Александр Гавриленко - Тринадцатая книга
— Может быть, — согласился парень, вставая. — Ну, большое тебе человеческое спаси… Ну, да, я думаю, ты понял, что я хотел тебе сказать. А нам пора прощаться. Мне нужно перебраться на остров. Тебе — топать к своей Красолевне. Ну, а напоследок, не дашь ли мне совет, как лучше перебраться на остров?
— Почему же нет? Не только подскажу, но и помогу, — к концу пути Лешик подобрел.
Стас наблюдал, как он вытянул из-за пояса какую-то деревянную дудочку, поднес к губам и подул в нее. Звук был долгим, протяжным, тоскливым. Оторвавшись от дудки, Лешик прислушался к извлеченным им звукам. И снова поднес дудку ко рту. И снова прислушался. На этот раз дольше первого. И вдруг на его лице заиграла добродушная улыбка:
— Летит.
— Кто? — дернулся Стас, посматривая по сторонам.
— Моргут. Смотри… — Лешик указал на запад.
На фоне заходящего солнца появилась точка. Постепенно она увеличивалась в размерах, в конце концов, превратившись в громадную птицу, внешним видом очень похожую на орла, только намного крупнее.
— Птица? — удивился Стас.
— Да. Моргут. Его зовут Солло.
— Но мне говорили, что Свирон всех или почти всех птиц заточил в своем саду?
— Всех, да не всех. Моргуты — гордые птицы, не подчинились ему. Их немного, и живут они на высоких скалах, которые, как пики, пронзили сушу. Это не так и далеко отсюда. Вокруг этих скал растут непроходимые леса. Я даже и не знаю, что там водится…
— А как же ты смог приручить эту, как ты говоришь, гордую птицу? — Стас с опаской посмотрел, как со свистом присел неподалеку от них Солло.
— А его никто не приручал. Он мне не слуга. Мы с ним друзья. Познакомились в лесу во время охоты на одного и того же зулуда. Сначала подрались, ну, а затем подружились. У меня от этого знакомства даже память осталась, — Лешик закатал рукав рубахи, открыв глубокие шрамы на бицепсах. Это были следы когтей громадной птицы. Солло, меж тем, издав не понятные Стасу горловые звуки, приблизился к ним. Лешик руками и клекотом что-то объяснял ему. Птица внимательно выслушала и посмотрела на Стаса, сверкнув глазами из-под мохнатых бровей. А тот обеспокоено пробежал взглядом по могучим крыльям, устрашающему клюву, мощным когтям и, повернувшись к Лешику, спросил:
— А как птица меня понесет? Я надеюсь, не в клюве?
— В когтях, — совершенно серьезно ответил Лешик.
— В когтях?! Да она же меня раздерет ими, — еще не веря, всерьез или в шутку говорит Лешик, возмутился Стас.
— Не раздерет, — уверенно ответил тот. — У меня для таких случаев кое-что есть, — и достал из своего, кажется, безразмерного мешка небольшой кожаный коврик с длинными шлеями. — Вот этим приспособлением я частенько пользуюсь во время охоты. И охота эта у нас с моим другом всегда удачная. Одним словом, ложись животом на коврик, Солло когтями схватит за шлеи, и через некоторое время ты окажешься на нужном тебе острове. Ну, теперь-то ты понял? Давай, не медли. Лети, куда тебе нужно. Время идет.
— Я вам очень благодарен. Тебе и Красолевне. Вы мне очень помогли, — Стас пожал Лешику руку. — Желаю вам счастья. Надеюсь, мы еще встретимся.
Парень лег, как советовал ему Лешик, на коврик, и буквально через секунду Солло поднял его над землей. Стас увидел, как уменьшился в размерах Лешик, махавший где-то глубоко внизу ему рукой. Парень попробовал было ему ответить, но испугавшись, что свалится, отказался от этой идеи. А через некоторое время Стас обнаружил, что он летит над водой.
Остров ведьм
Было уже темно, когда полет завершился. Солло осторожно приземлился на песчаный берег. В первые мгновения Стас продолжал лежать. Во время полета его сильно укачало, и сейчас он просто не мог без посторонней помощи встать на ноги. Наконец, немного отойдя от совсем не комфортного путешествия, он встал на четвереньки. Болел позвоночник. Солло что-то ему проклекотал (а Стас совершенно забыл о птице, которая его терпеливо ждала все это время) и, вытянув из-под ног парня коврик, взлетел. Стас это понял только по взмахам крыльев. Увидеть он не мог — ночь была беспросветно темною.
— Спасибо! — крикнул он вслед птице. Но в ответ была тишина.
