Фиона Хиггинс - Заклинатель
Все мы прочли свежий номер «Ведомостей». Алуф уверен, что в своих заметках Деодонат все время пытался дать горожанам понять, что Серебряное Яблоко — это он. Только зря он стал людям объяснять, что они виноваты. В этом городе не найдется ни одной души, которая бы согласилась, что ее есть в чем винить. Такова уж натура местных жителей! Алуф очень беспокоился о судьбе огниво-трости, принадлежавшей Змежабу, но ее и след простыл: не отыскали ее ни в комнате, где жил погибший, ни в «Ловком пальчике». Не сомневаюсь, рано или поздно она где-то объявится.
В комнате Деодоната обнаружили только одну интересную вещь — томик «Волшебных сказок о феях и блаженных духах». Похоже, Деодонат был прекрасно знаком со сказкой о принцессе и жабе. Это много объясняет.
ГЛАВА 42
В путь
Было уже далеко за полдень, когда Юнона и Пин торопливо перешли Мост и направились к городским воротам — тем, что на другом берегу реки. Фодус опять медленно влек свои воды вглубь суши, скрипя и стеная под грузом расколотых льдин и разноцветных обломков — это было все, что осталось от лавок, торговавших на спине у замерзшей реки. Накануне вечером началась оттепель, и улицы вновь обратились в грязевые потоки, и вонь от реки вновь наполнила воздух. Пин вдохнул побольше воздуха, и Юнона рассмеялась:
— А я-то думала, ты будешь рад, что не придется больше чувствовать этот запах.
Пин улыбнулся.
— Этот запах я никогда не забуду, — ответил мальчик. — И он всегда будет напоминать мне о том, что произошло в этом городе. — Он поднес руку к груди и нащупал тонкую косточку — последнюю фалангу материнского мизинца, которую он надел на шнурок и повесил на шею.
— Лично мне мой запах нравится больше, — со смехом сказала Юнона.
— Главное, теперь все позади, — улыбнулся Пин. — А что ждет нас впереди — неизвестно.
— Возможно, что истина, — задумчиво предположила Юнона. — Истина о твоем отце.
— Возможно, — согласился Пин. — Хотя иногда истина — не такая уж хорошая вещь. А как же насчет тебя? Что ты будешь делать, если найдешь человека, которого ищешь?
— У него есть кое-что, — отвечала Юнона. — Кое-что, принадлежавшее моему отцу. Попрошу, чтоб вернул.
— А что именно?
— Деревянная нога.
— А ты знаешь, как зовут того человека?
— Знаю, — сказала Юнона. — Его зовут Джо Заббиду.
Послесловие Ф. Э. ХИГГИНС
Ну что ж, вот мы и добрались до конца — и до какого! Обнаружив в Урбс-Умиде несколько персонажей, не имеющих, казалось бы, никакого отношения к нашей предыдущей истории, я вдруг снова наткнулась на Джо Заббиду. Шкатулка Пина — натертая воском и тщательно отполированная — хранится у меня вместе с деревянной ногой. Теперь я знаю, что они как-то связаны друг с другом. И видимо, связывает их не одна ниточка, а сразу несколько. Те из вас, у кого крепкая память, наверное, помнят, что в Черной книге у Джо Заббиду была запись, которая начиналась словами: «Меня зовут Оскар Карпью. Однажды, обезумев от ярости, я…»
И опять возникает вопрос — один из множества: убил отец Пина дядю Фабиана или все-таки это сделал не он? И отыщет ли Юнона Кэчпол когда-нибудь Джо Заббиду? Пока что у меня нет ответов на эти вопросы. Но разве теперь, забравшись так далеко, я могла остановиться на полпути?
Говоря словами Деодоната Змежаба, до скорой встречи…
Ф. Э. Хиггинс, Урбс-УмидаПриложение I
Принцесса и жаба
Из сборника «Волшебные сказки о феях и блаженных духах»
Мне подумалось, эта сказка поможет лучше разобраться в непростом характере Змежаба и прольет свет на то, что значит серебряное яблоко.
АВТОРЖила-была однажды прекрасная принцесса, и было у нее все, чего принцесса может пожелать. И красота, и богатство, и любящие отец и мать. Она жила в роскошном замке и целыми днями играла в великолепных садах. Принцесса была очень доброй, но был у нее один маленький недостаток. Она была чересчур гордой. Отец не раз предупреждал ее, что однажды гордость преподаст ей урок.
— Конечно, ты прав! — весело отвечала принцесса и убегала, не принимая предостережения отца всерьез.
Однажды случилось так, что она играла в красивом розовом саду к югу от замка. Ей нравилось там играть, потому что земля в этом саду была покрыта мхом, пружинила под ногами, а посреди газона был старый колодец. Когда принцессе становилось жарко, она опускала в колодец ведро, зачерпывала глубоко под землей прохладной чистой воды и спрыскивала ею лицо.
В тот день она вдруг заметила, что в траве что-то поблескивает. Она нагнулась и подняла с земли маленькое серебряное яблоко: оно было размером как раз с ее ладонь. В лучах солнца яблоко красиво сверкало, и принцесса стала подбрасывать его в воздух, а потом снова ловить. Ей было весело, и в конце концов она подбросила яблоко так высоко, что потеряла его из виду в ярком солнечном свете, а в следующее мгновение из колодца раздался громкий всплеск.
Принцесса подбежала к колодцу и стала вглядываться в темноту: яблока было не видно. Но она не привыкла легко сдаваться. «Может быть, — подумала принцесса, — что-то и можно придумать».
Она осторожно опустила в колодец ведро на веревке, а потом вытащила его снова, до краев полное воды. С надеждой она заглянула в ведро и воскликнула от радости, когда заметила на дне что-то блестящее. Она торопливо выплеснула воду, но на траве осталось не серебряное яблоко, а всего лишь скользкая жаба. Ножки ее растопырились, и она беспомощно теребила ими упругий мох. Бородавчатая кожа и широкая ухмылка жабы вызвали у принцессы отвращение.
— Фу-у-у! — воскликнула она и отвернулась.
— Прошу тебя, не отворачивайся, — вдруг раздался голос, и когда принцесса растопырила пальцы и вновь взглянула сквозь них на жабу, то поняла: именно жаба-то и говорит.
— Почему это? — высокомерно спросила принцесса. — Ты так уродлива, что не заслуживаешь моего взгляда.
Жаба посмотрела на нее печальными глазами.
— Может быть, я смогу тебе помочь, — сказала она.
Принцесса в ответ противно захихикала:
— А что ты можешь для меня сделать?
— Могу достать серебряное яблоко, которое ты уронила в колодец, — сказала жаба. — Оно упало на самое дно. Посади меня в ведро и опусти в воду — я тебе его принесу.
— Но тогда мне придется дотронуться до твоей мерзкой шкуры! — сказала принцесса.
— Неужели это так уж мучительно? — спросила жаба.
