Вероника Белоусова - Прекрасная сторона зла
– Впечатлен, – признаюсь я. – Чтобы внушить, тоже нужно ввести какое-то лекарство?
– Да, все верно. Оно ослабляет волю, заменяет личные воспоминания внушенными. Очень удобно! – с упоением говорит Америго. Замечаю в его глазах гордость, смешанную с восторгом. – Когда действие препарата кончается, вампир ничего не помнит. Следовательно, не сможет поделиться информацией. Как видишь, мир не стоит на месте.
– Столько усилий, светлых умов, а все для того, чтобы погрузить мир в хаос… – представляю себе, какой масштаб приобретет трагедия, если отверженные начнут наступать.
– Мне нужна флешка, – Америго тянется к пальто, достает из кармана мобильный телефон. Открывает галерею и протягивает аппарат мне. – Любуйся.
На снимке запечатлен Якуб. Он лежит в гробу, на его шею намотаны серебряные цепи, лицо почернело. Представляю себе через какие адские муки ему пришлось пройти…
– Какая же ты мразь! – швыряя ему телефон, с презрением говорю я.
– Мне нужно, чтобы ты вернул то, что принадлежит мне. По-хорошему ведь ты на это не согласишься, – Америго невинно улыбается. – Покажи это фото Арсену. Пусть оценит последствие своей авантюры. В течение суток флэшка должна быть у меня. Не успеете – убью Якуба. Но ты ведь не допустишь этого, не так ли?
Америго поднимается на ноги, натягивает на себя пальто.
– Можешь не провожать, – добродушно говорит он, направляясь к двери. – Айлин передавай привет. А это адрес и телефон, по которому ты можешь со мной связаться.
Америго бросает белую бумажку, исписанную красными чернилами, на пол. Открывает дверь и сливается с вечерней темнотой. В бессилии бью кулаком по подлокотнику. Хватаю с вешалки пальто, на ходу натягиваю его, выскакиваю на улицу. Холодный ветер немного отрезвляет меня. Втягиваю носом воздух, он обжигает меня, возвращая привычное спокойствие. Торопливо иду в центр города. Еще немного, и голод снова возьмет надо мною верх.
Возвращаясь домой, обнаруживаю Арсена сидящим в гостиной за книгой. Он хмурит брови, покусывает губы. Даже не обращает внимание на мои шаги и громкие покашливания. Судя по свежему цвету лица, он тоже успел поохотиться. Сажусь напротив и без лишних комментариев забираю из его рук чтиво. Он с возмущением смотрит на меня.
– Надо поговорить, – опережая его вопрос, произношу я. – О Якубе. Ты по-прежнему ничего не хочешь мне сказать?
– Например? – подаваясь вперед, непонимающе спрашивает Арсен.
– Где на самом деле флэшка, забранная вами из дома Конрада?
– Вот черт… – он с досадой бьет себя по коленкам. – А я так наделся, что все обойдется. Когда мы были в Москве, он прислал мне шифрованное сообщение, что с ним все в порядке. Мол, больше на связь выйти не получится, за ним следят.
– Его похитил Америго, – протягиваю ему телефон с фото бедного Якуба. – В течение суток я должен отдать ему флэшку или же твой друг отправится на небеса.
– Господи, да он уже почти труп! – взглянув на кадр, обеспокоенно произносит Арсен. Вскочив на ноги, начинает мерить гостиную шагами.
– А это значит: больше никаких тайн. Где она, Арсен?
– В Москве, в депозитной ячейке.
– Бери машину и немедленно отправляйся туда, – швыряя ему ключи от авто, тоном, не терпящим возражений, говорю я. – Чтобы к завтрашнему вечеру был здесь.
– Как, по-твоему, я поеду днем? – возмущается Арсен.
– Так же, как ты придумал всю эту дурацкую авантюру. Придется поднапрячься и рискнуть. У тебя еще должно остаться средство, защищающее от дневного света. Используй, – холодно говорю я, хотя внутри все клокочет от беспокойства. Но Арсен не должен этого знать. Ему необходимо научиться отвечать за то, что делает. Пусть для этого мне даже придётся стать суровым и безжалостным.
– Может быть, мы вместе поедем? – робко предлагает Арсен. – Ты поведёшь машину. Ведь тебе это ничего не стоит.
– Нет, свои проблемы ты должен решать сам. Как казаться умным – так ты единственный и неповторимый, а как разруливать собственные ошибки, как зайка, шмыг в кусты? Якуб твой друг, и ты несешь за него ответственность. Тем более, после того, как ты его так подставил.
– Но что, если я не справлюсь? – повышает голос Арсен. – Со мной что-то случится в дороге?
– А ты постарайся сделать так, чтобы все прошло гладко. Это в пределах твоих возможностей. Собирайся. Времени в обрез. Чтоб через пять минут тебя здесь не было!
Арсен бросает на меня взгляд, полный недовольства и скорби. Перешагивая через ступеньку, поднимается на второй этаж. Через несколько минут спускается, переодетый в плотные джинсы и теплый свитер. На носу солнцезащитные очки. На плече спортивная сумка.
– Мне нужны деньги, – говорит он. Молча протягиваю ему несколько купюр.
– Почему так мало? – удивляется Арсен.
– Этого должно хватить. Будут трудности – звони. Помогу советом.
– Все строишь из себя крутого, папочка, – ворчит Арсен, натягивая пальто. – Думаешь, все вокруг должны быть такими?
– Насчет всех не могу сказать. Но мой сын – точно, – спокойно отвечаю я. Он скрывается за дверью. Подхожу к окну, смотрю, как он идет по дорожке к калитке. Пусть у него все получится и он вернется домой в полном порядке. Если бы я умел молиться, то просил бы небо только об этом. Сую руки в карманы джинсов и натыкаюсь пальцами на свернутую бумажку. Вытаскиваю ее, разворачиваю. Рисунок Саида. Та самая заколка, которую он видел рядом с телом Елены. Поднимаюсь на второй этаж и стучу в комнату к Айлин.
– Можно, – добродушно кричит она. Толкаю дверь. Девушка лежит на постели. На ней длинная безразмерная футболка, забавные носки с котиками, волосы стянуты летной, в ушах – наушники. Воздух буквально пропитан ароматами лаванды и ромашки.
– Как ты себя чувствуешь? – спрашиваю я, садясь на краешек ее постели.
– Физически – вполне прилично, больше ничего не болит. А морально… Так себе. Америго ушел? – ее голос звучит устало.
–Да. Постарайся не убивать его в ближайшие сутки. У него в заложниках наш друг.
– Только в ближайшие сутки? – уточняет Айлин.
– Да. Потом он весь твой, – вытаскиваю рисунок, тщательно разглаживаю его, положив на покрывало. – Тебе знакома эта вещь?
– Конечно. Это заколка Ады, – разглядывая изображение, говорит Айлин. – В последнюю неделю она носила только ее. Необычная вещь.
– Скажи, а какие отношения были между твоей бабушкой и Адой? Они ладили?
– Не особо. Бабуля не любила ее, считая выскочкой и проституткой. Не знаю, почему она так думала, Ада совсем не такая. Она очень скромная, честная, добрая… – в раздумье произносит Айлин.
