Вячеслав Романцев - Псы Господа
Совпадение? Кто-то тихо и аккуратно хоронит жертвы криминальных разборок? Многовато что-то жертв для заштатного района в глубинке. Да и криминал тут настолько серьезный не водится, предел фантазии мафиози здешнего разлива – вывезти свежеобразовавшийся труп в лес да присыпать землей.
– Что предпринял Смуров? – спросил Лесник.
– А что он мог предпринять? – ответил вопросом на вопрос Костоправ. – Директор кладбища божится, что ни сном, ни духом, – хоронили, дескать, там сами морговские, их же санитары и могилки копали. Я ему верю, кладбищенские могильщики, сам знаешь, какие зажравшиеся, для бомжей трудиться не станут… Заведующая моргом в отпуске, в Египте, косточки греет, легкие от трупного запаха проветривает. Наш бравый капитан клянется из нее душу по возвращении вытрясти. Если вернется, понятно, не получит тревожный звоночек от доброхота. Ну а санитары… Этих долго протрезвлять-похмелять придется, да и то без гарантий, что толковую информацию выдадут.
– Не могла завморгом всё в одиночку крутить. Есть рядом по меньшей мере еще одно звено цепочки.
– Поставщики трупов?
– Они самые. А значит…
– Значит, будут теперь искать новый канал, – подхватил Костоправ. – Что здесь всё утихнет, нечего и надеяться. Слишком большая буча поднялась в районе. Сейчас нас со Смуровым убирать бесполезно. Вернее, поздно…
– А жаль… Могли бы половить на живца.
– Не получится… – вздохнул Костоправ с притворным сожалением. Роль живца его не привлекала.
3.
Трудно ожидать, что граждане, случайно разговорившиеся в процессе совместного распития пива, так вот сразу начнут демонстрировать друг другу папки с документами – и Лесник устно изложил коллеге самую суть информации, раскопанной Катей в архивной пыли.
– Новацкий – Навицкий, – произнес Костоправ медленно, словно пробуя фамилии на вкус. – К тому же польское имечко… Думаешь, потомок?
– Вполне вероятно. Могла фамилия трансформироваться – случайно, сразу после революции, когда вместо чиновников-контриков в присутствиях сели полуграмотные строители новой жизни… Вписали на слух в какую-то бумажку – и пошло-поехало. Или преднамеренный трюк. Чем не способ затаиться, не меняя место жительства? Соседи и не заметят, что по документам ты уже другой человек.
– А если Новацкий – тот самый Навицкий?.. – предположил вдруг Костоправ. – Ничего ведь достоверного о его смерти не известно…
Лесника предполагаемое долгожительство шляхтича не смутило. Знал – встречаются среди не совсем людей долгожители и старше, отнюдь не спешащие радовать сенсационными открытиями ученых-геронтологов. Тем не менее он отверг догадку:
– Непохоже… Тип характера другой. Не стал бы Владислав Навицкий сидеть долгие десятилетия тише мыши в псковской глуши. Авантюрист тот еще был…
– Может, поуспокоился с годами? Всяко на исходе второй сотни дедуля…
Лесник пожал печами. И сменил тему, поделившись новостями (привез их Алладин, прикативший утром в Плюссу).
– Наша бизнес-русалка, Матрена-Инга, угодила-таки в Три Кита. В центральную лабораторию. Северо-Западные рвали и метали, но операцию проводило Оперативное управление по личному приказу обер-инквизитора. Исследования идут полным ходом, первые результаты уже появились.
– Как же они сумели… Ведь дамочки эти нежные, чуть тронешь – тут же мрут и разлагаются на глазах… Даже быстрая и глубокая заморозка не помогает.
– Поможет… Если заморозить заживо.
Помолчали. Оба понимали, что Лесник озвучил самый очевидный вариант, наверняка пришедший в голову и специалистам Трех Китов. Но Костоправ не стал комментировать далекие от гуманизма методы работы коллег. Сказал после паузы:
– Значит, дело идет к развязке. Взять старика и тех, кто за его спиной – дело техники. А если кто-то ускользнет и начнет дело сначала, в новом месте – все филиалы, все резидентуры получат ориентировки на русалок… Чуть позже и тест-системы появятся, и оптимальные средства уничтожения, – Закончил он неожиданно грустно: – Еще одной красивой легендой меньше.
Лесник изложил свое видение грядущих событий:
– У нас – тут, на Псковщине – развязка наступит, когда наш орел-суггестор расправит крылья, к вящей радости Алладина. Не нравится мне этот Светлов, если честно…
4.
– По-моему, отлично парень справился, – сказал Алладин. – И от силовых решений не уклоняется, и сразу четверых в поле суггестии удерживал, не напрягаясь…
– Удерживать-то удерживал… – протянул Лесник с сомнением. Взял пульт, промотал запись назад, снова включил на воспроизведение. – Увидят в безпеке эти вот кадры – и отсеют твоего Светлова по восьмому пункту. Вето СВБ на моей памяти лишь раз нарушали, да и то…
Он не стал продолжать.
– А стоит ли им видеть? – Алладин внимательно посмотрел на Лесника. – Светлов тут уже не фигурирует…
Действительно, будущая звезда суггестии и сыска не принимала участие в действии, что разворачивалось в декорациях оскверненной часовни. Трое парнишек, сидя прямо на земле, длинными глотками пили портвейн из горлышек – движения механические, на лицах ни удовольствия, ни отвращения. Выпив, закусывали – поднимали с земли засохшие фекалии, так же механически подносили ко рту, жевали… По подбородкам стекала коричневая слюна. Потом одного стошнило…
Лесник отвел взгляд от экрана. Вздохнул:
– Может и не стоит… – И сменил тему. – У тебя псковская резидентура внештатниками полностью укомплектована?
– Вообще-то да… – настороженно сказал Алладин. – А в чем проблема?
– Да пропадает тут один ценный кадр в архивной пыли… Чутье у девчонки хорошее, и хватка есть, вот-вот до Опочкинского дела доберется… Пусть уж на нас работает, хоть и втемную.
Он вновь перевел взгляд на экран – демонстративно. Там уже всю троицу корчили рвотные судороги – однако, чуть отдышавшись, парнишки вновь пили и закусывали, пили и закусывали…
Алладин ответно вздохнул:
– Думаю, если поискать хорошенько, найдется уж место… Пристроим на работу.
– И жильем в Пскове обеспечите, – напомнил Лесник.
Алладин опять вздохнул, вовсе уж уныло. И сказал:
– Знаешь, кого ты мне напоминаешь, Лесник?
– Наверное, молодого Шона Коннори?
– Нет… Серого Волка.
– Того, который Красной Шапочкой подкрепился?
– Который Ивану-царевичу помогал… Помнишь сказку про яблочки молодильные? Я в детстве, когда ее услышал, задумался: а на хрена ж он царевичу за спасибо служит? В чем его профит?
– Нашел загадку… Не Серым Волком он был, а вервольфом в последней стадии. Скорей всего предыдущий муж Василисы Премудрой, та любила мудрить-экспериментировать. Вот он и доставил ей к крылечку всё в полном комплекте: царевич – одна штука, яблоки молодильные – три штуки, вода живая – одна склянка… Сдал-принял, опись, про́токол… Недаром о судьбе Ивана-царевича после свадьбы сказка умалчивает. Только я-то здесь причем?
