Екатерина Трубицина - Прогулка по висячему мостику
Конечно, прежде чем эта странная семья обрела свой законченный вид, не обошлось без проблем и щекотливых моментов, но Радный умеет добиваться своего. В итоге, Серега занял хороший пост в одном из НИИ, Надя стала преподавать русский и литературу в педагогическом училище. Живут они действительно в любви и согласии и детей растят, как положено. Дети идею двух пап воспринимают с удовольствием, любя всех своих троих родителей с беззаветной детской преданностью.
Стас полностью обеспечивал их даже в черные свои времена. Надя отказывалась, но Стас, тем не менее, ежемесячно перечисляет детям официальные алименты. Их никому и в голову не приходит снимать со счета в банке, так как неофициальное содержание значительно превышает их. Несколько раз пытался воспротивиться чрезмерному материальному участию Серега, но Стас укротил пыл его мужского достоинства, объяснив, что, во-первых, он хочет, чтобы его дети ни в чем не нуждались. Во-вторых, он по гроб жизни обязан женщине, которая согласилась стать их матерью при таких нестандартных обстоятельствах. И, в-третьих, он в неоплатном долгу перед самим Серегой. Почему? Об этом он предложил ему самому догадаться. Серега даже пытаться не стал, и тогда Стас придумал для него персональный аргумент – бизнес обязан материально поддерживать науку! Серегу это мало убедило, но выхода у него все равно не было и пришлось сделать вид, что он согласен.
- Получается, Радный сам себе устанавливает законы, по которым живет?
- Да. Как и ты, – Генка улыбнулся Ире и добавил. – Как и я. Как и Женич.
- То есть по сути…
- Ирчик, – перебил ее Генка, – никто – ни ты, ни я, ни Женич – на самом деле не может до конца знать, кем он является по сути. Можно что-то смутно чувствовать, смутно догадываться и даже пытаться для себя нечто умозрительно по этому поводу формулировать и даже с полной уверенностью кому-то об этом рассказывать. Но наш мозг не способен адекватно осознавать это, как не способен адекватно осознавать, что такое Время, Вечность, Бесконечность.
- Что ты хочешь этим сказать?
- Не знаю… сама подумай.
- То есть… – Ира выжидающе взглянула на Генку.
- То есть я хочу сказать, что такие непроходимые дебри не для моих скромных мозгов, так что, как я уже и сказал – сама подумай.
- Хорошо, подумаю сама.
- Не! Лучше не думай, а живи, как живешь. Все равно, произойдет лишь то, что произойдет.
- Генка! Ты фаталист?
- Нет. Я – оптимист. И вообще, ты мне сегодня эскизы-то покажешь.
- Теперь покажу.
Ира решительным шагом направилась в комнату. Генка было последовал за ней, но она его остановила:
- Сиди, сейчас сюда принесу.
Он не совсем понял, но послушно остался на своем месте. Ира вынесла распечатки.
- Стас вроде ж отказался участвовать в обсуждении заказанного проекта? Ты для кого распечатывала?
- Для дома.
- В смысле?
- В смысле, я показывала их дому.
- И как он, дом?
- Ему понравилось.
- А теперь можно серьезно?
- Я вполне серьезно. Дому понравилось. Он пел для меня. Он, вообще-то, всегда поет, когда я приезжаю, но, увидев эскизы, он изобразил нечто поистине сногсшибательное – целый концерт, притом в абсолютно разных стилях.
- Ирка-а-а…
Какие именно эмоции испытывает Генка по поводу поющего дома, пониманию не поддавалось, но Иру это и не интересовало, так как в этот момент она как раз схватила за хвост классную идею.
- Генка! Я знаю, что сделаю с твоими фотками! Я покажу их дому!
- Ир, мне всегда мерещилось, будто я со странностями. Знаешь – нет. Я, оказывается, вполне заурядный обыватель.
- Генка! Ты не понимаешь! Он ведь дом! Он лучше знает!
- Дай эскизы посмотрю.
- На.
Генка несколько раз машинально поперекладывал бумажки.
- Не! Не могу. Забирай. Мне твой дом все мозги отшиб. Он серьезно, что ли, поет?
- Да, Ген.
- Знаешь, я – слепой. И, наверное, еще и глухой. У меня, вроде, неплохое воображение, но я не представляю, как дом может петь.
Ира унесла эскизы обратно в комнату, а Генка набрал Женечку.
- Женич, тебе наша общая знакомая рассказывала о доме, который оказался ярым любителем помузицировать?
- Ген, он не любитель. Он – профессионал.
- Тьфу-ты! Еще один издевается!
- Оставь Ирку в покое! Дома для нее поют, гадюки подарки приносят – просто она такая и с ней вот такое и происходит. Учти, она еще далеко не на все внимание обращает. Так что оставь ее в покое. Привет ей, кстати, передай от меня.
Женечка отключился. Ира вновь появилась на кухне.
- Тебе привет от Женича.
- Спасибо.
- Слушай, Ирчик, а покажи-ка мне, чем это тебя гадюки одарили.
- Маленькое уточнение: гадюка была одна. А вот что она мне подарила – не покажу, по причине того, что вышеупомянутый Женич уже посоветовал мне это выкинуть, а я не желаю так делать.
- Ирчик, ты на меня обиделась?
- С чего ты решил?
- С тону Вашего, госпожа Палладина.
- Генка! – Ира обняла его. – Прости! Я ну ни капельки не обиделась! Просто понимаешь, я точно знаю теперь, что для начала нужно сделать с твоим материалом и у меня руки чешутся невыносимо! Понимаешь?
- Не вопрос! Давай, поехали к твоему поющему дому!
- Во-первых, не к моему, а во-вторых, не обижайся, я тебя с собой не возьму.
- Почему?
- А вдруг ты его напугаешь? Он такой ранимый! – Генка улыбнулся, поняв, что теперь Палладина просто кривляется. – И вообще – отношения у нас с ним очень интимные, – а вот она сказала на полном серьезе, и Генка перестал настаивать.
- Ирчик, я в Сочи пробуду не больше недели, так что в ближайшие дни очень хотелось бы с тобой еще раз пересечься.
- Генка, а давай завтра на море рванем, пока в нем еще купаться можно, пока оно еще не закипело.
- Давай рванем!
Генка уже стоял на пороге и, чмокнув Иришку, почти мгновенно растворился за дверью, а Ира пошла вдумчиво готовиться к предстоящему интригующему свиданию с поющим домом.
- - -
На этот раз Иру приветствовали сдержанно-торжественные и одновременно мужественно-нежные звуки седьмой симфонии Бетховена, которые неожиданно, но органично перевоплотились в «Болеро» Равеля. Ира разложила распечатки на полу большой комнаты на втором этаже и села, прислонившись спиной к стене.
- - -
Времени видимо прошло достаточно много, так как теперь солнце заглядывало в окна с другой стороны. Дом исполнял «Yesterday» Битлов, только на манер средневековых мадригалов. Ира не пыталась ни понимать, ни даже вспоминать, что с ней происходило все это время. Она просто аккуратно собрала фотографии, поблагодарила дом и, попрощавшись с ним, поехала к себе и, как ни в чем не бывало, продолжила знакомство с Женечкиным трудом. Она больше не пыталась спрятаться от Женечки, а свои давешние уловки сегодня нашла смешными и глупыми. «Как ребенок…», – усмехнувшись, подумала она.
