Валерия Калужская - Магиум советикум. Магия социализма (сборник)
Вся мебель небрежно сдвигалась к одной стене, свинчивались только столы и табуретки, распаковывались коробки с посудой, разогревались кастрюли с едой, а в холодильнике, стоящем посреди кухни, охлаждалось всё остальное. К пяти часам кое-где уже сели за столы. Минут через сорок на восьмом этаже затянули песню, на шестом подхватили, на балконе четвертого курили и спорили о политике, а на первом кому-то съездили в ухо.
«Ой, мороз, моро-оз!» – неслось из окон навстречу вечерней прохладе июльского лета.
В этот час возле дома появился Королевич. Он долго ходил вокруг, рассеянно кивая в ответ на приветствия и приглашения, но никак не решался войти в подъезд. Наконец, осмелевший от новоселья Подокошко почти силой затащил его в свою квартиру.
– Где же вы днем-то были, Григорий Ефимович? Мы вас по всем телефонам искали!
– Да так, – неопределенно поежился Королевич. – Приболел слегка.
Глядя пустыми глазами в пространство, он выпил большую рюмку водки и тихо спросил у Подокошко:
– А где… Таранкин?
– А черт его знает! Я спрашивал у ребят – никто не видел. Должно быть, к родне поехал…
– К родне, – грустно повторил Королевич. – И никто не видел…
Быстро распрощавшись, он покинул компанию, бегом спустился по лестнице и что есть духу припустил прочь от веселящегося дома. У себя в квартире он прежде всего закрыл дверь на все замки, затем разделся и лег в постель, но свет так и не выключил.
Неизвестно, удалось ли заснуть Григорию Ефимовичу этой ночью, зато известно, что поднял его на следующее утро телефонный звонок.
– Вот, значит, как?! – кричал в трубке визгливый женский голос. – Прихранить решил пару квартирок? Для своих? Для жены своей разведенной припас? Для торгашей? Не выйдет, гад, не надейся!
– Что? Кто это? Какие квартирки? – залепетал окончательно деморализованный Королевич.
– Он не знает! Вы поглядите на него! Кто на собрании говорил, что весь дом будут разом заселять? А сегодня выясняется, что там пустых квартир полно!
– Каких квартир? – простонал Григорий Ефимович. – Кто вам сказал?
– Товарищ Морок сказал, вот кто! Нашелся один честный человек среди вас подлецов! Ну ничего, всех выведем на чистую воду! Мы из-за ваших шашней не собираемся по сто лет в очереди стоять! Сегодня же заезжаем, так и знайте!
– Постойте! Нельзя! – вскричал Королевич. С испугу у него перехватило горло – он начинал понимать, что произошло. – Подождите! Это опасно!
Но на том конце уже повесили трубку.
Григорий Ефимович, едва набросив что-то из одежды, выскочил на улицу и побежал к проклятому дому.
– Ведь так и чуяла душа! – всхлипывал он на ходу. – С первого дня видно было, что тут нечисто! Да где ж им объяснишь?! Жилье подавай, жилье! Прут, как танки!.. А теперь вот что прикажете делать? Пора уж, казалось бы, понять: ну нет в стране жилья! Нету. И быть не может. А если где-то и появляется, то это обман и ловушка…
Дом встретил Королевича тем же необитаемым безмолвием, что и позапрошлой ночью. С первого взгляда стало ясно, что никаких не несколько квартир, а весь дом совершенно пуст. Всё же Григорий Ефимович завернул наудачу в один из подъездов, прошелся по этажам, заглядывая в квартиры. Все они были не заперты, светлы и просторны, как в день сдачи дома. И мрачно пусты. Ни мебели, ни людей нигде не было, и о судьбе их можно было только догадываться.
С улицы послышался рокот моторов. Григорий Ефимович торопливо вышел из подъезда и сразу увидел въезжающие во двор грузовики, доверху нагруженные домашним скарбом.
Вот оно! Начинается!
Королевич бросился навстречу колонне, размахивая руками.
– Стойте! Сюда нельзя!
Передняя машина остановилась, за ней остальные. Из кузовов и кабин посыпались люди.
– Ага! Он уже здесь, деляга! Ну, блин, только скажи, что заселяемся незаконно! Вот только рот раскрой!
Королевича окружили.
– А ну-ка ответь, начальник, почему осталось много незаселенных квартир? Для кого бережешь? Подсуетиться решил? Блатных на нашу жилплощадь вселить?
– Люди! – громко, со слезой воззвал вдруг Королевич. – Люди! Вас обманывает проклятый представитель Морок! Не слушайте его! Он гибели вашей хочет!
– Что-о?! – возмутились в толпе. – Ты чего несешь-то? Скажи еще, что пустых квартир нет!
– Есть! – ответил Григорий Ефимович. – Они все пустые. До одной. А те, кто вчера заселялся, пропали.
– Как пропали? Что он такое говорит? Куда пропали?
– Неизвестно. Только можете убедиться – дом пустой!
Кое-кто побежал проверять, и скоро с разных сторон послышались крики:
– Точно, пусто!
– Ни души!
– Куда же они все подевались?
– А может, он вообще никого не заселял? Сэкономил целиком для своих?
– Да я же вчера только тут у Саньки Грошева водку пил! Полно было народу кругом!
– Вот так штука! Как это понимать?
Все смотрели на Королевича и ждали ответа.
– Дом был полностью заселен вчера, – сказал Григорий Ефимович. – Все квартиры, до одной. Но по ночам здесь происходит что-то странное. Вечером дом переполнен, а к утру – ни мебели, ни людей…
– Вранье… – сказали где-то.
– Вранье? Что же, по-вашему, они по старым адресам разъехались? Ну-ка, скажите, вернулся кто-нибудь?
– Нет, – раздались голоса. – Не возвращались они.
На некоторое время во дворе установилась тяжелая тишина.
– Что же теперь делать? – спросил кто-то.
– Прежде всего, поймать этого представителя! – твердо заявил Королевич. – Затем составить списки пропавших, сообщить в милицию…
– А как же новоселье?! – пискнул жалобный женский голосок.
– Да какое новоселье?! – Григорий Ефимович всплеснул руками. – Вы разве не поняли, что новоселье невозможно?
– Это что же? – угрюмо произнес литейщик Якутин. – Назад возвращаться?
– Ну нет, – сказали в толпе, – я лучше повешусь.
– Но ведь здесь жить нельзя!
– А там можно?! На меня сосед сверху тридцать лет протекал, потолок совсем провалил. Так я, когда уходили, специально дверью хлопнул посильнее. Что-то рухнуло там, попадало – я уж и не оглядывался…
– Да-а… А тут столько квартир! И все пустые.
– Вот что, братцы, – почесал в затылке Якутин. – Я, пожалуй, остаюсь.
– Как это, остаюсь?! – изумился Королевич. – Я же вам объяснил, здесь люди исчезают!
– Ну, подумаешь, разок исчезли! Может, больше не повторится…
– Нет, не разок! Знаете Колю Таранкина? Он со всей семьей исчез еще позапрошлой ночью. Это случилось уже два раза.
– Ну два раза случилось, а на третий заклинит… – Литейщик взвалил на плечо телевизор и направился к подъезду.
– Пропадешь ведь! – пытался остановить его Григорий Ефимович.
