Дия Гарина - Темна египетская ночь
Но сил на радость у нас не осталось. Пол суток без воды в душных коридорах не лучшая диета для самозванных диггеров. Выключив фонарь, мы тупо продолжали разгребать песок и остатки кладки, пока Андрей, извиваясь ужом, не протиснулся наружу.
– Все, стахановцы, – объявил он, вернувшись в полумрак подземного хода, – Поздравляю вас с присвоением высокого звания «Героя рабовладельческого труда». Путь свободен. Отнесем теперь моего от… отнесем Менепта в гробницу и можно будет выходить в свет. Ну, что, Игорь, понесли?
Он нагнулся над мумией, прикидывая, как поудобнее ее взять, и замер в позе вареной креветки. Потому что Ольга, поднялась на ноги и, пугая меня остановившимся взглядом, подошла к наполовину похудевшей песчаной куче. Потом опустилась на колени и начала копать возле самой стены. Н-да-а. Вот до чего заразительный стахановский пример довести может. Ну, что она там ищет? Сокровища царицы Савской?
В этот момент под руками жены что-то отчетливо блеснуло, и мы с Андреем, отпихивая друг друга, бросились ей помогать. Золотое кольцо на пальце, обтянутом тонким пергаментом кожи все нам объяснило. Вторая мумия. И если я прав…
– Сетхем от Менепта, – прочитал экстрасенс мелкую насечку. Как он умудрился разглядеть выгравированные на кольце иероглифы, для меня так и осталось загадкой. – Вот и еще одно звено в цепи совпадений.
– Ты хочешь сказать…
– Я ничего не хочу. Она сама скажет.
С этими словами Андрей одной рукой ухватил мою ладонь, а вторую осторожно положил поверх иссохшей кисти мумии. И я растворился.
Город горел, превращая ночь в кровавый рассвет. И солдаты Великого Рима неистовствовали на ухоженных улицах в грабеже и убийствах. Как ей удалось добежать до подземелья и ни разу не оступиться на залитых кровью ступенях дворца, она не помнила. Только упрямо скользила в низком коридоре гибкая, словно священная кобра. Успеть, ей нужно успеть до того, пока яд не расползся по жилам, отравив каждую каплю ее остывающей крови. Ей очень нужно успеть. Еще совсем немного и задыхающаяся Сетхем сможет упокоиться рядом со своим мужем и господином. Рядом с Менепта. Навечно. Иначе никогда не знать покоя мятущейся душе ее, никогда не попасть в Царство Мертвых на суд справедливого Осириса. Только подле Него обретет она вечное блаженство. Но даже если ей назначен Ад, она согласна. Лишь бы Он был рядом. Еще совсем чуть-чуть и… В глазах неожиданно темнеет от боли. Неужели? Не может быть! Яд должен убить ее лишь под утро, почему же так трудно дышать? Она падает на колени и из последних сил ползет по коридору. Только бы доползти. Ну, еще немного! И еще! Рука вытянутая вперед обессилено падает. И тут свод рушится, погребая под собой уже умирающее тело…
– Подъем, джедай! Кино-то уже кончилось, – энергичные хлопки по щекам возвращают меня в «здесь и сейчас».
– Может, оставим его, – в голосе Ольги я различаю просительные нотки, – Я с тобой в гробницу пойду, помогу их дотащить. А он пусть полежит пока…
– Хренушки, – пробормотал я, отводя руку Андрея, опять покусившегося на мою щеку, – Пойдем все вместе.
– Вместе, так вместе, – кивнул экстрасенс и осторожно потянул на себя мумию отца. На мою долю выпало нести Сетхем, а Ольга взялась за фонарь.
– Смотрите! – воскликнула она вдруг, осветив место, где только что лежала мумия Менепта.
И мы посмотрели.
На серо-желтом песке в электрическом свете перемигивались веселыми бликами подозрительно знакомые предметы: серебристое ожерелье-воротник и обруч, усыпанный крупными кроваво-красными камнями. Точь-в-точь такие, как на листке Карима. Так вот кто носил их две тысячи лет назад…
– Возьми их, Олечка, – немного помолчав, попросил Андрей. – В саркофаг вместе с ним положим…
– Может, лучше тебе их с собой взять? – предложил я, отводя глаза.
– Нет, – замотал головой Андрей, – Не могу. Я ведь почти все вспомнил. Как он меня к потолку подбрасывал, как на колесницу ставил рядом с собой. На трон усаживал…У них с Сетхем долго не было детей. Только после двенадцати лет супружества появился я. Неудивительно, что с меня пылинки сдували и баловали сверх всякой меры. Тем сложнее мне было приспособиться к плети надсмотрщика и рабскому клейму. Удивительно, что, будучи избалованным и изнеженным ребенком, я вообще выжил после такого кардинального поворота колеса фортуны.
Он надолго замолчал, скользя по грани, отделяющей прошлое воплощение от нынешнего, и еще раз повторил:
– Я не могу. Не имею права.
– Если кто-то и имеет право на эти вещи, так это – ты, – попытался я переубедить Андрея, – Больше того. Тебе просто необходимо их взять. Вдруг с Каримом торговаться придется? Если Ритку не сумеем вытащить…
– Нет, Игорь. Даже не заикайся.
Я и не стал – заикнулся сам Андрей. Потому что упущенная из виду Ольга одним четким движением защелкнула на нем воротник, а другим водрузила на голову обруч. И предвосхищая возмущенную отповедь экстрасенса, непререкаемым тоном заявила:
– Ты – наследник, ты и носи. Он этого хочет.
Андрей замер и, прикрыв глаза, осторожно коснулся почти фамильных украшений. А я, наконец, сообразил, где видел точно такие же побрякушки. Да на самом Андрее и видел! Когда мы с ним в астрале прогуливались. Мне даже почудилось неяркое свечение вокруг занявших свое законное место символов власти. Как будто соединение материальной и энергетической составляющей вызвало к жизни неведомое излучение.
– Ладно, уговорили, – пробормотал Андрей и, сняв украшения, поднял их на уровень глаз. – Не могу понять, из чего они сработаны? Камушки эти мне незнакомы. Надо же какой цвет – прям кровавый. А металл, пожалуй, на платину смахивает. Что скажешь, Игорек? Ты ж у нас «металлист»…
Я взял протянутый Андреем обруч и стал внимательно его разглядывать. Серебристый металл был тяжел, холоден, красив и… очень знаком.
– Даю девяносто девять и девять десятых процента, что это – рений – заключил я, протягивая обруч Ольге, которая тут же восхищенно заахала. – Редкий, очень тугоплавкий и стойкий к воздействию активных реагентов металл. По рыночной стоимости приближается к драгоценным, но до платины ему далеко. Так что повышенный интерес двоюродного племянника к этим изделиям мне не ясен.
– Мне тоже, – хмыкнул Андрей.
– А я знаю, зачем они ему понадобились, – с оттенком превосходства в голосе заявила Ольга.
– Это откуда же? – нахмурился я.
– От Карима, – как всегда при упоминании этого имени у жены испортилось настроение, – Они считаются большой исторической ценностью. Какой-то богатенький коллекционер вывесил в Интернете объявление, что за эти штуки готов отвалить три миллиона. Вот Карим и взвился, как пионерский костер. Он уже списался с этим чокнутым коллекционером и объявил, что через пару недель доставит ему все три предмета, пусть, мол, деньги готовит. Вот. А самое интересное, Карим жутко боится, что его надуют. Сколько он не старался, но так и не сумел выяснить подлинное имя любителя египетской старины. В сети он известен под ником «Сетх».
