Гордон Далквист - Черная книга смерти
— У меня была горячка.
— Господи милостивый, вы, наверное, чуть не умерли?
— Раз не умерла, то теперь уже неважно.
— Тогда подойдите ко мне.
Графиня намочила другую часть платка и протянула мисс Темпл. Не желая показаться плохо воспитанной, та пододвинулась поближе. Графиня легко прикоснулась к ее подбородку и принялась увлажнять кожу, начиная со лба. Мисс Темпл чуть дернулась, когда ткань прошлась слишком близко от ранки над ухом. Но в этом месте графиня ослабила нажим, и потому было совсем не больно.
— Вы не задумывались о том, что умрете? — задумчиво спросила графиня.
— Когда? — вопросом на вопрос ответила мисс Темпл.
Графиня улыбнулась.
— Вообще.
— Конечно задумывалась. А вы?
Протерев лицо, графиня снова намочила ткань и принялась обрабатывать шею.
— Ваши волосы.
Мисс Темпл вежливо подняла руки и убрала волосы по обеим сторонам. Еще несколько движений платком — и графиня закончила, подув на чистую влажную кожу. Мисс Темпл вздрогнула от ее ледяного дуновения. Графиня отложила в сторону бутылочку с платком и подняла взгляд.
— Может быть, теперь вы поможете мне? — спросила она.
Мисс Темпл смотрела, как пальцы графини расстегнули один ряд черных пуговиц на темном шелковом платье, потом женщина, поморщившись и не без труда, высвободила правую руку, бледную, как лебединое крыло. Мисс Темпл с ужасом уставилась на кровавую рану близ лопатки.
— Я и сама могу дотянуться, — сказала графиня, — но если вы мне поможете, это сбережет раствор.
Порез, хотя и глубокий, был уже прикрыт почти черным рубцом. Мисс Темпл нахмурилась, не зная, как начать. Ее слегка ошеломили округлость плеча графини и ровная линия позвоночника — ведь это были ее кости, — исчезающая под платьем, как прошептанные, но не понятые слова. Селеста снова перевела взгляд на рану.
— Ее нужно смочить, — сказала графиня. — Тут уже ничего не поделаешь. Так далеко на севере… шрам все равно останется.
Мисс Темпл взяла бутылочку и осторожно полила на рану, подхватывая жидкость платком. Графиня снова поморщилась, но ничего не сказала. Мисс Темпл, несколько раз сложив намоченный платок, слегка надавила на рану. Показалась кровь, но мисс Темпл держала ткань, пока кровотечение не остановилось. Наконец рука графини легла на руку ее попутчицы — она перехватила платок и сама прижала его к ране.
— Я вам признательна, моя дорогая.
— А как это получилось? — спросила мисс Темпл.
— Меня заставили выйти через окно.
— Кто?
— Кардинал Чань.
— Понятно. — Сердце мисс Темпл радостно забилось — Чань жив.
— Но я спасалась не от него. Я убегала от Франсиса Ксонка.
— Франсис Ксонк жив?
— Если это можно назвать жизнью. Вы сами ощутили его зловоние.
— Так это он преследовал меня? Вот сейчас? Этот монстр?
— Я говорю это вам от чистого сердца, моя дорогая: нужно держаться подальше…
— Но от Ксонка несет синим стеклом!
— Да.
— Но ведь доктор его застрелил.
— Вот это прыть, невероятно… но, похоже, Франсис прибег к крайним мерам, чтобы выжить…
Графиня осторожно просунула руку в рукав и застегнула платье. Аккуратные действия ее пальцев заворожили мисс Темпл, словно магические пассы.
— Как вы спаслись с дирижабля? — спросила мисс Темпл.
— А вы как думаете?
— Спрыгнули?
Графиня кивнула, приглашая задавать еще вопросы.
— Но ваше платье… доктор сказал, что оно намокнет и утянет вас на дно.
— Доктор очень проницателен.
— Вы его сняли!
Графиня кивнула еще раз.
— Я бы этого никогда не сделала, — прошептала мисс Темпл.
— И погибли бы. Но я думаю, вы сделали бы это. И вообще все, что нужно. Так мы узнаём друг друга, Селеста.
Следующие слова громко, неожиданно и с жаром сорвались с языка мисс Темпл:
— Но вы меня не узнавали, мадам. Вы приговорили меня к смерти. И не раз.
Глаза графини сверкнули, но голос остался ровным.
— Неужели вы думаете, будто ваша смерть что-то изменит?
Мисс Темпл открыла было рот, но захлопнула его с явственным стуком.
Она прислушивалась к стуку колес, размышляя, что там за станции между Картом и городом и куда везут этот рыбий жир — в город или нет? Двери вполне могут открыться через час в другом горном поселке или через два часа в деревне, пропахшей свиным навозом. И не будет ли Франсис поджидать их там?
— А где Элоиза Дуджонг? — спросила мисс Темпл.
— Понятия не имею.
— Я думала, что бегу за ней. А оказалось, что за вами. Этот человек на тропинке… мистер Олстин, охотник…
— Военный, Селеста.
Мисс Темпл сделала вид, что не расслышала.
— Он держал в руке ее нож.
— Ну и загадка! Жаль, что он не может дать на нее ответ.
— Вы его убили.
— Кто-то должен был это сделать.
— Откуда вам известно, что он — военный?
— Мне пришлось сильно постараться, чтобы избежать встречи с ним… и его приятелями… в течение нескольких дней. А они нашли меня без труда.
— А Чаня они нашли? — Селесту вдруг пробрал страх. — А доктора? И кто они такие?
— Я думала, вы хотите узнать про миссис Дуджонг.
— Я хочу, чтобы вы ответили на мои вопросы. — Мисс Темпл сурово поглядела на графиню.
Графиня скользнула внимательным взглядом по ее лицу, потом зевнула, прикрыв рот ладонью, а когда опустила руку, на лице ее снова играла понимающая улыбка.
— Я устала. А у вас такой вид, что если вы не поспите, то умрете. Садитесь поближе ко мне. Мы все еще в горах, и притом без одеял. Пусть это будет соглашением между животными насчет обмена теплом.
Прежде чем мисс Темпл успела ответить, графиня задула свечу.
Мисс Темпл осталась у своей бочки, напряженно прислушиваясь к шуршанию нижних юбок графини — та устраивалась на полу. Графиня была коварнейшим существом, и нужно быть полной дурой, чтобы поверить ей. Мисс Темпл устала, ее пробирала дрожь. Что случилось с Чанем? Он оставил записку, а потом? Просто бежал в город, зная, что графиня жива и на свободе? А разве доктор Свенсон повел себя лучше? Мисс Темпл подтянула колени к груди. Она не хотела думать плохо ни о том ни о другом, но все же оба явно сделали для нее меньше, чем могли.
Графиня удовлетворенно вздохнула. Мисс Темпл зевнула, даже не потрудившись прикрыть рукой рот, и моргнула. Она дрожала от холода, чувствуя всю нелепость своего положения. Если не спать и дальше, улетучатся даже те немногие силы, что у нее еще оставались, это точно. Селеста яростно гнала от себя мысль, что, проявляя благоразумие, она идет на поводу у графини.
