Стивен Галлахер - Властелин страны кошмаров
На этот раз ему не пришлось пользоваться служебным лифтом. Сейчас, когда его постриг гостиничный парикмахер и на нем была приличная одежда, он выглядел, как никогда респектабельно. Денег они за это не платили, но этот грех Рашель прекрасно могла взять на себя. Джиму нужно было сосредоточиться на том заявлении, которое он собирался сделать адвокатам.
«И сделать убедительно», — сказал он себе.
Рашель обо всем договорилась. Один из партнеров адвокатской фирмы будет ожидать его, и только его одного. Не должно возникнуть ни малейшего подозрения в том, что в одном производстве соединится несколько исковых требований, чтобы никто не подумал, будто компания субсидирует какую-то махинацию с целью дискредитировать обвинения по проекту «Апрель». Джим и файлы «Октября» должны были говорить сами за себя.
Они с Рашель сидели в фойе гостиницы с кондиционером и нервничали среди мрамора и хрома, пока Роджер ходил за машиной. Вокруг них на мягких диванах и креслах сидели бизнесмены, читали газеты и дожидались тех, кому назначили свидание. Минуты через две Рашель тронула его за руку. К дверям подъехала их красная «фиеста», они пошли к машине. Казалось, Рашель нервничает больше, чем он сам.
Джим пригнулся на заднем сиденье, и Рашель, на всякий случай, набросила на него сверху плед. Она вполоборота сидела на пассажирском месте, наблюдая за тем, что творилось на улице. Джим лежал, вцепившись в кожаную папку, словно она могла спасти ему жизнь — так оно, впрочем, и было на самом деле. Он чувствовал каждый поворот машины. Минут через десять после того, как они постояли у какого-то автоматического шлагбаума, он заметил из-под пледа, что в машине внезапно стало темно.
Машина свернула еще раз и начала куда-то спускаться.
Через минуту, когда Джиму разрешили выпрямиться, он увидел, что они оказались на длинной подземной стоянке. Роджер поставил машину в желтой зоне у лифтов. Сам он остался за рулем, Рашель и Джим вышли из машины.
— Пятый этаж, — сказала Рашель и чмокнула его в щеку. — Удачи тебе!
Она села в машину, Джим направился к лифту. Двери открылись перед ним. Он оглянулся, помахал рукой и вошел в лифт.
Двери закрылись. Джим нажал кнопку пятого этажа.
Глядя на свое тусклое отражение в стальных дверях лифта, он не мог избавиться от мысли, что по части конспирации они перемудрили: его ни за что не узнать, если верить тому описанию, которое, возможно, есть в компании «Ризингер-Жено». В следующий раз, когда кто-нибудь предложит ему прокатиться, спрятавшись на заднем сиденье, он потребует машину побольше, чем «фиеста». На пиджаке остались ворсинки от пледа, отряхивая их, он почувствовал, что в верхнем кармашке появилось нечто такое, чего раньше там не было.
Он полез туда и достал пластиковую карточку, на обороте которой был нанесен какой-то металлический узор. Продолжая разглядывать ее, он вышел из лифта на пятом этаже.
В отделе безопасности компании «Ризингер-Жено» раздался телефонный звонок. Дежурный поднял трубку городской линии и сказал:
— Служба безопасности.
— Я звоню по поводу одного вашего служащего. — В голосе женщины слышалась уверенность. — Его зовут Питер Виверо.
— Вам нужно обратиться в администрацию, — терпеливо начал объяснять дежурный, но женщина перебила его:
— Мне нужно поговорить именно с вами. Некто украл его пропуск и воспользовался им в данную минуту. Проверьте и убедитесь сами. А когда Вернер Ризингер глянет на то, что лежит у этого человека в папке для документов, передайте ему, что его падчерица готова обсудить условия сделки.
Она повесила трубку.
Дежурный откинулся на спинку стула. Две-три сумасшедших звонили каждую неделю, когда наступало полнолуние, но этой женщине был известен прямой номер телефона. Похоже, она знает, о чем говорит. Не вставая со стула на колесиках, он подъехал к ближайшему терминалу, набрал свой персональный код и заказал деловое расписание Виверо Питера. Машина выдала две колонки информации. В левой стояло время, в правой — соответствующие контрольные пункты. Виверо, или кто там воспользовался его карточкой, появился на стоянке под административным корпусом шесть минут назад. Три минуты назад он поднялся на лифте на пятый этаж, все необходимые уровни допуска у него были. В данный момент он находился в главном коридоре пятого этажа.
Дежурный охранник вздохнул. Система у них была отлажена, но разобраться с украденным пропуском не так просто, к тому же незнакомцев встречаешь на каждом шагу при таком количестве персонала.
Два его помощника сидели на столе в глубине комнаты и обсуждали новый клуб, который один из них обнаружил на Фрайештрассе. Дежурный встал, чем сразу привлек их внимание.
— Есть подозрение, что на пятый этаж главного корпуса проник самозванец. Перекройте этот сектор и пустим собак.
Глава 30
Почти неделю Джима держали в тюрьме Лонхоф на Леонхардшкирхплац, а потом в фургоне без окон перевезли в другую тюрьму, которая была в получасе езды от города. Он проводил время, лежа на койке и глядя в потолок. Камера была тесная, давно не ремонтированная, к тому же грязная. Окно было слишком высоко и так покрыто копотью, что через него все равно ничего не видно. Всю первую ночь свет не гасили. На следующий день после переезда к нему пришли из английского посольства в Берне.
Посетитель представился как Поль Филлипс, младший атташе. Он был примерно одного возраста с Джимом и, похоже, страдал хронической простудой. В комнате свиданий он выложил на стол досье Джима, записную книжку и коробку бумажных носовых платков. Пальто и шарф он снимать не стал, словно не собирался задерживаться.
— Извините, что так долго не могли до вас добраться, но у нас трое в отпуске. Вам предоставили адвоката?.
— Общественного, — сказал Джим. — Наша встреча продолжалась минут десять.
Филлипс помрачнел:
— Они, наверное, выставят нам счет. Надеюсь, вы не питаете слишком больших надежд, мы не в состоянии вызволить вас отсюда.
— В чем меня обвиняют?
— Промышленный шпионаж по статье сто шестьдесят два швейцарского уголовного кодекса. В Англии это не является уголовно наказуемым деянием, но вы попались в другой стране.
Он достал носовой платок из коробки и затрубил в него почище тюленя:
— У вас одна надежда на то, что «Ризингер-Жено» отнесутся к вам снисходительно из-за вашего… — тут он деликатно помялся — из-за вашей истории болезни. Ничего еще официально не объявлено, но мы слышали, что они, возможно, заберут обвинение назад, если вы согласитесь на принудительное помещение в больницу на некоторое время.
