Наталья Александрова - Медальон инквизитора
Маргарита подняла бледное, заплаканное лицо и проговорила:
– Мне не в чем признаваться, святой отец! Я не совершала того, о чем ты говоришь! Я добрая христианка, воспитанная в истинной вере, я исправно посещала исповедь, принимала причастие...
– Ты оскверняла причастие своими греховными устами! – воскликнул инквизитор. – Ты недостойна поминать самое имя Божие! Церковь милостива – но ты недостойна милости! Ты не хочешь каяться – так нет же тебе прощения!
Инквизитор повернулся к епископу и проговорил смиренным голосом:
– Еретичка не желает раскаиваться. Церковь в моем лице отступается от нее и передает в руки светской власти. Церковь бесконечно милостива и не казнит даже злостных еретиков, но светская власть должна строго наказывать их, дабы своевременно искоренить сию заразу, пока не взошли обильные всходы среди нашей паствы!
С этими словами он сошел с помоста, а епископ, повернувшись к палачу, подал ему знак.
Палач, который на протяжении речи инквизитора стоял в стороне, взял заготовленный факел, зажег его кресалом, поднялся на помост и поднес пламя к хворосту.
Зрители как зачарованные следили за происходящим.
Пламя в одно мгновение охватило хворост. Маргарита закричала от боли, лицо ее исказила страшная судорога. Из пламени донесся ее жалобный голос:
– Святая Урсула, спаси меня! Небесная моя заступница...
Это были последние ее слова: Маргарита задохнулась дымом, уронила лицо на грудь и замолкла.
* * *В центре Петербурга, неподалеку от Литейного моста, стоит большое мрачное здание, известное всему городу. На третьем этаже этого здания, на той его стороне, которая обращена окнами к Неве, расположены большие, внушительные кабинеты. В каждом из этих кабинетов непременно имеется огромный стол, за которым свободно могут разместиться двенадцать-пятнадцать человек. На каждом таком столе стоит несколько старомодных телефонов.
Казалось бы, в наше время ни к чему иметь у себя на столе так много аппаратов – вполне достаточно одного современного многоканального коммуникатора. Однако традиция есть традиция, и обитатели этих кабинетов сохранили старые громоздкие аппараты, каждый из которых предназначен для определенного вида переговоров.
В одном из этих кабинетов зазвонил телефон.
Хозяин кабинета, мрачный мужчина лет пятидесяти с тяжелым подбородком и гладко зачесанными назад седеющими волосами, оглядел выстроившиеся в ряд телефоны и убедился, что ни один из них не звонил. Не звонил ни старомодный бежевый телефон, предназначенный для разговоров с непосредственным начальником, ни зеленый, по которому время от времени генерал разговаривал с начальником рангом повыше, ни черный, по которому чрезвычайно редко звонил очень большой начальник, ни красный, по которому звонили всего два раза за всю карьеру генерала и по которому генерал разговаривал исключительно стоя.
Убедившись, что ни один из этих телефонов не звонил, генерал выдвинул ящик стола и достал оттуда мобильный телефон, предназначенный для весьма специфических разговоров.
Поднеся этот телефон к уху, он услышал знакомый голос.
– Это я, Михаил Степанович! – подобострастно проговорил голос в трубке. – Нужно встретиться!
– Ты решил проблему? – строго осведомился генерал.
– Так точно! Поэтому и прошу вас о встрече... если можно, прямо сейчас...
– Можно, можно, – голос генерала потеплел. – Ты же знаешь, для тебя я всегда найду минутку... где встретимся?
– Точка номер четыре, – отозвался голос, и в трубке раздался сигнал отбоя.
Генерал встал из-за стола, подошел к шкафу, надел плащ, шляпу и вышел из кабинета. Секретарь – солидная, серьезная женщина не первой молодости – не задала ему никаких вопросов, только взглянула выжидательно – не будет ли каких указаний.
Вместо ответа генерал показал пальцем вверх, давая понять, что едет на встречу с каким-то большим начальством.
– Огурцова вызвать? – осведомилась секретарша.
Огурцов был личный водитель генерала, который постоянно дежурил в гараже.
– Сам поведу, – ответил генерал и вышел в коридор.
Он спустился на первый этаж, но не свернул налево, к гаражу управления, а вышел в переулок и прошел пешком до угла. Здесь, на стоянке рядом с кондитерским магазином, стояла неприметная машина, которую генерал использовал в тех случаях, когда не хотел, чтобы кто-то узнал, куда он едет.
Генерал по профессиональной привычке внимательно огляделся, не заметил ничего подозрительного, сел за руль и поехал в сторону Таврического сада.
Здесь он сделал несколько кругов, убедился, что «хвоста» за ним нет, и только тогда свернул в переулок неподалеку от музея Суворова.
Проехав по этому переулку метров сто, он увидел черную «Тойоту» и припарковался рядом с ней.
Тут же из «Тойоты» выскочил полноватый мужчина в позолоченных очках, похожий на сытого кота, и пересел в машину генерала.
– Здравствуйте, Михаил Степанович! – проговорил он подобострастно. – Вот они...
С этими словами он поставил на сиденье рядом с генералом скромный чемоданчик.
– Слежки за тобой не было? – осведомился генерал скорее по профессиональной привычке.
– Обижаете, Михаил Степанович! – Мужчина в очках тонко улыбнулся. – Я себе не враг!
– Это хорошо, что не враг! – Генерал привычно огляделся по сторонам и не выдержал, щелкнул замком, открыл чемоданчик. Увидев аккуратно сложенные пачки, поднял верхнюю, взвесил на ладони, положил обратно, закрыл.
– Все за собой прибрал? – осведомился, строго нахмурив брови.
– Конечно...
– А как эта... Пескарева... Плотвицына...
– Карасева, – вежливо поправил собеседник. – Извините, Михаил Степанович, погибла на финальной стадии. Прямого приказа не было, но так сложились обстоятельства...
– Ну, это даже хорошо, – генерал чуть заметно улыбнулся. – Как говорится, нет человека – нет проблемы...
– Я тоже так считаю, – позволил себе добавить человек в очках, хотя в этом не было необходимости.
– С ее... гибелью не будет никаких вопросов? – сдержанно осведомился генерал.
– Михаил Степанович, вы же меня знаете... Если даже вопросы возникают, я их решаю... это моя работа... Будут еще какие-то распоряжения?
Генерал не успел ничего ответить.
Внезапно в переулок на недопустимо большой скорости влетели три черных джипа, взвыв тормозами, остановились так, чтобы со всех сторон заблокировать машину генерала. Дверцы джипов распахнулись, из них высыпали рослые парни в черной униформе.
– Это еще что такое? – Генерал подозрительно взглянул на своего собеседника.
