Пётр Михеев - Психология греха
- Смотри, - Нептун указал на дома, - пожар закончился! Это же насколько сильная буря, чтобы затушить пожар по всему городу!
- Мы сможем идти в такой ветер?
- У нас нет другого выбора! – признался Нептун. – Сидя здесь мы ничего не добьёмся! Тут недалеко! Пойдём!
Они вышли из театра. Ветер сразу ударил им в спины, подгоняя. Виктория, терпевшая боль, осмотрелась по сторонам. Действительно, никакого следа огня не осталось. Но ей сказали, что огонь был ненастоящим. И живой организм, в котором теперь томился город, ткани которого сокрывали настоящее небо, тоже не был реальным. Но почему тогда ужас не покидал её душу?
Она посмотрела на впереди идущего моряка. Его тоже постоянно откидывало в разные стороны спонтанными порывами воздуха, но он твёрдо шёл вперёд. Нептуну не привыкать, наверняка в беспокойное море ему приходилось ходить по шатающемуся кораблю. А ещё он всё время тревожно оглядывался на Викторию, чтобы убедиться, что она могла идти. В случае чего, он бы обязательно помог ей передвигаться.
В чём твой серкрет, Нептун? Виктория не видела в нём ничего, что могло намекнуть на нехорошую тайну его прошлого. Женщина ссылалась на то, что у моряка не было этого прошлого. Он ничего не помнил, поэтому его ничто не могло мучить. Осознание своих поступков играет большую роль в ощущениях. Как с Церуго. Он намеревался убить Нептуна, но не сделал этого. И не знал, что не убил. Но технически он совершил убийство: он верил в него, поэтому в душе он преодолел барьер, после чего его уже ничто не могло остановить совершать новые убийства. Наверное, именно это и имел ввиду Кинг, когда говорил, что тяжесть поступков нельзя оценить объективно. Тяжесть зависит от того, насколько оттягощает её сам человек. А оттягощает он оглядываясь на то, что ему самому известно.
Вскоре они вышли к невысокой ограде, вход через которую знаменовался аркой со словами: «Торлинский парк». Сразу за оградой росло несчётное количество деревьев, а дорожка, петлявшая меж них, была посыпана гравием. «Внутри леса город, а внутри города лес», - подумала Виктория. Ветер, просвистывая над ухом, толкал их вперёд, внутрь парка. Казалось, что он так и хочет, чтобы путники как можно скорее вошли внутрь.
Цикл III-XXIII
- Он там, - заговорил Нептун, - если только не ушёл.
- Или если жив, - невесело добавила Виктория.
Но что-то подсказывало, что Шейн где-то рядом. Виктории не давал покоя вопрос, как поведёт себя парень при встрече. После Церуго можно было ожидать всего. К тому же, не окажется ли она предвестником его кончины? Ведь, по словам Кинга, она наблюдатель. Выходит, что в большей безопасности те, кто скрыт от её глаз.
Ничего. Она не одна, рядом Нептун. Может быть,ему удасться справиться с задачей, с которой Виктория не справилась уже пять раз.
Неожиданно порыв ветра ударил женщину в сломанную руку, из-за чего та чуть не лишилась равновесия. Но моряк вовремя успел её подхватить и укрыть собой от бури, жёстко хлеставшей по спине.
- Спасибо, - поблагодарила Виктория.
- Всегда пожалуйста, - ответил Нептун. Он напомнил женщине первую встречу с Арином, у могилы мужа, когда детектив заботливо положил ей руку на спину. – Идём.
Виктория ступила ногой на гравий, и голова вдруг закружилась. Она даже не сраза поняла, что с ней произошло. Ветер, достигший необычайной скорости и силы, толкал её туда, куда ему только вздумается. Викторию откидывало к деревьям, бросало на землю, носило по земле, раздирая кожу и пачкая и без того испорченную кровью некогда белую майку. Но и это Виктория пережила бы, если бы не рука. Сломанную руку выворачивало, глаза слезились сами по себе, но женщина не могла произнести ни одного звука – она задыхалась из-за воздуха, беспощадно бившего по лицу.
Какое-то время Виктория отчаяно боролась с ураганом, обладающим своим собственным разумом. Мозг Виктории полностью отключился: она чувствовала только боль и нехватку кислорода. Она больше не могла ни о чём думать. Потеряв счёт времени, её уже не интересовало, когда всё прекратится. Казалось, ветер вертит ею целую вечность, и конца этому никогда не будет. Виктория постепенно начала терять сознание, то ли от удушья, то ли от адской боли по всему телу, или от всего сразу. В глазах потемнело, и именно тогда её выкинуло на небольшую поляну.
Виктория не могла пошевелить пальцами. Никогда в жизни её телу не приходилось испытывать ничего подобного. И вот, всего несколько минут, растянувшихся на часы, ветер вольно двигал женщиной, ставил её в немыслимые и невозможные позы и кроме того, жестоко ударял обо всё, что попадалось на пути. Удивительно, что Виктория сумела остаться в сознании, несмотря на то, что её состояние было сровне бессознательному.
Боль не собиралась никуда уходить. Если раньше её можно было избежать, оставив руку в покое, то теперь она горела без остановки. В месте перелома отчётливо стал виден синяк, а сама рука уже начинала опухать. Мало этого, теперь всё тело Виктории было в ушибах, царапинах и кровоподтёках. Её одежда стала смешением трёх цветов – красного, зелёного и чёрного. Если бы кто-то сейчас её увидел, а один человек видел, то он бы решил, что женщина пережила нелёгкую битву и осталась в живых лишь чудом.
Женщина, пересиливая себя, открыла глаза. Хотелось остаться лежать, чувствовать только боль и быстро умереть в темноте. Так было бы намного легче, чем, пересиливая себя, подняться, куда-то идти, и выживать. Какой в этом смысл? Спасти хотя бы себя, как предположил Нептун? Или не дать Кингу насладиться своей победой?
Сознание постепенно стало возвращаться. Виктория уже осозновала, что лежит посреди поляны, периметр которой окружали скамьи. На одной из скамей сидел человек, но это точно был не Нептун. Виктория осторожно повернула голову – больше на поляне никого не было. Множество тропинок исчезало за деревьями, беря своё начало от этой полянки. Сердце парка, не иначе. Как далеко её унесло от входа? И что сталось с Нептуном? Вот два вопроса, которые засели в голове бедной побитой женщины. Человек почему-то мало её интересовал. Она не сомневалась, что это никто иной, как Шейн. Пока он сидел неподвижно и ничего не предпринимал. А значит, у Виктории было время отдохнуть и придти в себя.
Прошло немало времени, пока Виктория смогла встать на ноги. Шейн продолжал сидеть на скамье и внимательно следить за женщиной, которая боролась против самой себя. С каким трудом ей удалось заставить себя подняться, когда уставшее тело не хотело слушаться и постоянно подводило, когда она уже почти поднималась. Но в итоге Виктория добилась своего. Уже на ногах она с упрёком взглянула на парня. Что ему стоило подойти и помочь? Неужели он так сильно был настроен против неё? Можно было уже и забыть про инцидент с Хаумеей. После всего Викторию меньше всего интересовала участь Шейна, если бы они выбрались из города. Сейчас надо было выживать. Каждая новая смерть только ещё больше убеждала Викторию, что работая сообща они бы избежали всего этого. Но кроме Нептуна этого никто не хотел понимать.
