Макс Чертэйр - Призрак пробуждается
«Да, мадам?»
«Мерилис, видели вы раньше это пресс-папье?»
Тот повертел пресс-папье в руках и положил назад.
«Конечно, мадам, оно принадлежало покойному хозяину. Я узнал бы его из тысячи».
«Как оно могло попасть сюда?»
Дворецкий покачал головой.
«Не знаю, мадам. Я уверен, сегодня его не было, иначе я бы заметил его».
«Благодарю вас, Мерилис».
Голос сестры дрожал. Это не был страх. И, конечно, не опасение. Выражение было таким, словно она внезапно разгадала что-то, давно тревожившее ее.
«Ты боишься?» — спросил Чарльз.
«Нет, конечно, — снисходительно бросила Розали. — Чего мне бояться?»
«Этого дома, видений, которые преследуют. Ты всегда была такой странной, видела то, чего никто кроме тебя не видел. Ты знала, что умерла мама, хотя не могла знать об этом. Но ты знала!»
«Может быть, я была немного ближе ко всем, чем ты, Чарльз. Мне нечего бояться отца. Наверное, он чего-то не успел закончить при жизни, и теперь дух его не знает покоя».
«Все это чепуха», — Чарльз говорил гораздо резче, чем хотел.
«О, Боже, — подумал он взбешенно, — зачем я говорю? Чтобы убедить ее? Но так нельзя — она упряма…»
«Он вернулся зачем-то, — прошептала так тихо Розали, что Чарльз с трудом, разобрал слова. — Он здесь, в доме».
«Прекрати безумствовать, — заорал брат. — Ты хочешь, чтобы тебя считали сумасшедшей?»
Она одумалась в то же мгновение, поняв, что зашла слишком далеко, и затем твердо сказала: «Я буду скрывать это, насколько смогу».
Чарльз безмолвно кивнул. Этого он действительно не ожидал. Теперешнее ее поведение противоречило тому, что было прежде. Впрочем, оно достаточно для того, чтобы поместить Розали в психиатрическую лечебницу. Она не делала секрета из того, что верила в присутствие невидимых сил. А если…
Чарльз нашел Вэлласа в маленькой комнате под крышей. Тот встал при его появлении и тотчас сел.
Аддамс выждал минуту. Ему показалось, что Вэллас превратился в механическое пианино. Участь его решена, но он должен сделать то, что задумал, тогда как времени очень мало!
«Вы хорошо показали себя прошлой ночью, — сказал Аддамс. — Превосходно. Даже я немного испугался».
Тот ухмыльнулся: «Я подумал, что лучше дать ей хорошенько рассмотреть меня, когда я буду проходить мимо. Она действительно потеряла сознание?»
«Действительно. Доктор уверен, что с ней было что-то вроде шока. Я думаю, он склонился бы на нашу сторону, если бы мы нажали до отказа».
«Боюсь, что плохо понимаю вас».
«Она больше не боится. Не знаю, что случилось за время, прошедшее с прошлой ночи, но что-то заставило ее изменить свое поведение. Будь я проклят, если знаю, что это. Теперь у нас остался последний шанс. Я должен был понять это раньше, но, видимо, был слеп. Она любимица отца. В его глазах сестра не могла сделать ничего плохого. Естественно, что Розали не должна испугаться его. И действительно похоже, что она пытается найти с отцом связь с тех пор, как он умер».
«Но тогда мы играем ей на, руку. Розали не испугаешь».
«И что вы предлагаете?»
«До сих пор, общаясь с отцом, Розали видела только хорошее. Мы покажем ей оборотную сторону, медали — зло, которое существует. Это нетрудно сделать. Я уже послал Мирстоуна в город, чтобы он привез все, что нам нужно. Тогда наступит ваш черед сыграть роль в грандиозном шоу. Вы готовы?»
«Думаю, что да».
«Хорошо. Тогда я пошлю за доктором сегодня вечером в восемь часов и у нас будет достаточно времени до обеда, чтобы напугать Розали до полусмерти».
Вечером шел дождь. Часы медленно и монотонно пробили семь. Чарльз Аддамс смотрел через стекло на затемненные деревья. Затем он обернулся и посмотрел на сестру, что сидела у камина. Голова ее откинулась на спинку кресла. Ему показалось, что она спит.
Чарльз щелкнул зажигалкой, закурил и выпустил кольцо дыма. В низком небе внезапно вспыхнула молния. Превосходная ночь, просто идеальная для задуманного. Он надеялся, что Мирстоун и Вэллас хорошо отрепетировали свои роли.
Аддамс бросил взгляд на часы. События должны достичь кульминационной точки за несколько минут до приезда врача…
Чарльза немного знобило и он подвинулся ближе к огню, почувствовав, как внутри растет напряжение. Мышцы живота свело и скрутило тугим узлом. Руки конвульсивно сжали подлокотники кресла, внутри у него все дрожало.
Уже скоро, очень скоро, Аддамс огляделся вокруг, стараясь, чтобы не было заметно, что он чего-то ждет. Где, черт возьми, Вэллас? Он уже давно должен появиться. Внезапное предположение, что Вэллас опоздает, привело его в остервенение.
«Милостивый Боже, — взмолился он, — я должен сделать хоть что-то, иначе все погибло», — и двинулся к двери. Свет от камина слабел. Темнота окутывала комнату плотной густой завесой. Холодные, ледяные пальцы, казалось, тянулись к нему отовсюду. Аддамс прищурил глаза, чтобы видеть во внезапно наступающей темноте. В комнате появились какие-то звуки. Они нарастали от тихого, беззвучного шепота до мрачного, жалобного стона.
«Это ветер», — говорил он себе и не мог понять, как они это устроили. Звук был сверхъестественный, отчего кровь стыла в жилах.
Наблюдая за Розали, Чарльз слышал сквозь этот звук голос. Низкий, бормочущий, далекий, похожий на голос Вэлласа или отца. Он видел, что Розали тоже слышит его. Она подняла голову, склонила ее набок.
Да, подумал Аддамс злобно, — вот она, оборотная сторона ее суеверий, каких никогда не видела раньше.
Ясно, что Мирстоун решился на хорошую работу. Шепот ветра и жалобное бормотание не прекращались. Чарльз слышал бессвязную речь, среди которой выделялось его имя, очень тихо, но довольно ясно. И хотя он знал, что все это — манипуляции тех двоих, волосы у него на затылке поднялись от ужаса и звенело в ушах. Обернувшись, он посмотрел на темную фигуру Розали.
Голова ее наклонилась вперед, губы раздвинулись, глаза блестели. Она боялась, она напугана, потому что в глубине души все боятся того, что…
Мысли Чарльза прервал вопль сестры. Возле открытой двери, рядом с лестницей, колеблясь в темноте, висело отвратительное, страшное привидение; скелет улыбался из мрака мерзкой улыбкой.
Аддамс с трудом сдержал дрожь в теле. Он увидел, как Розали закрыла лицо руками и откинулась назад в кресле.
Какая-то часть его сознания говорила ему, что скелет — это только маска, которую Мирстоун привез из города, она закрывает лицо Вэлласа, а тело его скрыто за черной портьерой. Прядь жидких гладких волос свисала с черепа; все привидение сияло, и сияние это было страшно.
Итак, Мирстоун и Вэллас не разочаровали его. Они появились ко времени.
