Цай Цзюнь - Заклятие
Он бессильно опустил голову, порывы осеннего ветра врывались в открытые окна, а машина неслась вперед.
7
Пришел Е Сяо.
Сегодня Бай Би накрасилась. Совсем чуть-чуть косметики, а времени ушло порядочно. Немного постояла перед зеркалом, оценивая цвет губ. После смерти Цзян Хэ первый раз занялась косметикой. А так — клала грубые мазки и втирала их, даже в зеркало почти не смотрелась. Она всегда опасалась, что, постарев, не узнает собственного лица. Но теперь в зеркале выглядела совсем молодой, а фигура вообще была даже очень ничего. Ей всего-то двадцать три — о чем беспокоиться?
В восемь утра позвонил Е Сяо. Сказал, что хочет приехать в десять, чтобы с ней поговорить о ходе расследования. Бай Би невольно вздрогнула: голос Е Сяо по телефону несколько изменился после последней встречи. Вспомнилось опять знакомое лицо.
Когда зазвонил звонок, Бай Би неторопливо оторвалась от зеркала и открыла дверь. Е Сяо несколько изменился и стал слишком похож на Цзян Хэ — в тот вечер, когда тот возвратился с Лобнора.
— Извините, мои капризы утомили вас, — вежливо сказала она.
— Ладно, не будем об этом, — судя по голосу, Е Сяо подобрел.
Бай Би тотчас же предложила чаю. Увидев, как она наливает, Е Сяо сразу же захотел пить и принял чай без вежливых церемоний.
— Спасибо вам. Сначала сразу о деле. Линь Цзысу умер.
— Погиб, как мой отец Бай? — У Бай Би было свое на уме.
— Нет, как раз совсем не так, гораздо хуже. Линь Цзысу украл множество ценных вещей, чтобы с ними убежать за границу. По дороге в аэропорт он неожиданно скончался — точно так, как Цзян Хэ и другие. Среди вещей при нем обнаружена золотая маска.
— Та самая, которую я видела?
— Да, именно та золотая маска. В прошлый раз вы говорили, что видели ночью в Институте археологии человека в золотой маске. Это, скорее всего, был Линь Цзысу. Утром следующего дня я нашел два следа на глине под окном комнаты, где с Цзян Хэ случилась беда. Изготовил гипсовые модели, сравнил их с обувью Линь Цзысу, и убедился, что это его следы.
— Я считаю, что Линь Цзысу и есть настоящая причина, — вздохнула Бай Би.
— Нет, он не может ею быть. Он всего лишь злоупотреблял своим служебным положением, бессовестный и ничтожный человек, воровавший находки и вывозивший за границу. Не думайте больше об этом деле. У меня и так много хлопот, не хочу видеть новые жертвы.
Бай Би слушала, как сбивчиво и торопливо говорит Е Сяо, глядела на его лицо с такими знакомыми чертами. Ее потянуло расплакаться.
— Однако, если не узнать, в чем причина, я всю жизнь обречена жить в ужасе, — проговорила она.
— Чего вы боитесь? Боитесь Цзян Хэ? Потому что вы по компьютеру вели диалог с умершим Цзян Хэ? — Е Сяо даже улыбнулся. Улыбка удивила Бай Би. Он продолжил:
— Скажу вам, диалог с вами вел не Цзян Хэ, а некая программа.
Бай Би недоверчиво покачала головой.
— Скажите, Цзян Хэ был знатоком компьютеров и программ?
— Да, он был одаренным и разносторонним человеком, любил вгрызаться в эту область знаний. Он даже имел аттестат инженера-программиста, и одна фирма программного обеспечения сулила ему высокое жалованье. Но он любил археологию и продолжал заниматься своим делом в чистой бедности.
— Это верно. Я уже перевез компьютер Цзян Хэ в наше управление, мы тщательно изучили его клавиатуру, и нашли программу диалога, созданную, вне всякого сомнения, самим Цзян Хэ. Я должен признать, что Цзян Хэ действительно обладал высокими способностями в науке, его программное проектирование прямо-таки не имеет себе равных. Вот почему вы подумали, что на компьютере с вами вел диалог он лично. В действительности же любой человек, стоило ему включить ярлык «Войди, Бай Би», был бы принят компьютером за вас и прочитал бы слова Цзян Хэ к вам. Я много над этим бился, и каждый раз на компьютере появлялись все те же слова. Потом я набирал на клавиатуре реплики, похожие на ваши по манере и содержанию. Например, «Цзян Хэ, я тоскую по тебе», «Почему ты меня покинул?», «Отчего же ты умер?». И компьютер отвечал автоматически тоном Цзян Хэ. Ответы были такие: «Бай Би, забудь меня скорее», «Это ошибка, давно назревшая ошибка. Выход из этой ошибки — гибель».
— Не говорите, — прервала Бай Би. Она опустила голову, по плечам пробежала дрожь.
— Я все правильно говорю. — Е Сяо все-таки почувствовал, что, обнажая правду, ведет себя слишком жестоко. — Бай Би, я знаю, что своими словами причиняю тебе боль, но не могу допустить, чтобы ты навечно утопала в пустых, призрачных фантазиях. Я хочу освободить и спасти тебя.
Она покачала головой, ничего не отвечая. Е Сяо продолжил:
— Спроектированная Цзян Хэ программа действительно прекрасна и совершенна. Она обладает искусственным интеллектом, способна анализировать каждое введенное слово. Она «обдумывает» его подобно человеческому мозгу в системе установленной Цзян Хэ модели разума. По результатам «обдумывания» выбирает слова и фразы из заготовленного им запаса так, что со стороны это кажется ответом на заданный вопрос. Какой прекрасный диалог между человеком и машиной! Да, я ничуть не сомневаюсь, что ты верила в диалог с Цзян Хэ. Поистине эта система спроектирована очень искусно! Цзян Хэ как человек уже умер, но суть его мысли, полагаю, собрана в этой системе. Общаясь с этой системой, приходишь к выводу, что возможно виртуальное общение с самим Цзян Хэ. Конечно, так будет казаться только тебе… Что же касается Цзян Хэ, то дела посмертные для нас действительно непостижимы. Мудрец только при жизни применяет свой ум. Но он живет вечно в душе других людей, потому что способен заставить по-прежнему помнить его и даже любить. Ведь многих людей, умерших тысячи и сотни лет назад, продолжают помнить. В некотором смысле их души вселяются в других людей. Цзян Хэ не был знаменитым человеком, но все же оказался способен применить свой разум, чтобы ты запомнила его навечно, чтобы вечно жить в твоем сердце.
Е Сяо говорил не умолкая, однако словесный поток не мешал ему наблюдать за Бай Би. Она слушала нетерпеливо. Но ему надо было высказаться, и он, отпивая по глотку чай, продолжал.
Наконец она заговорила:
— Но почему Цзян Хэ поступил именно так?
— Может быть, он уже давно спроектировал эту программу. А когда осознал, что может скоро умереть, ввел в эту систему все заготовленные слова. Это было очень искусно подготовлено. Очень жаль, что он готовился к собственной смерти. Я искренне скорблю о нем.
В ту минуту перед его глазами всплыла картина: Цзян Хэ на секционном столе. Вот когда он вообразил, что видит, как взрезают грудь и вскрывают желудок ему самому! Лицо Цзян Хэ перед его мысленным взором постепенно стало принимать все более ясные очертания, и он уже не мог различить, где он сам и где умерший.
