Клод Сеньоль - Меченая
Полдень. На каждой ферме люди ищут местечко, чтобы подремать — мышцы требуют отдыха от работы. Солнечные лучи огненными стрелами обжигают землю. И рождают волны горячего воздуха, которые покачиваются, не двигаясь с места. В жарком мареве плывет горизонт. В эти мгновения отдыха неведомо откуда налетают стаи мух, наполняя воздух жужжанием. Они до одури нахальны и кусаются, как перед грозой. Над миром висит пронзительно синее небо. Тяжелое и глубокое одновременно. Жаре радуются только сверчки, они ни на секунду не прерывают своего стрекота. Жанна, не замечая солнца в зените, которое рассылает повсюду свои стрелы, идет по дороге в Крул. Люка с трудом бредет за ней. Он тащит под мышкой пеньковый мешок, обвисший, как мертвый кролик. Парню хочется забраться в тень пристройки, где стоит пропитанная его потом кровать. Сожаления становятся все горше после каждого тенистого дерева. Люка с удовольствием растянулся бы под ветвистым дубом — лег бы на живот, спрятал лицо в сгиб руки и подремал, ощущая нежную ласку плотной травы.
— Еще далеко? — стонет он.
Разбухший от сухости язык еле ворочается во рту. Жанна не отвечает. Она ушла далеко вперед. Из-под ее ног вздымается пыль. Дорога едва видна под наступающей травой, которая словно рубцует рану земли. По обе стороны тянутся скошенные луга, вновь набирающие силу. Тропинка исчезает совсем. Она утыкается в изгородь, преграждающую путь кроликам и их ненасытному проворному потомству — живности расплодилось столько же, сколько звезд на небе в ясную летнюю ночь. Люка догоняет Жанну. Они перепрыгивают через изгородь. Земля под ногами мягка. Равнина впитывает жар, словно губка, чтобы ночью отдать его.
— Здесь? — спрашивает он.
Жанна медленно качает головой из стороны в сторону.
— Иди сюда, — вдруг говорит она.
Девушка бежит к другой изгороди и с легкостью перепрыгивает через нее. Люка решается последовать за ней, он вновь готов бежать, прыгать и снова бежать. Недалеко, в углублении, в нижней части склона Солони, показывается высокий тростник. Огромное зеленое пятно. А за ним тянется обширный песчаный квадрат, словно изрытый в течение ста лет тысячами кротов.
Парень замедляет шаг и кричит вслед Жанне:
— Ты никак идешь к Мальну?
Она поворачивает голову в сторону Люка, не замедляя шага. И насмешливо машет рукой. Доносятся успокоительные обрывки слов.
— Да нет, дурачина… А если и так?
Слева тянется стена колючих кустарников, похожая на патлы угольщика. Жанна направляется прямо к ней. Она подходит вплотную и вдруг застывает на месте. На земле валяется палка. С одной стороны белая, а с другой — рыжая и зеленая, напоминающая дохлого ужа. Жанна сразу подумала о змее. Она усмехается, поняв свою ошибку, и поднимает палку. С ее помощью девушка раздвигает кусты там, где они высохли и потеряли листья, словно поджаренные огнем. Слуга подходит ближе. Он наклоняется, чтобы рассмотреть то, что лежит в тени и что Жанна разрыла палкой. Девушка вдруг восклицает:
— Смотри-ка, что это?..
Она протягивает руку, не опасаясь боли. Шипы рвут влажную кожу. Жанна извлекает заросший мхом камень и с силой начинает оттирать его. Вскоре у нее в руках оказываются грубо вырубленное ухо и кусок гладкой мраморной щеки.
— Гляди, этот почти так же красив, как и первый…
Девушка лучится удовольствием. Люка пристально разглядывает Жанну. Она в сотнях лье от камня. Жанна вся светится неземной красотой. Парню кажется, что перед ним стоит не наследница Лану, а ожившая статуя, которая вот-вот снова окаменеет. Он с ужасом вскрикивает. Очарование исчезло. Жанна вздрагивает и хмурится.
— Что такое? Что на тебя нашло?
Чтобы скрыть замешательство, Люка дотрагивается до камня, который она держит в руке. Он мучительно вспоминает, где видел похожий. Его не впервые поражает эта удлиненная мочка уха, напоминающая коготь.
— Послушай, Жанна, а как ты узнала, что это находится здесь? Мне сдается, я уже видел такое же каменное ухо…
Девушка пристально смотрит на Люка. Ему ясно, что она не осмеливается сказать. Наконец Жанна набирается решимости. Люка видит в ее зрачках пламя, которое разгорается по мере ее рассказа.
— Не знаю… Это было сильнее меня, все началось позавчера, я вспомнила, что Галиотт и мать всегда крестятся, проходя мимо… А потом, этот бродяга, который принялся поучать меня, как только появился, словно всегда знал меня.
— Что ты хочешь сказать?
— Увидев, что я не собираюсь помогать остальным, он сказал мне: «Малышка, тебе следует помочь нам, а не бегать по запретным местам. Это сослужит тебе дурную службу… Не ходи туда, куда собираешься, не ходи… иначе будешь наказана».
— А ты куда собиралась?
— Сюда… Но я не люблю, когда мною командуют; он даже пытался остановить меня, схватив за руку. Мне это тоже не нравится. «Не ходи туда, иначе будешь наказана», — повторил он… А пока если кто и наказан, так это он…
Люка подхватывает смех Жанны.
— Ну ты и сочиняешь. Во всяком случае, он не сказал тебе ничего дурного, просто хотел немного попугать тебя. Принял за трусиху.
— Может быть, но это не помешало мне прийти сюда, а потом, я не могла иначе, меня тянула какая-то сила…
Жанна повернулась к кустарнику.
— И я чувствую силу, когда касаюсь этих камней… Вот и сейчас!.
Она замерла. Вдали раздался хруст сушняка. Жанна и Люка привстали на цыпочки. И тут же увидели Блеза. Он шел в их направлении по другую сторону кустарника и походил на браконьера. Блез шел, опустив голову и изредка поддавая ногой кусты. Жанна толкнула Люка, заставив его броситься в сторону ближайшей рощи.
— Быстрее, давай спрячемся, — подгоняла она слугу.
Как здорово, что можно застать Блеза врасплох. Жанна и Люка пересекают рощицу, где березки теснятся, как на церковной процессии. Тишину нарушает лишь шорох листьев. Добравшись до опушки старого леса Крул, они падают в папоротники, иссушенные горячим дыханием равнины. Переводят дыхание. Жанна улыбается, и на ее щеках появляются ямочки. Люка побледнел от злости. Что здесь делает третий лишний? Они лежат, принюхиваясь к лесным ароматам. Блеза не видно. Он уже ушел. Девушка выглядит расстроенной. Люка довольно усмехается. Вдруг он одним прыжком вскакивает на ноги, словно его укусили. Тянет за собой Жанну. Потом до боли крепко сжимает ее в объятиях. Жанна вскрикивает.
— Оставь меня… С ума сошел…
Люка во власти необъяснимого страха. И едва может говорить.
— Меченая, я вспомнил… Надо оставить эти куски камня там, где мы нашли их. Берегись, на них лежит проклятие… Я знаю… Пошли скорее отсюда…