Стас поднялся на ноги, прошел с сотню шагов, затем еще сотню и упал, зацепившись о корни какого-то дерева. Он снова, было, приподнялся и тут же наткнулся на сук, едва не выколов себе глаз. Тихо ойкнув, он присел среди корней, прислонившись к мощному стволу дерева, и решил не вставать до рассвета. Вокруг была тишина, и, утомленный дорогой, он уснул. Ему приснилась Ольга. Будто бы она стояла на высокой скале, а Стас в это время был внизу. Увидев своего любимого, девушка сорвалась с вершины и полетела с огромной скоростью на острые камни… Стас закричал. А в ответ раздался веселый девичий смех, визг и плеск воды. Парень дернулся и проснулся. Светлело. Стас огляделся. Он находился на краю небольшой лужайки. Вокруг плотно росли деревья и кусты, и только впереди виднелся просвет. Там клубился туман. Именно оттуда, из тумана, доносились звуки, разбудившие Стаса. Там явно кто-то купался. Парень осторожно привстал и, пригнувшись, словно от кого-то прячась, пошел на шум. Шаг за шагом он приближался к неизвестности, вернее, к неизвестным, столь весело проводившим время в тумане. Смех и всплески воды становились все ближе, но из-за густого тумана разглядеть что-либо было невозможно. И вдруг, словно кто-то отдернул штору — в глазах Стаса отразилось по-утреннему мягкое солнце. Солнечные лучики играли на поверхности небольшого озера, где безмятежно купались девушки. Двенадцать девушек. Стас сосчитал их и невольно залюбовался, ведь красивое всегда завораживает. А девушки были красивы, хоть у каждой была своя красота, но в тоже время, их что-то объединяло. Правда, Стас не мог определить, что именно. Обнаженные тела девушек были совершенны, юны и полны непреодолимого желания жизни. Одна из девушек особо, сказочно, была красива. Стас, окончательно завороженный этой красотой, не мог оторвать от нее взгляда и, позабыв обо всем на свете, сделал неосторожный шаг вперед, чтобы лучше рассмотреть. Но сухая ветка под ногой резким треском нарушила утреннюю идиллию. Девушки попрятались в воду, и оттуда сейчас виднелись лишь их головы. Красавицы напряженно смотрели по сторонам, стараясь разглядеть существо, нарушившее их игру. Стас же затих, чтобы не обнаружить себя. И, кажется, это ему удалось. И когда он в это поверил, когда сердце, успокоившись, стало биться ровнее, неожиданно услышал за спиной шипение. Вздрогнув, парень резко повернул голову — на него, высоко подняв голову, смотрела своими маленькими глазками огромная черная змея. Стас закричал и бросился в воду, решив искать защиту именно там. Нырнув, он долгое время (а может, ему просто казалось, что это так) плыл под водой. Мыслей в этот миг в голове не было никаких, только глубокое чувство вины и тревоги: «Попался…». Кажется, плыл бы и плыл куда-нибудь в черный омут. Но человек не рыба, дышать хочется. И Стас, как ни оттягивал неприятный момент встречи с незнакомками, был вынужден вынырнуть и тут же, ослепшим, нырнуть вновь, на этот раз в небытие, получив ужасный удар чем-то тяжелым по голове. Потеряв сознание, он плыл по течению, утратив всякий контроль над своим телом. Вместо мыслей, в голове колыхалось что-то черное, студенистое. Постепенно издалека на него стал накатываться таинственный шепот, далекий, непонятный, мерцающий стук. Он то в сумасшедшем темпе приближался, то медленно удалялся. Затем он услышал журчание воды, громкое лопанье попавшегося в плен воде воздуха… И, в конце концов, темнота, сжав его виски, потянула парня за собой, куда-то в далекое, безмерное пространство. Казалось, он попал во вселенскую мглу — нигде не было видно ни огонька, ни лучика света, ни лунного блеска. Лишь серые тени, ни на что не похожие, время от времени проскальзывали мимо него. Слышались стоны — тоскливые, полные боли и безнадежности. И вдруг Стаса окликнули. Этот зов был внутренним. Он достиг Стаса и заставил повернуть назад. Но возвращение было трудным, изматывающим. Как будто идешь в темноте по песчаному, бескрайнему полю, и нет ему конца и края. Сил нет, но и оставаться на месте нельзя, потому что дикий ужас за спиной подгоняет вперед. И Стас шел, шел и шел. Он измучился, и уже когда надежда совсем покинула его, неожиданно увидел свет. Этот свет буквально резанул его по глазам до боли. Закружилась голова. Он стиснул веки, чтобы справиться с приступом тошноты, а когда разжал их, то увидел перед собой глаза. Серые глаза. Они, как пиявки, как измученный жаждой человек приникает к роднику, впились в его глаза. Они жадно «пили», высасывали из него информацию. Так пристально на парня еще никто не смотрел. Эти глаза хотели знать о нем все, и они читали Стаса, словно книгу. Мчались мгновения, минуты, а может, и часы, а выражение серых глаз не менялось. Стас уже стал дивиться — что же это такое? Но, наконец, удовлетворенные узнанным, серые глаза отпустили его, и Стас увидел перед собой красивую девчонку лет пятнадцати. Именно ее глаза держали парня столько времени под напряжением. Стройная, в белом легком платье, она казалась просто видением. Стас, сам не зная почему, улыбнулся ей. Но она не ответила на его улыбку. Ее губы были плотно сжаты, взгляд серьезен и холоден. Девушка встала с колен и отступила от парня на шаг назад. Рядом с ней стояли одиннадцать ее сестер. О том, что они сестры, Стас догадался сразу. Да, это были хозяйки острова Двенадцати Холмов.
