Челси Ярбро - Кровавые игры
– Однажды это случится, Юст. И день этот не за горами. Когда он придет – берегись!
Оливия внезапно сделалась совершенно спокойной. Голос ее зазвучал твердо, уверенно. На Юста вдруг повеяло холодом. Толстяк замер, не понимая причины такой перемены, меж тем как секрет был прост. Оливия вспомнила о Сен-Жермене и о той выдержке, с какой он относился к коллизиям жизни. Почему бы и ей не попробовать перенять у него эту черту? Тогда он словно бы все время будет при ней, ведь они видятся так редко. Прошло уже несколько месяцев, с тех пор как умер Нерон. Смерть императора так напугала Юста, что Сен-Жермен, воспользовавшись всеобщей сумятицей, сумел проникнуть в покои возлюбленной и оставался с ней до утра. Потом все вернулось на круги своя, но губы ее продолжали помнить жар его поцелуев…
– Нет, вот такой ты мне явно больше нравишься, дорогая,- Юст деланно рассмеялся.- Но смотри не переусердствуй. Сейчас твой гонор меня забавляет, однако в другой раз все может выйти иначе.- Пальцы его, как железные крючья, впились в женские плечи.
Боль была жуткой, но Оливия даже не шевельнулась.
– Ты отвратителен,- усмехнулась она.- И настолько, что даже ненависти не стоишь. Тебя можно лишь презирать.
Одним проворным движением вывернувшись из рук изумленного Юста, Оливия выскользнула за дверь со словами:
– Меня может стошнить. Извини.
Обращение императора Гальбы к народу Рима.
«Приветствую всех истинных римлян, включая вольноотпущенников и нобилитет!
Приближаются Сатурналии 40- время даров, удовольствий и искренней радости. Я тоже возрадуюсь вместе со всеми, ибо при мне в эти праздники будет находиться и мой преемник, который разделит со мной нелегкое бремя забот о процветании нашей империи, а потом, в урочный час, примет мою порфиру.
Это Лициниан Пизон 41,и я знаю, что все вы одобрите мой выбор, ибо он молод, благороден, предан Риму и римлянам и имеет хороший нрав.
Позвольте также напомнить вам, что на пороге нового года перед всеми нами стоят задачи залатать прорехи прошедших лет. В этой связи предостерегаю вас от брожений и смуты, в которые часто ввергают Рим отдельные слухи и неурядицы. Неурядицы преодолимы честным трудом, а слухам, особенно тем, что доходят до нас из Германии, не следует верить. Я старый солдат и отлично знаю им цену. Не дайте себя обмануть и вы. Все политические перебороты и битвы уже позади. Великий урон, нанесенный империи властью Нерона, будет восполнен возвратом к тем добродетелям, что всегда питали и будут питать несгибаемый римский дух.
Следующий год станет 821-м в истории Рима. Приложим же все усилия, чтобы с него начался новый виток расцвета нашего государства.
Сербии Сульпиций Гальба, цезарь.
19 ноября 820 года со дня основания Рима».
ЧАСТЬ 2
РАКОЦИ СЕН-ЖЕРМЕН ФРАНЦИСК
Письмо центуриона Кая Туллера в Германию к своему командиру Авлу Цецине Алиену.
«Привет тебе, мой генерал!
Менее месяца прошло с тех пор, как пальба и его преемник Пизон приняли свою смерть. Это произошло 15 января, и порфирой уже владеет Марк Сальвий Отон. Народу он больше нравится, нежели Гальба. Старому дурню и поделом: он был слишком суров, слишком много разглагольствовал о добродетелях, забывая о развлечениях, к которым так склонна чернь. Но молодого Пизона искренне жаль, ему досталось ни за что, ни про что. Все, может, и обошлось бы, если бы Гальба, пытаясь предупредить назревающий бунт, не отрекся от престола в его пользу. Пять дней Пизон был в положении цезаря, этого времени ему не хватило даже на обновление монетной системы. Они умерли вместе в холодное ясное утро. Ветер с Тибра был ледяным.
Отон извещен о недовольстве в Германии и намерен повести свои легионы на север, чтобы перекрыть подступы к Риму. Он очень горяч, этот Марк Сальвий Отон, и народ им доволен. Однако налоги, которые он пытается узаконить, многим не по сенат мнется, не спеша ему помогать, и потом молодой император опирается на войска, которым давненько не плачено. Впрочем, он объявил, что все будет улажено к маю и что поставки зерна вскоре достигнут своего обычного уровня, в связи с чем рас порядился выдавать бедноте помимо хлеба даже свинину (дважды, в неделю). Сенат заявил, что это рискованный шаг. Так оно, возможно, и есть, но Отону нужна популярность.Больших игр в Риме пока что не намечается, однако к пятидневным идет подготовка. Отон обещал победителям много наград и призов. Кроме того, он собирается осыпать толпу дарами из принадлежавших Нерону вещей.
Работы в Золотом доме совсем прекратились. Гальба это строение всегда ненавидел, Итон заявлял, что не оставит от него камня на камне, а Отон еще не очень-то понимает, как ему с ним поступить. Многим так или иначе мешает громадина, возведенная в центре столицы, но сентиментальные чувства к Нерону еще не угасли, и, надо думать, римляне воспротивятся сносу дворца.
Случаи кражи воды становятся нормой, и сенат весьма тем озабочен. Только на акведуке Клавдия обнаружено двенадцать незаконных отводов, что даст инспекция других акведуков, можно только гадать. В последний год плата за воду подскочила настолько, что горожане, которые строятся, вычеркивают из проектов прокладку коммуникаций. Внеся о список своих реформ снижение цен на воду, Вителлий получит поддержку большинства римского населения, причем без каких-либо хлопот.
Я все еще пробую устанавливать связи с сенаторами, могущими встать под наши знамена, но миссия
моя осложняется тем, что за мной постоянно дат Три преторианца в открытую интересуются каждым моим шагом. Преторианская гвардия - своего рода правительство над правительством, ее влияние здесь огромно, и Вителлию для успешного достижения цели просто необходимо войти с ней в контакт.
А цель эта, как мне кажется, вполне достижима. Правда, римляне стали скрытными и опасаются выражать свое мнение вслух, однако стены Рима испещрены крамольными надписями и рисунками, прохожие усмехаются, глядя на них.
Конфликт с Отоном может быть разрешен достаточно быстро, только не следует планировать настичь его в Риме, чтобы не производить неприятное впечатление на горожан. Рим устал от кровавых переворотов. Отон должен пасть на поле сражения, и в этом случае победителя ждет триумфальный прием, которому я со своей стороны собираюсь всемерно способствовать. Я даже нанял художников, способных покрыть стены города нашими лозунгами в ночь перед решающим днем.
