Мария Унт - Дар
Оставались последние два ножа в руках у Гордия, которые он не замедлил метнуть в своего брата. Высокий цыган сумел схватить только один нож, тогда как второй, к моему ужасу, вошел по рукоятку ему в горло. Темная густая кровь быстро полилась по его шее, потом по груди. Он покачнулся, но не упал. Все это произошло за несколько секунд, и толпа, увидев случившееся, взревела, кто-то закричал, кому-то стало плохо, и он поспешил удалиться, некоторые женщины попадали в обморок, а несколько мужчин выбежали на арену, видимо, желая помочь цыгану. К их удивлению, братья раненного артиста не подпустили их.
– Все хорошо, нам не нужна помощь, – громко сказал Гордий.
Кто-то из толпы выкрикнул: «Да он же умирает!» – Но Гордий молча поднял руку, пытаясь заставить замолчать говорившего.
Все мы уставились на высокую фигуру цыгана, который продолжал стоять на ногах, орошая землю кровью. Он медленно начал поднимать руки к горлу и, дотянувшись до рукоятки ножа, вытащил клинок.
Насколько я могла заметить, многие в толпе попросту закрыли глаза, отказываясь смотреть на все это, кто-то поспешил увести детей подальше от арены, но большинство стояли, молча смотря на цыгана. Лица людей были белыми как снег, а в глазах застыл ужас. Думаю, что и я выглядела также.
Вытащив нож, цыган руками зажал горло и зажмурился. Я видела, как сквозь пальцы просачивалась кровь, и поражалась, почему никто не окажет ему помощь. Почему его братья так безучастно смотрят на происходящее и не подпускают никого к нему? Вдруг цыган рухнул на колени.
По толпе пробежал глухой вздох: «Оооо…» Но тут я начала замечать, что кровь все меньше и меньше струится по рукам цыгана. Артист открыл глаза и убрал руки от шеи. О былом несчастье напоминали только окровавленная одежда и его руки. Он быстро и ловко поднялся на ноги и улыбнулся зрителям.
Вначале никто не мог ничего понять. Все просто смотрели на живого и невредимого цыгана и не могли поверить своим глазам. Вдруг откуда-то сзади раздались аплодисменты и возгласы «Браво!». Вскоре уже вся толпа аплодировала и улыбалась. Я аплодировала со всеми и не сводила глаз со «своего» цыгана.
Откуда-то слева раздались топот копыт и нежное позвякивание монеток. Все повернули головы и увидели уже знакомую всем цыганку верхом на белой лошади, однако теперь сзади нее сидел Джером. Он легко спрыгнул с лошади, а девушка ускакала прочь. Сам же Джером двинулся к арене, и люди, как и в прошлый раз, расступались перед ним, освобождая дорогу. Оказавшись на средине сцены, он улыбнулся все еще стоявшим там трем братьям и произнес:
– Итак, поаплодируем еще раз непревзойденному мастерству братьев Хименес!
Все начали хлопать громче прежнего, а братья – кланяться, после чего Джером сделал им знак, и они, подобрав все оставшиеся ножи и уложив их в чемодан, подошли к правому краю арены.
– Господа, пропустите артистов. Они устали после выступления. Им нужно отдохнуть, – сказал Джером.
Люди расступились перед цыганами. Одни смотрели на них с изумлением, другие – с восхищением, а кто-то – и со страхом.
– Итак, дамы и господа, вы увидели многое! – продолжил Джером. – К сожалению, сегодня наши браться Хименес закончили выступление, но если вы захотите увидеть их снова и посмотреть, на что они еще способны, то приходите к нам завтра. Хочу напомнить, что наш цирк пробудет в вашем городе только десять дней, поэтому поспешите! Мы вас ждем вновь! Я не прощаюсь с вами! Палатки с фокусниками, клоунами и животными будут открыты еще несколько часов. Наслаждайтесь! – После этих слов Джером хлопнул в ладоши, откуда-то появилась густая белая дымка, а когда она рассеялась, я увидела, что мужчина исчез.
– Пойдемте. Уже довольно поздно, нужно ехать домой, – сказал отец, и мы потихоньку направились к выходу из этого красочного палаточного городка. Мне не хотелось уходить, но я не могла ничего поделать. Когда мы уже подошли к выходу, я, случайно повернув голову, увидела, как из-за одной палатки выглядывал Джером. Я улыбнулась ему, на что он расплылся в еще более широкой улыбке и поманил меня к себе, прижав палец к губам. Я оказалась в затруднительном положении. Мне, конечно же, хотелось подойти к нему, но что придумать, чтобы родители не пошли за мной? В голове промелькнули разные мысли, но я зацепилась за самую, на мой взгляд, правдоподобную. Когда моя мать, уже села в экипаж, а Диана залезала в него, я быстро выпалила:
– Кажется, я потеряла сережку, пойду поищу ее. Я догадываюсь, где она может быть.
Не дождавшись разрешения, я развернулась и побежала по направлению к сцене, но, скрывшись от глаз родителей, резко свернула в сторону палатки, где меня ждал Джером. Сережка была у меня в руке, – я незаметно сняла ее, когда отец помогал матери забраться в экипаж. Я предполагала, что отец сейчас же кинется искать меня и я получу хорошую взбучку. Но и на этот случай у меня было оправдание: увиденное представление повергло меня в шок и я не совсем осознавала, что делаю.
Быстрым шагом я подбежала к улыбающемуся Джерому. Видя, что я запыхалась, он сразу же извинился:
– Простите, прекрасная фея, я не думал, что для того чтобы поговорить со мной, вам придется сбежать от стражи. Если бы я знал это, то сам бы подошел к вам.
– Все в порядке, не беспокойтесь, – ответила я.
– Как вам представление?
– О! Мне очень понравилось! Я никогда такого не видела. Я так рада, что пришла, – сказала я.
– Я верил, что вы придете, несмотря на то, что вначале говорили мне о возможных сложностях, связанных с этим.
– Было довольно трудно уговорить родителей прийти сюда.
– Но вы справились, красавица. Я все загорелась от его слов.
– Позвольте задать вам деликатный вопрос, времени у нас мало, поскольку я думаю, что вас скоро начнут искать, – начал Джером.
– Да, конечно, спрашивайте, – ответила я.
– Я наблюдал за вами во время представления. Вы так смотрели на нашего Алессандро! Вам он понравился? Самый высокий из братьев Хименес?
Мои щеки, наверное, окончательно выдали меня, я опустила ресницы и промямлила что-то вроде:
– Я была поражена его выступлением…
– Должен сказать, что и вы понравились Алессандро. Он очень хотел бы с вами познакомиться, но он также понимает, что это сложно осуществить из-за вашей семьи.
Я открыла рот, чтобы возразить, но Джером не дал мне возможности продолжить:
– Завтра в одиннадцать утра он будет ждать вас в том же месте, где мы с вами впервые встретились. Если не хотите, можете не приходить. Дело ваше. Он не обидится и все поймет. А сейчас бегите назад к родителям, – после этих слов Джером быстро развернул меня и подтолкнул вперед.
Когда до меня дошел смысл сказанного, я повернулась, чтобы что-то спросить, но Джерома уже не было. Впереди я увидела отца и медленно направилась к нему, все еще не осознавая того, что сказал мне Джером, и даже не думая о том, что мне сейчас достанется от родителей.
