Евгения Грановская - Демоны райского сада
– А у полиции?
Корсак усмехнулся:
– И у полиции тоже.
– Это точно?
– Абсолютно.
Скряба хмыкнул.
– У тебя и там есть связи?
– У меня везде есть связи, Семен. Это одно из преимуществ моей профессии.
– Знаешь, Корсак, ты мог бы стать богатым человеком, если бы распоряжался полученной информацией толково.
– Спасибо, что проявляешь заботу о моем благополучии, Семен Иванович! Но я и так не бедствую.
Скряба отключил связь и задумался.
Глеб Корсак был темной личностью. Обычно при его образе жизни люди долго не живут, а он жил припеваючи, меняя женщин как перчатки и просаживая (хотя чаще выигрывая) в карты огромные суммы денег. То ли у него были могущественные покровители, то ли он относился к тому редкому разряду счастливчиков, которых даже пули облетают стороной. В любом случае Скряба уважал подобных людей – живучих, как кошки. Глядя на них, он обретал уверенность в том, что в мире действуют не только разрушительные силы, но и те, что отвечают за созидание и жизнестойкость. Из этого следовало, что в мире есть силы, которые постоят и за него самого.
– Пока все наши неприятности замыкаются на Марате Гарееве, – сказал он Лизе после паузы. – Думаю, пришло время нанести ему визит.
– А если он не захочет встречаться? Но даже если согласится – вряд ли он нам что-нибудь расскажет.
– Ну, значит, я попробую его разговорить.
Скряба поднялся из-за стола.
– Ты поедешь к нему прямо сейчас? – спросила Лиза.
– Да.
– А что делать мне?
– Дождись моего возвращения.
Губы Лизы дрогнули.
– Я устала быть затворницей. Можно мне выйти в город?
– Это опасно.
– Семен, я схожу с ума!
Он помолчал, подумал, затем сказал:
– Знаешь что… На первом этаже нашего офисного здания есть фитнес-клуб, сауна, бассейн и парикмахерская. Здание надежно охраняется. Думаю, там ты будешь в безопасности.
Лиза улыбнулась бледными губами и тихо сказала:
– Это мне подходит.
– Вот и хорошо! Одевайся, я завезу тебя в офис по пути.
Майор Любимова поймала губами соломинку и с наслаждением сделала первый глоток из бокала с безалкогольным коктейлем мохито.
– Ну, как? – спросил Стас Данилов, который потягивал из кружки пиво, заедая его солеными орешками.
– Класс! – сказала Маша.
Он подождал, пока она сделает еще пару глотков, и сказал:
– Марусь, ты мне наконец расскажешь, что это за чертовщина?
– Легко. Но начну я издалека. Пока наши демократы первой волны в начале девяностых «свергали» тоталитарный строй, за их спинами группа людей проворачивала серьезные дела. Вольский был одним из этих серьезных людей. Его противники – тоже.
– Под «серьезными делами» ты подразумеваешь дележку наследства, которое оставил после своего развала Советский Союз?
– Можно сказать и так. В ту пору, как ты помнишь, буквально за считаные дни сколачивались миллиардные состояния. Роман Родионович Вольский получил свою часть пирога. Он стал хозяином металлургического комбината, а также пары довольно крутых банков, через которые проходили деньги от нефтянки. Его состояние оценивалось в пару-тройку миллиардов долларов. Но потом он имел неосторожность вступить в криминальную войну с конкурентами.
Маша отпила мохито и облизнула сладкие губы.
– У Вольского пытались отнять металлургический комбинат, но он поступил жестко: собрал своих недругов под одной крышей, устроив «переговоры», затем приказал заблокировать двери дома, в котором проходила встреча, пустил туда взрывоопасный газ, а потом поджег дом.
Стасис присвистнул.
– Вот это да!
– Вместе с конкурентами Вольского в огне погиб и его партнер, с которым он вместе вел бизнес. Его звали Андрей Николаевич Спасский. Для друзей – просто Спас. Вольский избавился от него сознательно, поскольку подозревал в тайном сговоре с конкурентами.
– Вот сволочь!
– Это еще не все. В тот день Спасский приехал на дачу к Вольскому не один. С ним были жена и десятилетний сын. Они сгорели вместе со всеми, кто был в доме.
Данилов помолчал, после чего мрачно спросил:
– Доказать вину Вольского, конечно же, не удалось?
– Это были девяностые. Пожар объявили результатом несчастного случая – якобы взорвался баллон с газом. Вольский вышел сухим из воды.
Маша отпила глоток коктейля, вздохнула и добавила:
– Думаю, Вольский к этому моменту был уже совершенно больным человеком.
– Параноидальная шизофрения?
– Угу. После этого паранойя Вольского получила дополнительный стимул. Он боялся мести со стороны тех, кто мог выжить. Или со стороны их друзей и родственников. Дважды Вольский ложился в больницу и проходил курс лечения седативными препаратами и гипнотерапией. Но каждый раз после выхода из больницы страхи возвращались.
– Тогда ему и пришла в голову эта дикая мысль с поджогом собственного дома?
Маша поймала губами соломинку и кивнула:
– Угу. – Сделала глоток, после чего продолжила: – Он купил в какой-то анатомичке два детских скелета и один взрослый, женский. Но с инсценировкой что-то пошло не так. Видимо, во время пожара у Романа Родионовича случился психический срыв. Ну, или полноценный припадок. В общем, непонятно, что там конкретно произошло, но жена Вольского и одна из его дочек погибли в огне.
– Одна?
– Да, – кивнула Маша. – На пожарище были обнаружены останки пяти человек.
– Жена, дочь и три скелета из анатомички?
– Угу. Дело было запутанное. Его довольно быстро закрыли, объявив жену и дочек Вольского погибшими. Сам он был доставлен в больницу с сильными ожогами. Потом было расследование, медицинское освидетельствование и тому подобные вещи. В итоге Вольский загремел в психушку. Но, несмотря на лечение, болезнь прогрессировала, и ему везде стал мерещиться мстительный призрак Андрея Спасского, которого Вольский сжег вместе с женой и сыном.
– Тот самый Спас?
– Да. Но годы спустя призрак потерял черты определенной личности. Как мне объяснил психиатр, Спас стал персонификацией всех кошмаров и страхов Вольского. Всемогущий враг, Черный человек, вечная угроза.
– Чертов псих, – проворчал Данилов. – Почему Вольскому разрешили общаться с внешним миром?
– Потому что психбольница «Дубрава» существует за счет частных инвестиций. Девяносто процентов этих инвестиций они получают от самого Романа Родионовича Вольского. Точнее – из благотворительного фонда, который он основал через подставных лиц.
– Выходит, он до сих пор богат?
Маша посмотрела на коллегу ироничным взглядом:
– Стас, ты такой большой, а задаешь такие детские вопросы! Огромные состояния не растворяются просто так. Конечно же, Вольский богат! Перед тем как инсценировать гибель своей семьи, этот гад перевел кучу денег на разные банковские счета. Все эти двадцать лет его деньги крутились в бизнесе, а он управлял своей империей, сидя в личной психушке.
