Тринадцатый Койот (ЛП) - Триана Кристофер

Блэквелл начал идти.

“Куда вы идете?” - спросил Бирн.

“Везде, где позволяет Бог”.

Бирн крикнул ему вслед, но проповедник продолжал идти по улице. “Менгир, Блэквелл! Кто принес его сюда? Это был ты?”

“Я этого не делал”. Говоря это, проповедник не оборачивался. “Я посвятил свою жизнь Господу, но все же даже я недостаточно свят, чтобы противостоять Менгиру”.

“Тогда кто?”

Старый проповедник больше ничего не сказал. Он прошел далеко по улице, волоча за собой грабли и поливая почву бутылкой с красной жидкостью. Бирну не нужно было догадываться, что это было. Он взобрался на своего коня и прищелкнул каблуками. Проезжая по городу, он наблюдал за волнистыми облаками, фантасмагорическими надгробиями, извивающимися, как огромные черви, в расширяющемся небе. Молния осветила подбрюшье бури, и когда этот белый свет замерцал, он увидел, как самые черные из облаков разлетелись на куски, закружились в воздухе, а затем перегруппировались, только чтобы снова собраться вместе.

Это не облако.

Это была огромная стая воронов, вздымающаяся как одна аморфная капля, смерчащаяся с угрозой, когда они танцевали, как будто они были единым сознанием. Их карканью аплодировали раскаты грома, и Бо заржал между колен Бирна, на напряженной шее лошади выступил пот. Затем воздух наполнился электричеством, отчего бакенбарды Бирна встали дыбом, а когда он принюхался к ветру, до него донеслось отвратительное, знакомое зловоние.

Он учуял не только запах Койотов.

Это была смерть.

***

Грейс Коулин зажгла фонарь, чтобы разогнать полумрак в комнате, и повернула его до упора, поскольку облака заслонили весь солнечный свет в ложных сумерках. Делия наблюдала из окна, как сотни черных птиц роились по склону горы. Она вспомнила строчку из одного из своих любимых стихотворений.

К птице, чьи огненные глаза теперь прожигали сердцевину моей груди... Пророк! Порождение зла — все равно пророк, будь то птица или дьявол!

Что-то внутри нее сжалось, эта недоброжелательность воронов заставила ее обхватить себя руками. Она отошла от окна.

“Делия?” - спросила Грейс.

Прежде чем она успела ответить, раздался стук в дверь. Каким-то образом Делия догадалась взять в руки свою винтовку.

Хотя Грейс Коулин умоляла ее не ехать, Делия оседлала своего пони и присоединилась к Лютеру Бирну, возвращавшемуся на станцию. Она заметила помощника шерифа Довера, бегающего по улицам, объявляющего комендантский час и приказывающего жителям передать сообщение и разойтись по домам. У Делии внезапно перехватило дыхание, ее пульс участился. Помощник шерифа говорил людям, что надвигающийся шторм был причиной введения комендантского часа, но она знала, что это не так.

Когда они добрались до полицейского участка, Маршал был там с черным ковбоем, который выглядел круче крокодила. Рассел бросил один взгляд на Делию и винтовку в ее руках и повернулся к Бирну с широко раскрытыми глазами.

“Ты что, черт возьми, с ума сошел?” - сказал Маршал.

“Говорит, что у нее орлиный глаз с этой вот винтовкой”.

“Орлиный глаз? Кажется, один из них был... скомпрометирован.” Он, казалось, смутился, упомянув о следе от хлыста на ее лице, который оставил шрам на глазу. “Кроме того, она ребенок!”

Делия шагнула вперед. “Я хорошо вижу этим заплывшим глазом, а другой мой глаз ясен как божий день. И я не ребенок, Маршал. Я женщина — гордая женщина семьи Ван Вракен. Я пришла сюда в поисках справедливости и собираюсь довести ее до конца”.

“Что Грейс Коулин думает о том, что ты пришла сюда?”

“Ей это не понравилось, но она также не взяла меня на воспитание. Она мой друг и хорошая женщина, но она не моя мама. Я сама себе хозяйка.”

Бирн улыбнулся Маршалу. “Как насчет этого, Генри?”

Рассел отвел взгляд. ”Не может идти".

“Что?” - спросила Делия.

“Я не могу взять ни одну молодую девушку... э—э, леди. Это мужская работа. Работа законников.”

Делия оказалась почти лицом к лицу со служителем закона. Ее взгляд остановился на Флинте.

