Ульрике Швайкерт - Зов крови
Да, среди юных вампиров оказались особенные кандидаты, и в этих случаях Алиса готова была постараться улучшить взаимопонимание с другими кланами. Намного улучшить!
Алиса почувствовала взгляд Франца Леопольда и быстро отвернулась, подумав, что если бы ей пришлось распрощаться с ним навсегда, то она нисколько не опечалилась бы. Даже при условии, что никогда больше не встретится с ним!
Словно случайно Алиса оказалась ближе к Малколму. Он приветливо улыбнулся, заметив ее.
— Скажи, у тебя еще есть та красная маска, которую ты мне показывал?
Малколм помедлил.
— Да, есть, но не здесь. А что?
Алиса показала ему кусок ткани.
— Мне кажется, что это тот же бархат.
— Хм, не знаю.
— Я хочу сравнить ткань с маской, — сказала Алиса и с некоторым вызовом подняла подбородок.
— Зачем? Только потому, что кто-то порвал одежду из такой же ткани?
Алиса помедлила.
— Нет, не поэтому. Возможно, сейчас ты будешь смеяться, но с тех пор как ты показал мне эту маску, я периодически в мыслях возвращаюсь к ней. Она не кажется мне частью наряда, в который облачаются, идя на бал-маскарад. — «И что может делать монашка с красным бархатом?» — добавила она про себя и беспомощно пожала плечами. — Впрочем, это всего лишь странное предчувствие.
— Тайные союзы и заговоры, — сказал Малколм.
— Ты смеешься надо мной. — Алиса вздохнула.
— Нет, я лишь спрашиваю себя, чему я должен верить, а чему нет.
Профессор Ругуччио повел их вдоль стены, которая примыкала к городской стене, но была гораздо ниже. Перед решетчатыми воротами он остановился, и их беседа была прервана.
— За этой стеной находится Некатолическое кладбище чужестранцев. Здесь похоронены многие люди, приехавшие в Рим из разных стран. Например, сын знаменитого поэта Гете или английские поэты Ките и Шелли. Мы посмотрим на их могилы.
Он повел их между надгробными плитами и монументами разного возраста, которые находились вдоль дороги, по обеим сторонам которой росли старые кипарисы.
— Шелли? — спросила Иви. — Тот самый Шелли, жена которого написала роман «Франкенштейн, или Современный Прометей»? Я прочитала его, и он глубоко поразил меня.
— Да, это так. Он умер совсем юным. Утонул во время плавания на паруснике. По крайней мере, так говорят.
Внезапно профессор остановился. Затихли его громоподобный голос и скрип туфель.
— Энрика, здесь посетители, — прошептал он вампирше. — Пожалуйста, не могли бы вы узнать, что это значит?
Худая вампирша коротко кивнула, отчего узел ее волос слегка качнулся, и тихонько шмыгнула в сторону.
— Спрячьтесь за кустами и надгробными камнями, — велел профессор ученикам.
Алиса присела за большим надгробным крестом, а потом, прячась в тени куста, переползла за следующий камень, который венчала фигура ангела с распростертыми руками.
— Что ты собираешься делать? — шепотом спросила Иви, которая держалась чуть позади нее.
Алиса вздрогнула. Ее подруга двигалась не только абсолютно бесшумно, но и умела скрывать свою ауру.
— Мне просто любопытно, — тихо сказала Алиса и стала красться дальше.
Она услышала голоса и присела за широким каменным блоком. Когда она немного вытянулась и выглянула между выступом и лавровым кустом, то обнаружила мужчину. Незнакомец сидел скрестив ноги на плоском каменном блоке перед могилой, а рядом стояла масляная лампа. У него что-то было у живота, и он все время наклонялся вперед. Что это он делает? Алиса вопросительно посмотрела на Иви.
Ирландка сощурилась.
— Он что-то пишет.
Теперь и Алиса смогла разглядеть перо в его руке и кивнула, соглашаясь с Иви. На мужчине был вечерний костюм, и он казался еще довольно молодым, его волосы мягкими волнами ложились на затылке.
— Оскар? Где вы? Мне уже надоело торчать ночью на кладбище. Что вы делаете, ради Бога?
Тут со стороны дороги подошли еще три человека и остановились возле пишущего. В центре была элегантно одетая женщина, которая держала под руку двух других спутников. Мужчина слева склонился вперед, чтобы разобрать надпись.
— Шелли? Неужели это тот самый Шелли, который написал жуткие истории и был женат на Мэри Уолстонкрафт? — Он протянул руки к горлу дамы. — Флоренс, смотрите, я — Франкенштейн, монстр, и я пришел вырвать у вас сердце.
Женщина завизжала и отшатнулась от шутника.
— Мистер Генри Ирвинг! Возможно, вы и одаренный актер, но ваши манеры ужасны. Что это вам взбрело в голову пугать меня такими ужасными вещами!
— Это называется мировой литературой!
— Если вы перестанете кричать и дадите мне возможность сконцентрироваться, то есть вероятность, что на этом камне тоже возникнет мировой шедевр, — рассердившись, сказал молодой мужчина с пером в руке.
— Ну, конечно! — театрально воскликнул актер. — Из нашего молодого Оскара Уайльда обязательно когда-нибудь получится знаменитый поэт, а из моего друга и агента Брэма Стокера, блистательного журналиста и свежеиспеченного супруга нашей восхитительной Флоренс, точно когда-нибудь получится достойный внимания писатель. Но давайте предоставим слово нашему другу Оскару. Мы хотим послушать, что он написал в этом жутком месте.
Молодой мужчина слегка засмущался.
— Ну хорошо. Но только пару строчек. А потом мы вернемся в город. Я знаю одну маленькую гостиницу с чудесными блюдами и еще лучшими винами!
Генри Ирвинг и Флоренс с энтузиазмом согласились с ним. Оскар прокашлялся и начал читать:
И там, где в чащах вырос мак багровый,
В безмолвии одной из пирамид,
Наверно, Сфинкс какой-нибудь глядит,
На празднике усопших страж суровый…[5]
— Великолепно, мой друг, просто великолепно! — воскликнул актер и похлопал поэта по плечу, хотя тот явно еще не дочитал до конца. — Но сейчас давайте покинем родину мертвых. Я просто умираю от голода! Как можно было додуматься до того, чтобы устроить прогулку по ночному кладбищу!
— А мне это кажется увлекательным.
Глаза мужчины по имени Брэм Стокер даже заблестели, когда он осматривал могильные плиты, окруженные деревьями и кустами.
— Я так много читал о феномене смерти или, лучше сказать, бессмертия и разговаривал с людьми, которые утверждали, что действительно встречались с одним из тех бессмертных, которые высасывают у людей кровь и душу. Это существа ночи, быстрые и бесшумные, как тени, хотя у них самих тени нет. Они — охотники, а мы — беспомощная добыча. Вот, оглянитесь, за каждым этим камнем может скрываться вампир, который вышел из своего гроба, гонимый жаждой крови.
