Евгения Грановская - Никто не придет
Реплика была произнесена с полной невозмутимостью. Сенатор посмотрел на Старика, губы его расплылись в фальшивой улыбке.
– Разумеется, полковник. И все же решение будет принято – вне зависимости от вашего мнения. Всего доброго!
И он вышел из кабинета.
Некоторое время все молчали. Потом полковник Жук сказал:
– Хорошенько потрясите своих агентов. Использовать каждую зацепку, брать к сведению и проверять любую информацию. Обо всем, что покажется вам важным, докладывать лично мне. Есть вопросы?
Вопросов не было.
– Совещание закончено, все свободны. Мария Александровна, задержитесь, пожалуйста.
Оставшись с полковником наедине, Маша сказала:
– Андрей Сергеевич, я понимаю, что сенатор Антипин очень влиятельный политик и что вы…
– Похолодало, – сказал Старик, отвернувшись и задумчиво посмотрев в окно.
– Что?
Он перевел взгляд на Машу.
– Мария Александровна, не волнуйтесь на его счет. Никто вас не уволит. Смело отправляйтесь в отпуск, а это дело мы закончим без вас.
– Да. – Маша нахмурилась. – Хорошо. Честно говоря, я забыла, что ухожу в отпуск. Андрей Сергеевич, я бы хотела сказать пару слов о сегодняшнем убийстве девушки.
– О каком убийстве?
– Девушка, на которую напали собаки, – напомнила Маша.
– Ах да. – Полковник кивнул. – Но я думал, что с этим происшествием все ясно. Оно проходит по разряду несчастных случаев.
– Так-то оно так, но… – Маша запнулась, подыскивая слова.
– Мария Александровна, в действиях собак нет состава преступления, – мягко проговорил Старик. – Звери не подпадают под действия наших российских законов. Даже если мы докажем их злой умысел, мы не сможем посадить их в камеру, потому что у нас нет камеры для собак.
– Но неужели этот случай не кажется вам странным?
– Сам по себе случай, конечно, экстраординарный. Но, мне кажется, здесь все ясно, и действовать должны не мы, а городские службы по отлову беспризорных животных.
– Вчера днем в детсаде номер двадцать четыре стая ворон напала на детей. Воспитательница сумела отогнать птиц, но сама пострадала. Вороны выклевали ей левый глаз, повредили мягкие ткани лица. Произошло это всего в паре кварталов от того места, где собаки загрызли девушку. Не знаю, как вам, а мне это совпадение не кажется случайным.
– Вы считаете, что агрессивность птиц и агрессивность собак была спровоцирована каким-то общим фактором?
– Не знаю. Но я все равно считаю, что случаи эти экстраординарные. И они нуждаются в тщательном анализе и осмысленной оценке.
Старик чуть склонил седовласую голову набок и сказал:
– Мария Александровна, никто не может запретить вам осмысливать и анализировать эти происшествия. Но делать вы это будете в свободное от работы время. Мой вам совет: выкиньте все это из головы и хорошенько отдохните. Всего доброго!
7
Остановившись под табличкой «Место для курения», Любимова достала из сумки мятую пачку сигарет.
– Марусь! – окликнул ее подошедший Стас. – Слушай, ну и тварь этот Антипин. И главное – идиот.
– Не парься, Стас. Все в порядке.
Маша вставила в губы тонкую коричневую сигарету и прикурила от серебряной с позолотой зажигалки «Монблан», которую подарил ей на день рождения Глеб.
– А наш ледяной старикан и слова ему не сказал! – продолжал горячиться Стас.
– Он тянет внуков, ты же знаешь. После смерти дочери он взял над ними полную опеку.
– Все равно обидно.
Маша выдохнула дым и помахала перед лицом рукой. «Стас молодец, – подумала она. – Поддерживает».
Она относилась к своему шебутному коллеге с большой симпатией. Одно лишь ее смущало: после развода с женой Данилос кинулся во все тяжкие, и женщины в его холостяцкой постели менялись с ошеломляющей скоростью. Легкие, ни к чему не обязывающие романы стали для симпатяги Данилова настоящим хобби, которому он посвящал все свое свободное время.
Самое грустное, что Маша помнила Стаса совершенно другим. Влюбленным, верным, преданным своей супруге Жанне, которую он полюбил еще в школе и которую ждал долгих десять лет, пока она прыгала из брака в брак, не обращая внимания на сероглазого, ироничного мальчика-друга, влюбленного в нее по уши.
Три года назад Стас и Жанна стали супругами. Но счастье их длилось недолго. Застав свою Жанну в постели с другим, Стас сломался. Подал на развод, подружился с бутылкой, ушел в запой и практически допился до смерти, но в реабилитационном центре познакомился с какими-то буддистами и благодаря им снова обрел вкус к жизни. Да только жизнь его стала уже совсем другой – с медитациями, йогой, постоянной глумливой усмешкой на губах и этими бесконечными женщинами – блондинками, шатенками, брюнетками, которые косяком тянулись через холостяцкую берлогу Стаса Данилова.
– Что думаешь теперь делать? – спросил Стас.
– Ничего. Поеду на дачу, к Глебу.
– А, ну да. Хороший план. Птички, деревья… – В плоском животе Данилова заурчало, и он скривился. – Слушай, Любимова, пойдем чего-нибудь перекусим, а?
– Нет, я не голодна.
– На диете, что ли?
– Просто не голодна.
– А такое бывает?
– Бывает, – усмехнулась Маша. – Но только не с тобой.
– Ты же знаешь – у меня ускоренный метаболизм. Жру, как слон, и не толстею. Но я ненавижу есть в одиночестве. Ну, давай, Марусь, поддержи меня. А я поддержу тебя.
– В каком смысле? – не поняла Маша.
– В психологическом. Хотя, когда речь идет о тебе, мон шер, я готов поддержать тебя во всех смыслах.
– Вот это перебьешься.
Стас улыбнулся:
– Знаю, Марусь, знаю. Место в твоем сердце уже не вакантно. Слушай, и чего ты только нашла в своем журналисте? Ну, красивый. Ну, талантливый. Ну, образованный. И что с того? Взгляни на меня – я просто переполнен этими достоинствами!
– Точно, – засмеялась Маша. – Достоинства льются через край. Ладно, неотразимый ты мой, идем в кафе. Угощу тебя пиццей.
– Вот это другой разговор! – воспрял духом Стас. – Сейчас сгоняю в кабинет за курткой и твой плащ захвачу.
Данилов сорвался с места и скрылся за углом. Маша посмотрела на часы. Надо бы позвонить Глебу, узнать, как ему пишется. И напомнить о своем приезде. При мысли о Глебе она улыбнулась.
В сумочке зазвонил телефон.
Звонил полковник Жук.
– Мария Александровна, у меня к вам просьба.
– Да, Андрей Сергеевич, какая?
– Не могли бы вы задержаться здесь на выходные? Я только что говорил с начальством. Нам настоятельно посоветовали бросить все силы на поиски людей, ограбивших квартиру сенатора Антипина.
По лицу Маши пробежала тень.
– Да, – сказала она. – Понимаю.
– Вы задержитесь в Москве?
– Да.
– Спасибо. Я знал, что могу на вас рассчитывать.
