Авторов Коллектив - Победители Первого альтернативного международного конкурса «Новое имя в фантастике». МТА II
– Проклятые варвары! – громко выкрикнул писатель Иволгин и откинулся на спинку кресла, свесив руки вдоль тела, – Сначала эта полоумная галльская бабёнка, посмевшая нанести легату оскорбление, зная, что пощады не будет, теперь горстка самоубийц, попрятавшихся по деревьям. Что за народ?! Эти дикари ещё не знают его, Публия Гракха, который растопчет всякого, кто встанет у него на пути!
Впереди предстояла осада галльской крепости, и ранение могло помешать командовать штурмом.
– Всё не так! Всё не так, чёрт возьми! Публия не должны были ранить. Стрела должна была поразить Антония Корда. Как такое могло случиться?
Аркадий хотел всё переправить в тексте и уже пододвинулся к компьютеру, но левая рука онемела, и резкая боль парализовала сознание.
– Этого ещё не хватало! И до меня добрались варвары!
Он глянул на свою руку и увидел на ней чуть ниже плеча бордовый круглый рубец размером с металлический рубль, дотрагиваться до которого было очень больно.
Три дня Иволгин не мог приступить к работе над романом – страшно ныла рука. Успокаивало то, что за это время военные лекари могли подлечить Публия Гракха, и боль у того должна утихнуть. Понимая причину своей странной болезни, писатель и сам лечил собственную руку так же, как и ожог на лице. Постепенно боль отступала. На четвёртый день Аркадий, собрав все силы и сконцентрировав воображение, сел за компьютер…
…На четвёртый день легат Публий Гракх принял легион под своё командование. Боль в руке была не такой уж острой, и он старался её не замечать. Недавний инцидент в лесу уже стёрся в памяти. Немногочисленный галльский отряд был быстро разбит, и тела пленённых варваров висели уже в том лесу на деревьях вдоль дороги. Легион приближался к крепости Аварик, и её высокие стены уже были видны на горизонте. Подойдя к ней на одну милю, солдаты приступили к строительству лагеря. За двое суток было возведено хорошо защищённое частоколом и рвом укрепление. За ним в строгом порядке размещались палатки воинов, командиров, лазарет и кухни. Весь следующий день был посвящён приготовлениям к штурму: собирались онагры – огромные, тяжёлые катапульты, большие стационарные луки для метания стрел с зажигательной смесью, собирались детали осадных сооружений. К концу этого же дня подошёл второй римский легион из Аквитании. На общем военном совете была выработана совместная тактика взятия города. В течение следующего дня Аварик был окружен плотным кольцом десятитысячного войска. Была выбрана наиболее уязвимая стена, и напротив неё установили около пятидесяти катапульт. Солдаты под руководством плотников довольно быстро возвели осадные башни, по высоте превышающие крепостные стены, на расстоянии в треть мили от них. Когда всё было готово, Публий Гракх отдал приказ к началу штурма. Осадные башни на огромных колёсах покатились к крепостным стенам. Катапульты начали метать огромные камни, которые должны были разбить каменную кладку и проделать в ней брешь. Длинные стрелы с укреплёнными на них горшками с зажигательной смесью посыпались на крыши галльских домов. Когда осадные башни подкатились под самые крепостные стены, солдаты когорт, выстроившись штурмовыми отрядами – черепахами, защищёнными со всех сторон щитами, под градом стрел противника направились к ним. Тактика осады была хорошо отработана, и ни стрелы оборонявшихся, ни расплавленная смола, выливавшаяся со стен, ни камни, брошенные сверху, не могли причинить значительного урона римской армии. Легион Цезаря штурмовал Аварик со стороны южных ворот, а Аквитанский легион осаждал крепость с севера. Публий Гракх наблюдал за боем со своего кресла, установленного сразу за рядами катапульт. Осада проходила нормально, и требовалось только время, чтобы Аварик пал. И он, конечно же, пал под самый вечер, когда римские солдаты прорвались в город одновременно в нескольких местах и через крепостные стены, и через бреши в них. Ощетинившись мечами, македонская конница уже неслась по узким улицам, сметая всё на своём пути. Зашло за горизонт красное солнце, закончился трудный день, и закончилось существование мятежного варварского Аварика, посмевшего бросить вызов могуществу Великого Рима. Публий Гракх стоял со свитой своих офицеров у храма на площади, и красные плащи римлян и перья на их шлемах казались ещё краснее в свете пожарищ. Начищенные до зеркального блеска доспехи разбрасывали во все стороны тысячи искр, которые сплетались в один хоровод с искрами пепелищ, поднимаемых ветром над покорённым городом. Римские солдаты подталкивали копьями и сгоняли на площадь уцелевших защитников. Их оставалось человек сто, и все они, окровавленные, чёрные от копоти, стояли понуро, бросая ненавидящие взгляды на своих врагов. Легат произнёс речь, подобающую в данном случае, объявив пленённым галлам, что все они приговариваются к смерти. Он хотел ещё что-то сказать, но дикое желание закурить остановило его…
…Аркадий зажёг сигарету, затянулся поглубже и нахмурил лоб. Его не покидало какое-то чувство тревоги. Он не знал, чем оно вызвано, и от этого становилось ещё неприятнее. Теперь он едва успевал за течением событий и мог оценивать их только после того, как они свершались. Как писатель он чувствовал свою беспомощность, оттого, что был не в состоянии управлять чужими жизнями. Кольнуло грудь в предчувствии беды, хотелось остановиться, но пальцы сами легли на клавиатуру…
…Толпа пленных варваров стояла перед ним в зареве горящего города. Публий Гракх смотрел на этих людей с торжеством. Но торжество его было недолгим. Рослый и широкоплечий рыжеволосый галл с длинными грязными косами, спадавшими на грудь, и удивительно знакомым лицом, сделал то, что не под силу было сделать никому. Он резко бросился в сторону к стоявшему рядом солдату и державшему копьё наперевес, каким-то дьявольским усилием вырвал из его рук грозное оружие и с силой метнул его в римского офицера. Тяжёлое копьё, пробив доспехи, проткнуло грудь Публия Гракха и вышло из его спины. Что было дальше, он уже не мог видеть, так как умер сразу, не став ни прокуратором Иудеи, ни командующим преторианской гвардией императора, ни освободителем римского народа от изверга Калигулы. Понтий Пилат отправился в скорости в Ершалаим и сделал то, что было начертано ему Судьбой, а справедливый палач Гая Калигулы так и остался неизвестным для потомков…
…Иволгин весь потный сидел перед компьютером и стеклянными глазами смотрел на экран. Это продолжалось несколько секунд, потом его глаза закатились, он упал лицом на клавиатуру и повалился на бок. Жена Людмила нашла своего мужа бездыханным на полу его рабочего кабинета. Экран компьютера светился текстом, и последними словами было: «Тяжёлое копьё проткнуло грудь Публия Гракха и вышло из его спины». В морге патологоанатомов удивили два больших красных рубца на груди и спине трупа. Причиной смерти оказался разрыв сердца. Писатель Аркадий Иволгин был похоронен с почестями, а его большой исторический роман остался незаконченным.
