Татьяна Кигим - Казино "Скид-Неппа"
— Вы, надеюсь, извините меня, мистер Яковлев, но эта мера является вынужденной. Равно как и эти милые девушки.
По обе стороны от Яра материализовались две чудные блондинки, выдвинув клычки.
— Я должен подумать о собственной безопасности после встречи с некоторыми неадекватными типами… Смею заверить, девушки не только берут анализы, они много чего берут в рот и могут запросто откусить вам ухо или нос. Мой папа, генетик, биохимик и вообще светило мировой науки, так их сконструировал. Это телохранители. Жаль, конечно, что он сам не может никак избавиться от известного нам досадного атавизма… Я-то этим недугом давно не страдаю.
— Ты же молокосос… — изумился Яковлев. От сценки отдавало таким сюром, что Дали явно столько бы не выжрал.
— Да, но уже в двенадцать лет «Форбс» внес меня в список самых предприимчивых мальцов планеты… А сейчас мне почти четырнадцать. Нет, я не гений! — он протестующее поднял руку, будто кто-то его так называл. — Я вундеркинд. Ну и маленький говнюк по совместительству.
— Увы, это так, — подтвердил Гольдман-старший.
— Я пытался воспитывать, но он меня не слушает… Но я же отец, понимаете? Отец! Как я могу предать моего мальчика, даже если он…
— Распоследнее дерьмо, — процедил Яковлев, стискивая кулаки. Холеные ногти, розовые, наманикюренные, остро впились в бархат ладоней.
— Та-ак, — протянул он. — И какой тебе со всего этого гешефт, биоотход абортированный? — Вы не поверите, дяденька: я хочу спасти мир! Я хочу избавить его от пережитков прошлого!
Яр неожиданно для себя расхохотался.
— Тут материала для диссертаций на целый институт психопатологов хватит. Меня не покидает ощущение, что я оказался в дешевом мультике, где столкнулись суперзлодей и супергерой…
— Но вы не супергерой, — улыбнулся мальчишка. — Вы чмо, мистер Яковлев, и к тому же ссыкун.
Яковлев стоял и обтекал, потому что, как ни крути, это было правда. И почему он не вызвал тогда полицию!..
— Ты, маленькая гнида, да я тебя…
Не замечая впившихся в него когтей и зубов боевых блондинок, Яр бросился через стол и пропахал, обламывая ногти, широкие борозды по столешнице, пока его оттаскивали от вундеркинда. Наконец его швырнули на пол, руки скрутили за спиной.
— Да-а, — прошептал он, сплевывая кровавый сгусток. Темные капли дрожали на высоком ворсе ковра. — Мало же тебя в детстве пороли… Жаль, Царьков тебя, падаль, недовы…
— Царьков идиот, — резко ответил Гольдбергмладший. — Не зная механизма распространения инфекции совести, он в меня трижды заливал эту гадость. А у меня иммунитет. Проблевался — и живу. Как говорят у вас, в России, по усам текло, а в рот не попало, — жестко завершил он.
Гольдберг в ковбойской рубашке виновато развел руками:
— Действительно, совесть можно влить только в предрасположенного к тому человека…
— Ладно, скажи мне другое, умник: почему меня так коробит ее отсутствие, если она тихо себе умирает? Сегодня с Ага… Ага, сегодня мне было совсем хреново.
— А, это всплеск остаточных модуляций. Проще говоря, агония вашей совести, — пояснил мальчишка. — Скоро все будет кончено. Идите и получайте удовольствие. Вы и не заметите, как совесть ваша почиет в мире. Джуниор Гольдберг притворно всхлипнул. Глаза же смотрели жестко и пристально.
— Ты, маленький выродок! — рванулся Яр.
— Папаня, это к тебе претензия, — скучающе ответил молокосос.
Дэвид-ковбой смущенно потер очки.
— Да, наверно, воспитание…
Яковлев отмахнулся. Его гораздо больше интересовали не проблемы поколений в семье Гольдбергов, а личные заморочки. Очень ему представлялось неправильным, чтобы это маленькое ничтожество, которое в детстве недопороли ремнем, указывало ему, как жить дальше.
Но, похоже, у этого головастика все было просчитано на десять ходов вперед.
— Предупреждая ваши резонные предположения, замечу: я действительно недоносок, и на кафель в роддоме меня роняли. А чтобы ваша совесть поскорее оставила сей бренный мир, вот вам новость. Ярослав взял протянутый факс и начал читать. По спине пробежали мурашки.
— Неужели…
— Вы изнасиловали несовершеннолетнюю, — усмехнулся доктор Г. В его глазах дымкой плыло нескрываемое удовольствие. — Трахнули ребенка. Она соврала вам — ей всего четырнадцать, ха-ха. По всем признакам, вы — ничтожное, гадкое существо. Педо… прошу прощения, я не смею произносить это грубое слово. Я ведь очень благовоспитанный мальчик. А вы — подлец и мерзавец, и совесть ваша, сами понимаете, на грани исчезновения. Вам светит от трех до десяти лет тюрьмы, мистер. А еще папаша Агаты, как это явствует из факси-ми-и-ильного сообщения, — с удовольствием протянул уродец, — лично пообещал вам отрезать яйца. Если, конечно, вы не женитесь на этой мисс. А вы не женитесь, потому что Барбара не даст вам развода без приличных алиментов. А нищий неудачник — плохой зять.
— Оххх… — выдохнул Яр и скорчился, как от удара в живот.
— Разобрались бы вы со своими женщинами, Ярослав, — доверительно сказал Джуниор. — Кстати, ваши мисс и миссис уже прошли курс лечения и готовятся к выписке. Им у нас понравилось.
— Что за дети пошли… — прошептал Яр. — К черту политкорректность… Душить их надо, смывать в унитазе…
— Ха-ха-ха-ха-ха! — откликнулся Джуниор, и его физиономия расцвела ухмылкой. — Скажите это в нашем помешанном на доброте обществе. Разве вы не знаете, что юный террорист — несчастная лапочка, а литературный инфантицид — лучший способ вызвать сочувствие читателя? Детей убивать нельзя!
— Но некоторых — надо… — процедил Яковлев.
— А не получится, — широко улыбнулся Гольдберг, вылез из-за стола и залепил Ярославу по почкам.
— Что же мне делать?! — полупровыл, полупростонал Яр, корчась на полу не столько от синяков и кровоподтеков, сколько от ощущения загнанности в тупике. — Что же мне…
— Отдыхайте! — гостеприимно улыбнулся доктор Г.
8.Вечером он долго думал над тем, что сделала Агата. Эта штучка проявила-таки всю свою скрытую женскую сущность, или, точнее, сучность, и поимела его, как дятел — дуб. Яр мрачно думал о том, сколько операций сделала дочка любимого босса. Решил поиграть с невинностью… Придурок.
Наконец он принял решение. Собственно, если выбирать между тюрьмой и Агатой, естественно, выбор будет не в пользу дворика для одиночных прогулок. Тем более что он давно собирался это сделать…
Он вышел в коридор, посоветоваться с Клайвом. Наверняка он в своей журналистской практике встречал подобные случаи и мог бы чего-нибудь посоветовать… Дверь в триста тридцатый оказалась заперта. По коридору официант прокатил тележку с поздним ужином, слегка поклонился мистеру Яковлеву.
