Анастасия Лик - Я буду первым
— Я завтра вернусь, обещаю, — опустилась Ева перед ним на колени. — Иди к себе и ничего не бойся.
Она взяла мальчика за руку, отвела в комнату и спустилась вниз.
— Ты ошибся, — тихо сказала она, заметив за своей спиной Кристофера.
— В чём?
— Ты сказал, что Артём полностью отрешён от происходящего, это не так. Он охотно идёт на контакт. Завтра во сколько я могу приехать?
— К двенадцати, как сегодня, — ответил Кристофер, не сводя глаз с девушки. — Ева, ты ведьма, — скорее утвердительно, нежели вопросительно произнёс он.
— Что? — спросила она, не оборачиваясь.
— Ты ведьма.
Ева замерла на мгновение и подняла голубые глаза, в которых отразился ужас. Она отшатнулась от мужчины и вжалась в дверь, нервно шаря рукой, ища ручку.
— Ты Охотник. Боже мой… — лепетала она. — Ты Охотник!
— Да успокойся! Я не собираюсь тебя убивать.
Но Ева уже не слышала, она наконец-то нащупала дверную ручку и босиком выскочила на заснеженную улицу.
— Ева! Стой! — заорал Кристофер и в два шага догнал девушку. В следующую секунду он уже повалил её в сугроб.
— Не убивай меня, пожалуйста.
— Ева, ты меня слышишь? Я не собираюсь тебя убивать. Кивни, если поняла.
Девушка нервно кивнула.
— Я сейчас отпущу тебя, а ты встанешь, вернёшься в дом и выслушаешь меня.
— Хорошо, — кивнула Ева и вдруг увидела в окне второго этажа перепуганное лицо маленького мальчика.
— Артём!
— Что?
— Он нас видел, — прошептала Ева. — Мы испугали его.
— Иди, успокой его, — вскочил на ноги Кристофер и быстро поднял девушку. Она тут же побежала в дом. Артём сидел под окном, обхватив себя руками, и тихо стонал, а когда почувствовал, как открылась дверь, забился в истерике.
— Артём, Артём, тихо, малыш, это я, — Ева подошла к нему и обняла за плечи, прижимая к себе. — Всё хорошо, ш-ш-ш, не плачь.
Спустя некоторое время мальчик начал успокаиваться и лишь тихо всхлипывал, прижимаясь к девушке всем телом.
— Мы с твоим папой играли, просто играли в снежки. Завтра и мы с тобой тоже будем играть, слепим из снега крепость и снеговика, чтобы он охранял нас, хочешь?
Артём едва заметно кивнул.
— Пошли, выпьем чаю, и ты убедишься, что со мной и папой всё хорошо. Артём тут же встрепенулся и сжался.
— Тихо, тихо, не бойся. Я с тобой, я никому не позволю тебя обидеть. Можно, я пойду переоденусь?
Ева аккуратно поднялась на ноги и, убедившись, что мальчик успокоился, вышла из комнаты.
— До вечера я останусь тут, — тихо произнесла она и прошла мимо Кристофера в соседнюю комнату, где оставила сменную одежду. — И так как это моя вина, то оплачивать сверхурочные мне не надо.
Кристофер отвернулся, увидев, что Ева принялась быстро снимать с себя свитер и джинсы.
— Я никогда не видела Охотников. А моя кровь… в ней от ведьмы так мало, но я ненавижу эту свою часть. И каждый день благодарю богов, что не обладаю силой, что я простой человек.
— Сколько тебе лет?
— Двадцать четыре, — тихо ответила Ева, — и я знаю, что всё ещё может измениться. Я не знаю, как ты догадался, но больше никто не знает, — обернулась она, застёгивая молнию на спортивном костюме.
— Ты переродишься, это дело времени. Даже если в тебе всего капля ведьминской крови, — уверенно произнёс Кристофер, хорошо зная, как эта кровь сильна.
— Тогда я убью себя, — ответила она, проходя мимо мужчины, и скрылась за дверьми детской.
Офисное здание, Ленинский проспект, 3 февраля, суббота, 23:45Медведев подъехал к крупному офисному зданию, когда на небольшой узкой дороге уже не осталось свободного места. Серьёзная заварушка привлекла внимание всех калининградских управлений. Место происшествия было усыпано полицейскими разных мастей, а движение на Ленинке блокировано дорожной полицией.
— Бросай курить, — пробубнил Кристофер, подходя к майору.
— Паршивый день?
— И не говори, — вспомнил он оставленную дома Еву. Она уложила спать Артёма и, присев на диван в холле, уснула. И чашка кофе не помогла. Работа с Артёмом сильно вымотала девушку. Крис не стал будить её, а, прикрыв пледом, уехал на срочный вызов.
Окинул взором здание. На первый взгляд ничто не говорило о происшествии: чёрные спящие окна офисов, в которых отражались яркие огни прожекторов, что освещали площадь, вот только пустынная парковка была заполонёна сотрудниками полиции.
— Охранники утверждают, что здесь была настоящая бойня, — произнёс Медведев, проходя под яркой лентой. — Видеозаписи я изъял, чтобы лишние глаза не увидели, но, честно говоря, там не так много видно.
— А где напарник? Перешёл в другой отдел?
— Если бы… — вздохнул Медведев. — Этот юнец оказался на редкость упрямым. Отправил искать свидетелей, хоть под ногами не будет путаться.
Они приблизились к парковке, где стояла одинокая будка охраны.
— Твою мать! — вырвалось у Кристофера, когда он повернул голову в сторону главного входа в офисное здание. Все стены вплоть до второго этажа были залиты кровью, а в некоторых местах виднелись куски разорванной плоти. Асфальт же представлял из себя страшное зрелище — месиво, по которому даже примерно нельзя было определить, сколько было жертв.
— Есть выжившие.
— Выжившие? — удивился Кристофер. — Ты допросил их?
— Нет. У них шок, и я не могу понять, что они говорят. Два молодых парня. Поговоришь с ними или сначала место преступления осмотришь?
— Да тут и так всё видно… их порвали в клочья, — пробурчал Кристофер, и Медведев кивнул, соглашаясь. — Пошли к потерпевшим. Они целы?
— Относительно…
Кристофер непонимающе поднял брови, но майор не стал ничего объяснять, а лишь махнул рукой.
Двое юношей сидели прямо на асфальте рядом с машиной скорой помощи, и их колотила крупная дрожь. С ходу Кристофер увидел, что у обоих парней была в кровь разбита правая половина лица и переломаны руки, но они почему-то не подпускали к себе врачей.
— Наконец-то! — вдруг подскочил один из них, едва Кристофер приблизился. — Он здесь! Скорее!
Кристофер жестом попросил отвести от них медперсонал и подошёл к молодым вервольфам ближе:
— Спокойно и медленно объясни мне, что произошло.
— Некогда объяснять, он всё ещё здесь, я чувствую его, — затараторил юноша.
— Это мне решать. Рассказывай.
Вервольф закрыл глаза и со свистом втянул воздух, понимая, что слишком резко разговаривает с Охотником.
— Мы с друзьями праздновали день рождения, — начал говорить, — но проходя мимо этого центра, мы почувствовали его, демона. Он нас выслеживал. Точнее, Дэна, — кивнул он на друга рядом. — Мы же знаем, что творится, что эта тварь убивает неинициированных, а Дэн был единственным среди нас… но… но мы должны были позвонить вам, а не провоцировать его. Мы думали, что справимся, ведь нас было семеро…
