Сара Ланган - Хранитель
Да, но этот год — другой… хуже, гораздо хуже. Почему? Потому что она была права, верно? Да, Бедфорд проклят, он ничего не забыл. Кто-то оживил все, что витало в воздухе, дожде и грязи. Сюзан Мэрли. Он чувствовал, как она вползает в него, принося с собой смерть.
Кто оказался прав?
Бобби тщетно попытался сжать руку в кулак от злости. Он знал ответ!!! Девушка Лиз! Она нуждалась в нем. Более того, она была нужна ему!
Он легко мог представить ее: длинная лохматая шевелюра, путающаяся при занятии сексом; взгляд на грани истерики, кроме тех случаев, когда Лиз смеялась; не шибко симпатичная, хотя Бобби думал иначе. Может быть, потому, что она была первой и единственной, с кем он был близок.
Что происходило в ее доме?
Лиз там умрет. Она хочет умереть — вот из-за чего он порвал с ней. Не потому, что Лиз говорила жуткие вещи и у нее были проблемы, просто он испытывал боль от бессмысленности своих попыток помочь ей. Как бы он ни старался, Лиз никогда не станет лучше.
Ветка ударила в окно, и мысли опять исчезли, как тени в полдень. Еще сильнее Бобби ощутил усталость, изнеможение во всем теле. Сколько он уже сидит здесь?
Он снова плакал. Вечная проблема. Он ненавидел себя за слабость: губы дрожали по любому поводу, включая даже самые безобидные шутки одноклассников про его рост. Кроме того, до сих пор существовала опасность наложить в штаны, если кто-то повышал на него голос.
Раздался стук в дверь.
— Да? — ответил он низким голосом. А он вообще открывал рот?
Войдя, Маргарет села рядом с ним у окна, спрятав руки под свою футболку «Гринпис». Ткань чуть выступала над ее плоским животом. Маргарет сидела очень тихо, как всегда. Подобно Лиз, она вечно боялась что-нибудь раздавить.
— Ненавижу дождь, — сказала она.
Фраза будто зависла в воздухе. Казалось, до нее можно дотронуться.
— Я тоже.
— В этом году он не перестанет. — Она кивнула на дверь в сторону семьи. — Они только делают вид, но на самом деле знают об опасности.
— Не волнуйся, он закончится, — успокоил ее Бобби. — Как всегда.
Она выглянула в окно и указала на плотный туман, двигавшийся со стороны фабрики. Самый тяжелый сгусток навис над долиной, но часть доходила до реки и даже до леса.
— Приближается…
— Маргарет, прекрати.
— Она принесла болезнь, которая заставляет нас забывать, кто мы.
— Маргарет…
— Мы все умрем. И никогда не выберемся, застрянем здесь навечно, как другие привидения.
В какой-то момент — Бобби даже испугался — ему захотелось ударить сестру. Но желание пропало так же быстро, как и возникло. Маргарет потерла запавшие глаза — она очень устала. Бобби питал особенную привязанность к сестре, которая была гадким утенком в семье, никогда не отличавшимся внешностью, умом или очарованием. Таких зовут аутсайдерами, но он все равно любил ее не меньше, чем остальных.
— Почему ты не с родителями? — спросил он.
— Она снилась тебе? — задала Маргарет встречный вопрос.
— Да.
В этом он никогда не мог признаться Лиз. Хотел скорее забыть. Ему снилось, что они поженились, и Бобби перебрался в УМО, поближе к ней. Они жили в дешевой, но благодаря стараниям Лиз уютно обставленной квартире. Однажды, придя домой, он застал в кухне Сюзан. Она улыбалась ему, так туго натянув губы, что они порвались, и на пол текла кровь. Но ей было все равно, даже нравилось.
«Привет, Бобби», — хрипло сказала Сюзан. Во сне у нее был такой же голос, как у Лиз, и он понял, что перед ним одна и та же девушка.
— Со дня смерти Сюзан Мэрли мне снится один и тот же сон, — признался Бобби.
— Да, мне тоже. Я вижу, как долина горит дотла. И мы вместе с ней.
В окно стукнула ветка, его мысли закружились. Где сейчас Лиз? Почему он оставил ее одну? То есть наедине?..
— Что происходит?! — не выдержал Бобби.
Маргарет указала в темноту.
— Она вернула мертвых.
Поднявшись со стула, Бобби распахнул окно, и в комнату ворвался дождь, смешанный с голосами и грохотом. Черное безумие. Казалось, все, что он часами слышат в своей голове, что заставило его почти забыть имя любимой, влетело сюда. Только стало громче. Хуже. Страшнее. Крики, стоны и смех одновременно. Бобби слышал, как плачет Эйприл Уиллоу и обреченно смеется Пол Мартин. В его голове раздавались крики матери. Как, интересно, при этом можно помнить себя?! Нет, опасность нависла над всеми. Нигде не было покоя. В носу и глазах защипало. Заперев окно, Бобби начал лихорадочно звонить Лиз.
ГЛАВА 34
Я слышал жужжание мухи
Наступил четверг. Час ночи. Лиз слышала рокот, словно где-то вдалеке играла музыка. Совокупный звук, похожий на тысячи голосов. Жужжание навеяло ей мысли о мухе: «Жила-была девочка, которая проглотила муху. Не знаю, зачем она это сделала. Видимо, умрет».
Лиз лежала под своей кроватью, свернувшись клубком, с фонариком в руке, и так тряслась, что луч прыгал в темноте. Зубы стучали. Она зажала рот свободной рукой, заглушая дыхание.
Стены ее комнаты были выкрашены в розовый — цвет чистых легких. И сейчас они дышали. С каждой каплей, падавшей в ведро рядом с кроватью, с каждым скрипом полов стены двигались. Они расширялись и сжимались. Лиз казалось, что она сидит в желудке у чудовища.
Очень хотелось в туалет. Убрав руку ото рта, она схватилась за живот. Только бы не уронить фонарик. Дрожь усилилась, Лиз начала всхлипывать.
Часть ее корчилась под кроватью, в то время как другая, мысленная, свободно передвигалась по комнате, приказывая не сдаваться. Была еще одна, истерично смеявшаяся: «Официант, у меня тут муха… в голове!»
После того как уехал Бобби, Лиз пожелала маме спокойной ночи. Электричества не было, и она стояла во мраке у лестницы в подвал, не в силах заставить себя спуститься вниз.
«Спокойной ночи, мам, — крикнула она в темноту. — Спи крепко, мам! Осторожнее с клопами, ма-ам!» Спустя некоторое время раздался ответ: «Да, Лиз, ты ложись. Иди спать. Утром все будет хорошо».
Лиз замешкалась. «Был ли этот разговор на самом деле?» — подумала она. Мама отвечала ей? Вслух? Да, они говорили, но… без слов, обмениваясь мыслями, летавшими по гнилому дому, как секрет, нашептанный древним стариком. Но вскоре она перестала хмуриться. Конечно, все в порядке, беспокоиться не о чем. Утром все наладится, верно? Даже если нет — кому какое дело? Пустяки! Ну, не проснется она завтра — что от этого изменится?..
Отыскав фонарик, Лиз взяла его с собой в комнату, где жила вместе с сестрой больше десяти лет назад. Капли воды падали с потолка в жестяное ведро у кровати. Лиз забралась под мягкое одеяло, но не сомкнула глаз. Может быть — всего лишь предположение, — там, в темноте, кто-то прятался… тени скользили, осторожно передвигаясь в ожидании, пока она уснет.
