Алия Якубова - Волчьи судьбы
– А почему не на самом месте сбора? – удивилась я.
– Существует обычай, что только вступая в стаю, оборотень может появиться там. И только оборотень. А, формально еще ни разу не перекидываясь, Марго считается человеком.
– Как все запутано, – фыркнула я.
– Это старый обычай. Мы могли бы его нарушить, но зачем?
– Ты права, – согласилась я, уже достаточно понимая, что иногда легче уступить обычаю, чем разгребать последствия. Но только иногда. К тому же не стоит Марго начинать жизнь оборотня с проблем. Ей их и без этого хватает.
– Похоже, у тебя появилась житейская мудрость, – улыбнулась Иветта.
– Просто надоело рвать на баррикадах последний лифчик. Их и так совсем не осталось, – отшутилась я.
Верволчицы рассмеялись, потом Иветта предложила:
– Пообедаешь с нами?
– Хорошо, – ответила я, пораскинув мозгами и придя к выводу, что поесть перед работой оно неплохо.
Обедали мы все вместе, и за едой удалось как-то разрядить напряженную обстановку, ненадолго забыть о грозящих опасностях и тревогах. Очень правильное решение, а то мои мозги почти на грани перегрузки.
А потом мы с Крисом поехали в клуб. Даже не опоздали. К вечеру я позвала к себе Марго с целью поговорить о делах наших скорбных. Ну, не совсем скорбных.
Глава 41.
Когда девушка вошла, ее волнение можно было за версту учуять. Оно висело вокруг нее плотной аурой. Марго снова боялась поднять на меня глаза, и на мое "садись" никак не прореагировала. Пришлось взять ее за руку и самой усадить. И я почувствовала, что ее рука в моей слабо дрожит.
– Не волнуйся ты так, Марго, – как можно ласковее проговорила я. – Что-то опять случилось?
– Н-нет, – я чувствовала полусмазанную ложь, но не стала акцентировать на этом внимания, а сказала:
– Не волнуйся, все будет хорошо. Я вчера говорила с подругой по твоему вопросу. Все разрешилось наилучшим образом.
– Как это?
– Оборотни местной стаи помогут тебе в твоем первом перевоплощении. Мы выбрали уединенный лесной уголок вдали от людей. Там нам никто не помешает, ты будешь в кругу своих.
– Своих?
– Да. Оборотней того же вида, что и ты.
– А разве ты знаешь… моего зверя?
– Это волк. Что подтверждено еще и тем, что не я первая его узнала. Подобное тянется к подобному.
Девушка задумалась, даже нервно дрожать перестала. Похоже, эта новость ее ошеломила. Наконец, она сказала:
– Мой зверь – волк. Но почему?
– Я уже говорила, что ты рожденный оборотень. Твой зверь перешел к тебе от матери.
– И скоро я его увижу…
– Да, скоро. Завтра уже.
– Завтра?
– Да. Все соберутся ради тебя завтра при почти полной луне.
Сначала я предлагала Иветте подождать до полнолуния, но та мне ответила, что, если все пройдет удачно, в полнолуние Марго как раз примут в стаю. Главная волчица никогда не любила волокиты. Да ее никто не любит. Меня так просто бесит!
– И… много их будет? – все-таки спросила Марго, поежившись.
– Ну, не вся стая, это точно. Только доверенные волки вожака, ну и из моих некоторые. Не думаю, что в итоге больше десяти человек. Некоторых ты уже знаешь, так что не волнуйся. Да, и подготовь себе завтра запасной комплект одежды.
– Зачем? – удивилась девушка.
– Оборотни не всегда успевают раздеться перед тем как перекинуться. А возвращаться домой голышом весьма неприятно. Так что лучше позаботиться обо всем заранее.
– Понятно, – кивнула Марго.
– Ну, а объяснять еще что-то… Да ты сама все увидишь. Но если есть вопросы – ты спрашивай.
Девушка на некоторое время задумалась, и робко спросила:
– А как… как меня заставят это… перекинуться?
– Тебя никто не будет ни к чему принуждать, – уверила я. – Мы просто попытаемся выманить на поверхность твоего зверя. Он выйдет, если его соблазнит голос стаи. Но никакого физического насилия. Тебе, наоборот, нужно будет расслабиться, снять все запреты и барьеры, которые ты сама себе установила.
На лице Марго отразилось облегчение, но видно, что где-то в глубине души у нее остаются сомнении и настороженность. Но больше она ничего не спросила. А я напоследок сказала:
– Так что завтра мы уйдем из клуба пораньше и поедем.
– Хорошо.
Что-то мне подсказывало, что она вряд ли сможет сегодня спокойно заснуть. Но тут я уж ничего поделать не могу. Эх, нужно завтра созвониться с Иветтой и уточнить диспозицию.
Диспозиция оказалась простенькой, но со вкусом. На церемонии ожидалось присутствие Инги, Криса, Реми, Филиппа, конечно же Глории с Иветтой, нас с Марго и Жанны. У последней это входило, так сказать, в культурную программу. Итого девять человек, точнее оборотней.
Жанну на место отвезет Крис, Иветта с Глорией заедут за нами, остальные сами доберутся. Ехать одним табором казалось нецелесообразным и неудобным.
И все равно жизнь внесла свои коррективы в наш скромный план.
Крис уже уехал за Жанной на моей машине, когда прибыла Иветта. Одна. Выяснилось, что Глория задержалась в институте, но сейчас уже дома. Исходя из расстояний, главная волчица решила сначала заехать за нами, а уж потом заскочить за Глорией и в лес, все в лес.
Ну что ж… не сказать, чтобы я огорчилась такому раскладу. Я сообщила новый план Марго, которая как раз бегала звонить кому-то. Она восприняла эту идею с какой-то странной настороженностью, но ничего не сказала.
Мы все погрузились в джип Иветты и двинулись в путь. Когда мы прибыли к дому главной волчицы, Глория носилась по нему как заведенная. Чуть притормозила при виде нас, чтобы чмокнуть Иветту и бросить нам:
– Сейчас-сейчас. Я уже почти готова. Секундочку.
И вот когда уже свершилось, она-таки собралась и спускалась к нам с объемной сумкой наперевес, в дверь позвонили. Мы переглянулись. Иветта фыркнула: "кого там черт принес?", и пошла открывать. Мы трое маячили в коридоре за ее спиной.
– Вы?! – выдохнула главная волчица, открыв дверь.
Следующим звуком был удар сумки об пол. Глория не удержала. На пороге стоял ее отец.
Глава 42.
Не сказать, что этот человек показался мне сильно вменяемым. Запавшие щеки и круги под глазами, а сами глаза горят диковатым огнем. Он заявил сухим, надтреснутым голосом:
– Я пришел забрать свою дочь!
– По какому праву, интересно знать? – холодно спросила Иветта, глаза ее злобно сузились.
– Я ее отец! – с таким вызовом, будто он, по меньшей мере, прЫнц на белом коне.
– Мне казалось, что мы уже выяснили, что вы утратили всякое право называться отцом Глории.
