбка из всех, что он когда-либо видел. Трентон вспомнил, как Ева впервые явилась ему в оранжерее – в тихом шуршании сухих листьев. Ему стало так же грустно, как тогда. Он печалился о ней даже больше, чем об отце.
– Я не знаю, – сказала женщина, – как думаешь, все наладится?
– Все наладится, – сказал он, хотя и сам не знал наверняка. Трентон ощутил легкое движение в воздухе, словно его потоки изменили направление. Так всегда бывает, когда люди лгут друг другу или ведут ничего не значащие разговоры.
Когда Адриана ушла, Трентон остался в столовой и стал прислушиваться к звукам дома – скрипу половиц, шипению труб, шорохам, – ожидая услышать голоса или шепот. Но ничего не услышал.
Он прочистил горло. Трентон знал, что ни мать, ни сестра его не услышат, но все равно опасался говорить громко.
– Ева, – позвал он, а потом чуть громче, – Ева?
Тишина. И было непохоже, что она обиделась и не разговаривала с ним. Тишина стояла мертвая – ни шороха, ни скрипа, ни дуновения ветра – ни малейших следов ее присутствия. Она либо ушла навсегда, либо он утратил способность ее слышать. Было такое чувство, что когда его рвало, вместе с рвотными массами вышел и какой-то вирус, позволяющий Трентону общаться с призраками.
Может, когда он отказался умирать, он отказался и от них тоже?
– Прости, Ева. Я подвел тебя, – прошептал Трентон. Он хотел верить в то, что она его слышит.
Вот в чем проблема смерти – в том, что она навсегда. Ты не можешь устать от нее и вернуться домой. Никто не накинет тебе на плечи куртку, как это сделал детектив Роджерс с Вивиан, не посадит в машину и не отвезет тебя обратно в твое тело. Вот если бы тела были как комнаты: захотел – вошел, захотел – вышел.
Интересно, Минна уже закончила копать яму? Она должна быть достаточно глубокой, чтобы можно было захоронить урну. Он подошел к окну, чтобы посмотреть, но обзор ему загородил большой белый фургон с надписью «Кровли Коннели». Коннели. Знакомая фамилия…
– Эй, есть кто? – раздался мужской голос. Прежде чем Трентон смог доковылять до двери, он услышал, как она распахнулась, и нежданный гость прошел в дом.
– Я могу вам помочь? – спросил Трентон у незнакомца. Это был пожилой мужчина лет шестидесяти в старой растянутой футболке и серых рабочих штанах. Но, несмотря на его возраст, плечи у него были широкие, а руки мускулистые.
– Ты кто? – выпалил он.
– А вы кто? – вопросом ответил Трентон.
– Джо Коннели, – сказал мужчина, – моим парням тут работку подкинули – сказали, крышу надо залатать.
На его руках была сосудистая сеточка, и от него пахло пивом. Но в молодости он, должно быть, отлично выглядел.
Джо огляделся и только сейчас увидел гору посуды на столе.
– Прости, не знал, что у вас тут праздник.
– Это не праздник, – Трентон не хотел пояснять, что это поминки, – но все уже закончилось.
– А, так ты сын Кэролайн? – сказал Джо, и Трентон кивнул. – Один из моих парней забыл стремянку у вас на чердаке. Я поднимусь наверх?
– Ну да, – сказал Трентон.
Зачем они вообще починили крышу? Неужели они планировали когда-то вернуться сюда? Трентон очень этого не хотел. Хотя дом был его по завещанию, он не чувствовал себя здесь как дома. Лучше бы оставили крышу как есть – пусть птицы бы там гнездились.
Джо не двинулся с места, а только прикусил губу, как будто собирался о чем-то спросить. И Трентон решил, что он не знает, где лестница.
– Прямо по коридору, – подсказал он рабочему.
Джо кивнул.
– Да, – но все так же стоял и озирался вокруг, – я помню это место, столько времени прошло! Я уже тут работал. Дом как будто стал меньше. – Он мотнул головой. – Ох, как время летит.
И тут Трентон вспомнил: Джо Коннели! Так звали кровельщика, который нашел тело той женщины, Сандры!
– Стойте! – Трентон рванулся вперед, запнулся о ковер и чуть не упал. Джо повернулся к нему. – Это ведь вы нашли ее? Женщину, которая тут умерла?
Джо побледнел. Он облизнул сухие губы и спросил:
– Откуда ты это знаешь?
– Моя сестра встречается с полицейским, – сказал Трентон. Это объяснение было лучше правдивого рассказа о призраках, видениях, Еве… О том, что потусторонний мир действительно существует, причем рядом с нами.
– Ох, – вздохнул Джо, сжимая и разжимая кулаки, как будто он ощупывал невидимую веревку, – да, я оказался не в том месте не в то время. Суровая была зима… Много снега навалило. У той бедняги крыша обвалилась.
– Ее звали Сандра, – напомнил Трентон.
– Да, как-то так… У нее лица вообще не было – только месиво из костей и мяса. Это я помню, а имя – не очень.
– Что с ней случилось? Полиция так и не нашла ее убийцу?
– Нет, – хрипло сказал Джо и отвернулся, – нет, его не нашли.
Трентон отчаянно пытался придумать хоть какой-нибудь вопрос, с помощью которого можно разговорить старика. Он не знал, почему для него так важно узнать о судьбе незнакомой ему женщины, погибшей здесь много лет назад, но приезд Джо он воспринял как знак свыше. Было ведь еще что-то важное, о чем он забыл… Ева говорила что-то про письмо, украденное у Сандры.
– А письмо? – выпалил Трентон, и Джо застыл на месте.
– Как… как ты узнал про письмо? – Лицо Джо было белее снега, когда он обернулся. – Кто тебе сказал?
Трентон не ответил. Он не знал, что сказать, не мог ничего придумать. Старик дрожал как осиновый лист. Он схватился за стул и почти упал на него.