“Кто здесь ваш лучший стрелок?” - спросила она.

“Мисс Ван Вракен, пожалуйста”.

“Держу пари, маршал. Поставьте меня против вашего лучшего стрелка, и, при всем моем уважении, я выставлю его ничтожеством. Если я не смогу перехитрить вашего человека, я уйду отсюда, больше не пикнув. Но если я выиграю, вы сделаете меня хозяйкой своего слова и позволите мне довести свою месть до конца.”

Рассел посмотрел на Оскара Шиеса, и здоровяк, ухмыляясь, подошел к Делии.

“Я уважаю вашу сообразительность”, - сказал Шиес. “Но хотя я не из тех, кто хвастается, я сам в некотором роде шутник. И я должен согласиться с добрым Маршалом, когда дело доходит до того, что ты ходишь за мной по пятам, девочка. Я отец и не могу себе представить, чтобы подвергать опасности такую молодую девушку, как ты. Так что я принимаю ваше пари. Три цели. Тот, кто сделает работу лучше всех, победит, и когда она будет выполнена, ты отправишься в безопасное место”.

“Только если я проиграю”.

“Извините, маленькая мисс, но вы проиграете”.

Они вышли из здания вокзала, Делия со своим карабином и Шиес со своим Уитвортом. Рассел сначала подбросил бутылки в воздух для Шиеса. Шиес уложил две, но его винтовка дала осечку на третьем. Прежде чем она успела упасть на землю, Делия повернулась и выстрелила, разнеся ее на куски.

”Решила тебе помочь", “ сказала она. Когда Рассел принес еще три бутылки, она сказала: “Бросьте их все сразу”.

Бирн усмехнулся. “Господи, она самоуверенна”.

Рассел без предупреждения подбросил их в воздух, но выстрелы Делии оказались верными, и бутылки в быстрой последовательности разлетелись в небе.

“Отличная стрельба”, - сказал Оскар. “Давай попробуем это. Садись на своего пони, а я подброшу несколько банок и тому подобное на эту веревку. Ты продолжай двигаться и бей столько, сколько сможешь”.

Всего он выстроил в ряд десять банок и куски мусора, свисающие с бельевой веревки, натянутой поперек зданий. Делия пустила Бесси в полный галоп, и когда пони пронесся мимо здания вокзала, она полностью отпустила поводья, стреляя и досылая новые патроны в патронник, затвор становился все теплее в ее руках. Она так же быстро вынула патроны "римфайр" из магазина, и, прежде чем миновать станцию, она достала шесть банок, не пропустив ни одной, и она схватила поводья одной рукой ровно на столько, чтобы развернуть Бесси, а затем сделала круг назад сквозь свой собственный оружейный дым, уничтожая оставшиеся цели без пропуска ни одного выстрела.

“Черт возьми!” - крикнул Бирн, хлопнув себя по колену. “Вот это настоящая стрельба, если я когда-нибудь ее видел”.

Она подъехала к мужчинам и спешилась, ее взгляд теперь был как кремень, высекающий искры, рыжие волосы развевались на усиливающемся ветру, как само пламя ада. Шиес уставился на него, хлопая в ладоши, не насмешливо, а искренне впечатленный. Он повернулся к Расселу и положил руку на плечо Маршала.

“Может быть, нам стоит пересмотреть свое решение”.

Бирн сказал: “Мы оберегаем ее, как можем. Она будет нашим снайпером в небе. Посадите ее прямо здесь, на крыше станции. Если мы не сможем помешать этим ублюдкам въехать в город, она будет здесь в качестве снайпера подкрепления.”

Рассел посмотрел на Делию, потирая подбородок, потеряв дар речи.

“Я все равно пристрелю этих ублюдков”, - сказала Делия. “С таким же успехом мы могли бы работать вместе”.

Звук железных колес заставил их повернуть головы. Приближались три всадника с вьючными животными, тащившими повозки. Одним из них был помощник шерифа Нортон Хастли. Двух других Делия не знала, один был индеец, а другой - белый мужчина дикого вида. Но что действительно привлекло ее внимание, так это их груз.

Очевидно, эти люди были готовы к войне.

***

“Что, черт возьми?” - сказал Шиес.

Два осла и северный олень тащили три буксирные тележки. На одной из подвод лежала длинная бронзовая трубка. В другой была тележка с колесами. В третьей тележке были боеприпасы — все это были большие круглые разрывные снаряды.