Вячеслав Денисов - Бермудский артефакт
Макаров послушно качнул головой, повернул к Артуру лицо с полными слез глазами, кивнул и вдруг без размаха и очень точно пробил ему в челюсть.
Не ожидавший такой прыти, тот повалился на землю и несколько секунд боролся с головокружением.
– Дрянь!.. Дрянь, дрянь!.. – прорычал он, вставая враскорячку, чтобы не упасть. Точно в подбородок пришедшийся удар мешал сосредоточиться. Перед глазами серые круги из точек превращались в пятна. После чего пятна расплывались кругами, как от брошенного в воду камня… Выставив перед собой «узи», Артур водил руками, выбирая направление наугад.
Но на него никто не нападал.
Опустив автомат, он прижался плечом к дереву и осмотрелся. Макаров исчез.
– Глупец… – прошептали губы Артура.
Он посмотрел на небо.
Через несколько минут джунгли скует мрак. Но он успеет.
Задыхаясь от досады, Артур перешел на бег…
* * *Париж. Булонский лес…
Русский оборванец…
Нужно было дать ему сотню евро. Он русский, как и Левша.
Обойдя стайку проституток, Левша быстрым шагом приближался к оставленному на въезде джипу.
«Главное, чтобы не было полицейских… Сам джип на парковке подозрения не вызовет, но дырка в стекле… Надо было дать ему сотню евро… Жену он потерял с ребенком… Я ему почти не поверил. Но он и правда стал кричать ее имя… Что может делать русский оборванец с женой и ребенком в Булонском лесу в это время? А может, жена проститутка? Тогда понятно… Многие из нас, уезжая от этого, прирастают к этому здесь…»
Джип стоял там, где он его оставил. Главное, чтобы был жив водитель.
Левша нашел его там, где оставил: на переднем сиденье, с разбитой головой.
Он посмотрел в ветровое стекло. «Мазерати» Дебуа стоял напротив, фары его были включены.
«Ажаны проезжали мимо этих машин несколько раз, но потому и не заметили отверстия в стекле, что свет фар размывает стекло…»
– Очнись, негодяй. – Взяв водителя за шиворот, Левша встряхнул его, как мешок.
Тот застонал.
– Куда вы ее отвезли?
Водитель открыл глаза и рыбьим, бессмысленным взглядом посмотрел на Левшу.
– Куда вы отвезли жену Дебуа?
Через несколько секунд, не дождавшись ответа, Левша повернул ключ в замке зажигания и утопил прикуриватель в гнезде.
– Скажи, куда вы отвезли Мари?
Собеседник по-бычьи сопел, и было непонятно, в прострации он или пытается хранить верность хозяину. Выяснить можно было только одним способом.
В панели щелкнуло, и прикуриватель выскочил из гнезда.
Вынув его, Левша убедился в том, что торец ядовито-малинового цвета, и прижал этот торец к шее водителя. Тот, радуя Левшу, зарычал, стиснув зубы, и брызнул слюной.
– Соображаешь, сука.
В машине завоняло сгоревшим мясом.
Левша ухватил шею водителя пальцами, как куренка, и снова вставил прикуриватель в гнездо.
– Где она?..
Человек Дебуа пришел в себя – это можно было понять и без доктора. И сейчас соображает – Левша готов был поклясться в этом, – как испортить жизнь своему палачу.
– Не выйдет, приятель, не выйдет… – со зловещей улыбкой прошептал Левша.
Щелчок.
Прикуриватель горел у лица водителя, как глазок в ад.
– Я, без сомнения, выжгу тебе сейчас глаз, если не скажешь, где жена Дебуа.
– Монтрей…
– Что – Монтрей, козел?
– Монтрей… там свалка… слева от разрисованной граффити стены….
– Ну?!
– Она там, под стеной…
Свет померк в глазах Левши. Схватив бойца Дебуа за волосы, он изо всех сил ударил его головой по дверной стойке так, что осыпалось стекло.
Он дошел до «Мазерати», шатаясь от усталости. А потом рухнул на капот и зарыдал.
Нужно было уезжать. Сейчас. Без промедления. Но он никак не мог себя заставить сделать это.
Уже потом, мчась в Монтрей, он со страхом вспоминал те мгновения. Случайность – полицейский патруль, которые проезжают мимо парковки с этой стороны каждые пять минут, – и он пропал.
Он вогнал машину в окраинный район Парижа, как поезд в тоннель. Свалку он нашел сразу. И стену, искусно раскрашенную местными наркоманами в психоделические расцветки, тоже увидел, не тратя сил на поиски…
Выйдя из машины, он подошел к стене. Свет фар бил прямо ему в спину.
– Эй, дружок, ты чего здесь делаешь? – развязный голосок, принадлежащий явно негру, и явно не одинокому.
Разглядывая землю под ногами, участок ее, тот, что посвежее, он вынул из-за пояса «беретту», направил в сторону прозвучавшего вопроса и трижды нажал на спуск. Грохот пуль по кирпичной кладке едва не заглушил вопль: «Псих, хорош стрелять, псих, мы уходим!..»
Опустившись на колени, он стал рыть землю руками…
Потом, вонзая пистолет стволом, разрывал, уже в отчаянии…
Когда руки его коснулись тела, лицо Левши перекосила судорога.
Он рыл, раня руки осколками бутылок, рыл как собака, как отчаявшийся найти золото Флинта и теперь сошедший с ума кладоискатель…
Она была завернута в какую-то холстину. Подняв Мари на руки, Левша понес ее к машине.
Через два часа, держа сдавленный окурок грязными пальцами со сломанными ногтями, он говорил дорого одетому человеку, который ежеминутно оглядывался, переживая, что их увидят вместе:
– Она должна лежать на этом кладбище. Священник не нужен, я устрою это до момента похорон.
– Имя? Как написать ее имя?
– Мари… Мари. Напишите просто: Мари. Но пусть мрамор памятника будет белым.
Человек молчал.
Левша понял. Сунул руку в карман, вынул пачку евро. В кармане оставались еще два билета до Гаваны на его имя и имя Мари. Один был лишним.
– Здесь сорок тысяч. Этого хватит?
– Вполне.
Три дня Левша ждал, когда раздастся звонок. Три дня он заходил в кафе на Монмартре, пил виски и оглушительно молчал. И вот звонок прозвучал.
Он в последний раз вошел в кафе, ему нужно было оказаться там, чтобы расстаться с воспоминаниями. Заказал виски трижды и не торопясь выпил. Теперь спешить некуда.
Через полчаса он пересек Шестнадцатый округ и подъехал к дворцу Шайо. Огляделся, прежде чем выйти из машины. Темные очки, аккуратно уложенные назад волосы, сжатые губы – портрет человека, приехавшего скорбить. Он удачно вписался в пейзаж кладбища для аристократов – высокий, в дорогом костюме мужчина, при появлении которого женщины занимают выгодные позы, он вошел в ворота кладбища Пасси и направился по асфальтированной дорожке. Пройдя через ряд и миновав могилу графа Брюсова, племянника Николая Второго, мужчина нашел то, что искал – белоснежный камень, окруженный крошечной, похожей на ограждение детской кроватки, оградкой. Он присел у могилы и положил у каменного надгробия белую лилию. А потом Левша поднялся и покинул кладбище. Чтобы уже никогда здесь не бывать…
