Ричард Кнаак - Король серых
Палец беспрепятственно прошел сквозь ткань.
Арос заворчал, обеими руками взялся за верхнее одеяло и отшвырнул в сторону. Проделав то же самое и со вторым, и с третьим, он с изумлением уставился на кровать.
Ничего.
Одеяла скрывали пустоту, созданную заклинанием бестелесную оболочку, наполненную воздухом. Нищий бесследно исчез… но как и куда?
— Он хотел уйти, Арос. Я отпустил его.
— Что? — Арос обернулся на голос — возле двери стоял обезьяноподобный, его давний собеседник. — Что такое ты сказал?
— Меня зовут Отто, Арос. Это имя дал мне король. Да здравствует король!
— Не будь идиотом, он же… — Арос не договорил. Только тут до него дошел смысл того, что сообщило ему это обезьяноподобное убоище. — Так это твоих рук дело? — Он указал на пустую кровать. — Да как ты посмел?
— Джеремия тоже мой друг. И Томас был моим другом. — Зрачки Отто красновато мерцали.
— Где он? — рявкнул Арос, подходя ближе. Он старался держать себя в руках, но это трудно, когда вокруг тебя столько идиотов и столько препятствий.
— Арос, его нет. Тебя я тоже люблю.
— Избавь меня от лживых человечьих сантиментов, Отто. Мне они непонятны, а уж тебе тем более.
— Это не так, — возразил призрак. — Теперь тебе нужен Джеремия Тодтманн.
— Который, возможно, уже в когтях у ворона. Ты хоть понимаешь, что твоими стараниями мы можем проиграть игру? Ты понимаешь?
— Это не игра, Арос.
Арос опустил руку к поясу и извлек шпагу из сущности царства снов. Кончик длинного узкого клинка он приставил к груди Отто.
— Тебе повезло, Отто, что нелегко приходит к Серым смерть и пытка не решает ничего!
Будь ты человеком, я насадил бы твою голову на кол! Ты отдал птице эту игру! Ты этого хотел?
— Я хотел как лучше, — спокойно ответил Отто, пожимая плечами. — Джеремия…
— У меня его нет! Он у птицы! — Видя, что его собеседник понуро повесил голову, Арос опустил шпагу. — По крайней мере, я так думаю… но дальше — тишина, а эта ворона каркнула бы о своей победе во все воронье горло! — Арос поднял руку и почесал подбородок; в ту же секунду клинок растаял в воздухе. — Как знать, может, игра еще не кончена.
Он почти утратил надежду, хоть и отправил этих кретинов на поиски. И все же, если бы ворон победил, все царство снов отозвалось бы эхом на его победный крик. Тот факт, что сам Арос оставался еще свободен, был хорошим признаком. Это значило, что еще не вечер.
Но даже если бы ему удалось найти Джеремию Тодтманна, оставалась еще одна проблема. Тодтманн верил ему едва ли больше, чем ворону. Такая несправедливость его уязвляла — ведь он действовал из самых лучших побуждений. Что ж, такова цена подвига крестоносца. Но крест, который приходилось нести, ничуть не облегчал ответа на вопрос: как найти подходы к Тодтманну? Доверие Джеремии было ему необходимо.
Или… доверие того, кому верит он.
Только одной из Серых верил король, только одна была ему небезразлична. Арос с удовлетворением отметил, что хотя бы в этой части его план сработал. Здесь следовало сделать оговорку: успех в этой части превзошел самые смелые ожидания Ароса… к немалой досаде последнего. Если бы не она, Джеремия Тодтманн давно был бы в безопасности, целый и невредимый, готовый следовать рекомендациям своего советника.
— Каллистра… — Если верить эльфам, последний раз Тодтманна видели одного. Скорее всего между Каллистрой и вороном произошла стычка. Не надо быть пророком, чтобы предсказать исход этой схватки. Она принесла себя в жертву ради человека-якоря. Как… романтично.
— Джеремия ее любит, — произнес обезьяноподобный, часто моргая.
— Да, я знаю…
В голове Ароса вызревал план. Каллистра была единственной, кого человек станет слушать, чьим словам поверит. Если в этих словах будет сказано, что Аросу Агвилане можно доверять, что он способен дать защиту от крылатой парии, Джеремия прислушается.
Правда, Каллистра исчезла, но это был сущий пустяк. Если утерян оригинал, сойдет и копия. Арос достаточно хорошо знал Каллистру, чтобы создать подходящего двойника. В чем-то двойник даже предпочтительнее: с ним не будет столько хлопот. Создать его не составит труда — вокруг вечно снуют тени, умоляя дать назначение — пусть даже роль марионетки в смертельной игре. Как только Джеремия окажется в его руках, двойника можно будет отпустить.
«Вокруг вечно снуют тени…» — Арос вызвал образ сигареты, затянулся и позволил себе снисходительную, самодовольную улыбку. Имея такие возможности, почему бы ему не подтасовать колоду? Почему бы не застолбить всю территорию?
Зачем ограничиваться одним двойником, когда можно сделать и второго… и третьего?..
— Мне нужно кое-куда сходить и кое с кем встретиться, — проворчал он, — а что касается тебя, Отто, то…
Обезьяноподобного рядом не было. Арос был раздосадован не этим, а тем, что ситуация уже не подчинялась ему так, как раньше. Слишком многое происходило такого, что организовывал не он. Этим придется заняться, но сейчас нужно вернуть своего короля… а тем самым и свой народ.
Джеремия Тодтманн стоял перед старой водонапорной башней; перед глазами его проплывали картины страшного пожара, буйствовавшего в Чикаго. Была ли беспечная корова миссис О’Лири[14] истинной виновницей пожара или нет — вопрос спорный. Одно бесспорно — пожар навсегда изменил облик Чикаго, как когда-то другой пожар изменил облик Рима. Но вот это небольшое сооружение, больше напоминавшее миниатюрный замок, чем водонапорную башню, оно устояло против разъяренного огненного вала и теперь, век спустя, живо напоминало о давнем кошмаре. Глядя на него, Джеремия почти физически ощущал нестерпимый жар и слышал рев пламени, пожирающего город.
Окутанное тусклым, приглушенным светом, который лился, казалось, ниоткуда, здание приобретало призрачный колорит. Водонапорная башня была одной из самых известных городских достопримечательностей, и Джеремия никак не мог взять в толк, почему он напрочь забыл о ней. Джеремия мог утешать себя, что он, по всей видимости, не один такой; люди ежедневно проезжали мимо башни, не замечая ее — разве что останавливались туристы, чтобы сделать снимок, — большинство предпочитало другую — стальную громадину, в которой работали Тодтманн и Гектор. И это несмотря на то, что в Чикаго не так уж много мест, бывших свидетелями истории столь отдаленной.
На другой стороне улицы располагалась насосная станция, уже совсем неприметная. Насосная станция также пережила пожар, однако явно проигрывала рядом с водонапорной башней, с ее впечатляющим куполообразным, крытым позеленевшей от времени медью навершием, под которым находилась дозорная площадка. На этом фоне насосная станция казалась не более чем заведением из сети известных в Чикаго ресторанов быстрого обслуживания. Только близость водонапорной башни не позволяла совершенно забыть о славной истории ее соседа.
