Николай Берг - Мы из Кронштадта, подотдел очистки коммунхоза (Часть 2)
— Это хорошо, что идут — неожиданно говорит Андрей.
— Запаримся стрелять — возражаю я ему.
— Чтоб запарится стрелять — надо сто лет на стрельбище прожить, да и то не надоест — говорит назидательно Серега. Видимо он понял идею Андрея. Хотя вроде как что-то говорили. Я тогда прослушал, да и вообще — мое дело морфы.
Все оказывается просто — ребята приволакивают одного из упокоенных поблизости мертвяков, аккуратно укладывают его на той стороне дороги — а я все это время стою и напряженно смотрю — не учудит ли что Мутабор с Блондинкой. Что-то кидают на упокоенного. Трех вышедших к нам зомби буквально выводят на лежащее тело, стрелять Брысь запретил и наши молодые шалопаи с длинными ивовыми прутьями, на которых насажены какие-то лохмотья буквально отводят зомбаков к их упокоенному собрату, помахивая прутиками перед их физиономиями. Зомбаки как дрессированные собачки бредут за этими приманками. И усаживаются жрать своего собрата. Удивительно, но одна из этих трех — сильно погрызанная светловолосая женщина в драной розовой куртке, издалека я ее даже принял за нашу блондинку, только эта еще никак не морфировала. Нам эта мода на розовое очень на руку.
Ясно, для людоедов с гантрака устроены отличные мишени в полигонном варианте.
Потом отстрелявшись они полезут из гантрака глянуть, кого уложили и вот тут надо не зевать. Мутабору все было растолковано, но мы надеемся, что просто даже запах людоедов подвигнет нашу парочку к атаке. Скорее бы уж ехали, а то от ожидания скулы сводит. Но оператор предупреждает об одиночных медленных зомби, болтающихся по парку и все, больше вроде никого. Ждем.
— Слушай. Капитан, а что это за троица была, которых ты инструктировал? Если не секрет, конечно — спрашиваю я лежащего рядом Ремера.
— Секрет конечно — фыркает он. Потом смотрит искоса и осведомляется:
— А что тебе за дело?
— Да парень вроде как знаком откуда-то, вроде я его раньше видал, а где — не могу вспомнить. Вспомогатели какие-то?
— Эдакие надо сказать каперы. Крон создает 'иррегулярное ополчение' — не постоянные вооруженные формирования, не только самооборонная 'милиция' — а этакие вольнонаемные кондотьеры — на одно-два задания, готовые решать задачи и за пределами и не связанные напрямую с безопасностью. За очень хорошую за оплату.
— За слишком даже хорошую. Наруходо! — недовольно ворчит Ильяс, прислушивающийся к нашему разговору.
— Которые, можно от лица командования сообщить, созданы в Кроне и являют собой именно лихих парней на сдельно-премиальном окладе, созываемых 'по делу' или ошивающихся в Кроне в ожидании такого дела. Фактически частные солдаты — кто-то их нанимает на охрану разово — груз, конвой, кто-то и на что поострее — от мародерки в зазомбяченном месте, и до… ну, если никто ничего не сказал — значит, все законно. Но при том право первой ночи за Кроном — любой контракт с выплатой фактически отработанного прерывается по требованию работать на город, причем обязательство прервать и на заказчике и на кондотьере. Ну и профильтрованно агентурой сие и шалости выходят боком… иногда.
— А еще им много платят — грустно замечает Ильяс, все так же внимтельно разглядывающий зомбаков на кормежке и кустики, где наши морфы.
— Так а чем они от нас-то отличаются? Мы же тоже так работаем? — удивляюсь шепотом я.
— Им очень хорошо платят — еще более горестно токует как тетерев на токовище, Ильяс. Ремер хмыкает.
— Пользуют их как надо городу — надо так башкой в пекло — и никаких 'не обязан' — на то и набирают чтобы хоть к черту в ад. И процент невозврата там зашкаливает.
— Но и платят хорошо. И даже очень хорошо — гнет свое Ильяс.
— Погодьте, так мы тоже не можем отказаться — замечаю я.
— Да можем, можем. Не всегда, но у нас выбор есть. А у этих каперов — нет. И выполнять они заказанное должны без отсебятины. И потери у них постоянно.
— Ну тогда в чем профит?
— Фактически если в эквивалент перевести то несколько акций — и кондотьер заработал себе на квартиру. Или его семья — при гибели в акции выплачивается семье сумма плюс компенсация, это если акция успешна и смерть связана с работой. Вполне привлекательные условия, особенно для тех, кто играть привык.
— И что много желающих?
— Хватает. Штабники посчитали, что разово поработать и крупно хапнуть — народу наберется много. В такую артель и многие уголовники сунутся, кто посмелее, таких не много но хватает, и вояки долбанутые, и безденежные-семейные. Эдакий Иностранный Легион. И название неофициальное уже состоялась 'Волчья сотня'.
— Иэ, я слыхал что их назавали 'Псы режима' — замечает Ильяс.
— А еще и просто 'Легион' и 'Кронштадский Легион' слыхал, и даже 'Легион Смерти', в общем изгаляются кто как может. Но потери у них практически всегда есть и этим они от нормальных людей и отличаются — подъитоживает Ремер.
— И что эти три охламона из 'Псовой кучи' должны делать? — осведомляюсь я.
— Надо раздергать группу быстрого реагирования. Непосредственно перед началом операции приедет скажем с западного направления добротный джып с братками. Они там, отморозки эти, набезобразничают, застрелят патрульных, если получится, разнесут будочку с телефоном, постараются кого из местных-мирных схватить и увезти, нагло заявив что 'в рабство' — лучше девок, это как-то жизненней. И отъедут эти бандиты на окраину — то ли пограбить еще что, а там машины брошенные, или девок оприходовать или еще как, и когда — а должна она пойти — ГБР двинет к ним гантрак, сняться и не торопясь покатить дальше, отведя гантрак подалее, где его и грохнут из засады.
— Толку-то с одного гантрака. Таких гантраков наделать — не велика проблема.
— Невелика. Только ГБР у них не велика. Гантраков может и несколько, а вот ГБР одна. Если ее раздергать — на оборону сил не останется вообще. Если выйдет, например морфами у нас, или там взять гантрак целым, его тут же пустят в дело, заслав в нем в обратку группу. Если раздолбают, то не спеша, чтобы постараться вытянуть туда БТР, а если потянутся основные силы и станет жарко, рассмотреть возможность отхода группы, принявшей гантрак.
— А между тем основное нападение епсесно совсем с другой стороны — подтверждает Ильяс.
— Именно. Если получается, то после допроса быстрого пленных добавляются вводные, а у людоедов распыляются силы, расстраивается управление, вынужденно расходуются резервы, начинается неразбериха. Одно дело — привычный морф или кучка беспредельщиков, дело-то житейское, а вот когда уже 'хватай мешки — вокзал отходит' — совсем иное дело. Тут начинается суетня, делаются еще большие ошибки и все валится.
